Мир уже никогда не станет прежним. Новое поколение

Соколова Марина Александровна

— Спасибо, — Искра счастливо улыбнулась: у нее снова появилась надежда на то, что она справится, несмотря ни на что.

Военная академия Чертога — обучение началось

Константин провел в карцере двое суток, больше к нему никто не приходил и не приносил еду, мальчик просто сидел на холодном полу в полном одиночестве, в кромешной темноте. Бездействие и непонимание того, что происходит и сколько прошло времени, просто сводили его с ума. Он чувствовал, как что-то давит на него, пытается раздавить, отчаяние все сильнее стискивало его в своих объятиях. Вскоре температура в карцере начала меняться и стало нестерпимо жарко, мальчик

начал потеть, дышать было трудно, раскаленный воздух буквально выжигал легкие. А после вновь стало холодно настолько, что, казалось, ещё немного, и он окоченеет до смерти; и так продолжалось все время, что он находился в этой камере. Сейчас все, что он мог — это думать, как выбраться из этой чертовой камеры. Константин понимал, как Избранники ломают своих солдат — они используют самый действенный метод кнута и пряника. Дети, которых жизнь не баловала, были рады хорошей одежде, вкусной еде, крепкой крыше над головой, а страх наказания заставлял их подчиняться любым приказам. Мальчик и сам за эти долгие часы задумывался о том, что стоит подчиниться и плыть по течению. Но он отгонял от себя эти мысли: Константин понимал, что, как только он это сделает, можно считать, что Избранники победили, и тогда он никогда не увидит Искру. Но как противостоять этому давлению? Как сохранить собственное сознание и при этом не умереть?

Дверь противно скрипнула — после долгих часов, проведенных в тишине, этот звук неприятно резал слух. А после загорелся яркий свет, от которого Константин зажмурился.

— Встать!

Мальчик, приоткрыв глаза, взглянул на вошедшего и узнал своего командира. 63-90-113 холодно смотрел на Константина, на его лице не было ни одной эмоции. В очередной раз мальчик задумался: а живой ли это человек? С трудом ему удалось подняться на ноги: от холода и долгого сидения его ноги затекли, и теперь он с трудом мог стоять.

— Назови свое имя.

— Кон… 63-90-785, - Константин понимал, