Мир Терпа
Шрифт:
В конце девятнадцатого века марксистские кружки росли в России как грибы. По мнению Терпа, и он особо подчеркнул это, никакой предпосылки, созданной местной ситуацией, в укоренении именно марксизма в этом регионе Земли не было. Все, что писали потом советские обществоведы об «исторической неизбежности» подобного, было не более чем сознательным желанием придать фатальный характер произошедшему. Вообще говоря, научная социология, психология и прочие науки не достигли на Земле уровня, необходимого для анализа столь сложных ситуаций, и ожидать от жителей этого мира верного анализа исторических событий в принципе не представлялось возможным.
Лис вспомнил, что слышал версии о том, будто развитие марксистского движения в России инспирировалось Германией, которая была заинтересована в развале великой империи. Терп
— Конечно, Германии было выгодно развалить Российскую империю изнутри, — сказал Терп. — Когда стало очевидно, что есть люди, способные двигать такой процесс, кайзер не пожалел денег на оказание им помощи. Однако сам он не мог заранее настолько глубоко оценить и спрогнозировать ситуацию в целом, повторяю: в целом! Не был он таким гением. То, что чуть позже, в тысяча девятьсот восемнадцатом году, произошло в самой Германии, лишний раз дало мне повод полагать, что весь процесс этот является управляемым, но управлял им не кайзер Вильгельм. И уж не английский парламент и премьер, которые хотя и являлись союзниками Российской империи в той войне, но тоже спали и видели, как бы ослабить, если совсем не погубить это государственное образование, сложившееся на огромной территории. Процесс этот, очевидно, управлялся какой-то силой, на мой взгляд имеющей с человеческой цивилизацией отдаленную связь. Революция в Германии показалась тогда мне как бы противомерой для восстановления нарушенного баланса: возможно, этой силе необходимы были изменения в России, но не нужно было, чтобы Германия стала самой сильной державой в Европе. Но не исключаю, что имелся и некий иной фактор, вызвавший это: я, естественно, все до конца не понимаю.
— Почему ты все-таки думаешь, что та же Германия не могла начать подкармливать марксистов в России еще задолго до Первой мировой войны? — спросил Лис.
—Да говорю же вам, что для этого надо предполагать, что правители Германии имели прозорливость, превосходящую на несколько порядков политическое предвидение любого нормального земного политика. Нет, марксистские кружки в России начал подкармливать явно не германский кайзер.
Лис почесал затылок:
— Я, честно говоря, давно уже не думал о земных проблемах. Но в свое время все, что произошло в России, казалось мне какой-то ужасной исторической ошибкой. Не знаю, что там творится сейчас: судя по всему, произошли существенные изменения, но большевизм этой стране был нужен не более чем собаке пятая нога, а может быть, и того меньше.
— Ты прав, — кивнул Терп и усмехнулся. Если сказать в двух словах, в земной истории вырисовывается весьма интересная картина. Очень давно, тысяч восемь лет тому назад, погибла база Творцов на острове, о котором ты, кажется, слышал, и потом долгое время Творцы, не уделявшие должное конспирации при пребывании на Земле, погибали. Воздействие такой силы просматривается, на мой взгляд, довольно четко именно по акциям против Творцов. Потом наступает период относительного затишья или, возможно, ослабления такого четкого целенаправленного воздействия. Может быть, какие-то поползновения воздействовать были и в этот период, но… Не знаю даже, как сказать, но они были какие-то непродуманные, что ли. Как будто у этой движущей силы, которую я имею в виду, не было ясного плана, или появились, ну, сомнения, что ли, или сила эта как-то менялась, или же происходило что-то еще, отвлекавшее от таких действий. Вновь это воздействие становится заметным и явно направленным во второй половине девятнадцатого века: то ли плак появился, то ли…
—Что ты имеешь в виду? —подала голос молчавшая до сих пор Монра.
— Характер воздействий, их изменяемость и многое другое дали мне повод подумать, что занимается этим некая личность или очень ограниченный круг личностей, действующих по своим определенным понятиям или, возможно, скорее всего, прихотям.
— И ты хочешь сказать, что Ингвар Янович — представитель именно такой силы? — вскинул брови Лис, — Мысли, конечно, интересные, но, честно говоря, трудно поверить. Я, например, хорошо помню, как он явился ко мне, разыгрывая комедию про ученого из Латвии. Он всеми силами хотел заполучить полукруг, который оказался у меня. Значит, он почему-то спешил убраться с Земли и вряд ли мог представлять там некую всемогущую силу.
— Ну а как он сейчас попал во Дворец? То, о чем говоришь ты, может быть следствием того, что он просто не абсолютно всемогущий. Возможно, он боролся с чем-то, ему противостоящим. Это может объяснять отдельные временные успехи и неудачи, даже отвлечение от земных дел. Он притащил и выпустил сюда новых шаровиков — разве это не свидетельствует о его, мягко говоря, значительных возможностях?
— То есть ты хочешь сказать, что у землян есть покровители, которые с этим неизвестным или неизвестными воюют? — вставила Монра.
— Нет, — покачал головой Терп, — на мой взгляд, у землян никаких покровителей нет. Мне просто кажется, что у силы есть противник, что они борются. Ну, как-то даже не открыто борются, но друг другу противодействуют. Этим, скорее всего, и объясняются изменения характера воздействия на земную цивилизацию или даже временное, как мне кажется, отсутствие такого воздействия. Зачем это нужно, какие цели кто-то там преследует, я не знаю. Но я решил проследить, откуда исходит подобное воздействие, и найти тех или того, кто за этим стоит.
Он снова взял стакан, сделал большой глоток и стал вертеть стакан в руке.
Лис взглянул на Монру. Она как раз встретилась с ним взглядом, и было понятно, что все, о чем рассуждает Терп, — не основная проблема, волнующая Монру в настоящее время. Монра пристально смотрела на Лиса.
— Тебе все это очень важно, — задумчиво сказала она. Лис пожал плечами:
— Что ты хочешь сказать?
— А то, что ты, похоже, завелся, как и Терп. Мы избавились от шаровиков, у меня есть два мира, даже, — она на секунду задумалась и усмехнулась, — наверное, можно сказать, три мира, где, уверяю, не так уж скучно. Если тебе нравится здесь, то мне кажется, что Терп тебя не выгонит, тем более, — она снова усмехнулась, — он не возражал бы иметь надежного смотрителя. Кроме того, шаровики прикончили нескольких Творцов, так что есть еще миры, которые можно занять и стать их хозяевами. Тебе выпала счастливая возможность, которая вряд ли выпадала кому-то из землян: самому стать хозяином мира.
Монра бросила взгляд на Терпа, который, развалившись в кресле, внимательно рассматривал ее и Лиса. Лис тоже посмотрел на своего нового знакомого, если не сказать друга. Терп, поймав взгляд Лиса, сделал неопределенную гримасу, которую, наверное, можно было истолковать так:
«Смотри, приятель, действительно не каждому выпадает такой шанс».
Лис задумался. Нет слов, шанс ему выпадал такой, о. каком вряд ли мог мечтать простой смертный. Творцы, подавляющее большинство которых ставило себя неизмеримо выше обычных людей, эти таинственные существа, встречи с которыми он ждал много лет, фактически принимали его, Богдана Домрачева, в свои ряды. Впереди были тысячи лет жизни и возможность увидеть десятки, если не сотни миров. Например, мир-кольцо Нимрата казался Лису очень интересным. Ему предлагали жизнь, полную мыслимых и немыслимых наслаждений, стоило ему только пожелать. Он мог прожить десятки жизней и сделать сотни дел, любить самых прекрасных женщин, каких только можно будет найти на планете Терпа, в мире Нймрата, Эльота, Монры и многих других. То, что Монра не будет возражать, Лис не сомневался, она упоминала о том, что бессмысленно требовать от практически бессмертного существа верности одной особи другого пола.
Он мог быть кем угодно, заниматься чем угодно. Если бы он проявил интерес к научным разработкам, сохранившиеся лаборатории Творцов давали возможность вести исследования в любой области человеческого знания. Можно было бы попробовать возродить направления исследований, которыми большинство Творцов перестали заниматься давным-давно.
Если бы Лису захотелось пожить среди людей этих миров, ничто бы ему не помешало. Он мог продолжать свои странствия по граням мира Терпа и стать на каждой из них значительной фигурой: разве не интересно было бы попробовать стать эмиром на грани Азии? Наверняка можно было сделаться каким-то деятелем в Кольцевом мире Нимрата или где-то еще. А когда это надоест, можно возвращаться в любой свободный Дворец или навещать Монру, Терпа и, развалясь в кресле, выпить чего-нибудь приятного и прохладительного, рассказывая о своих приключениях. Вот как сейчас.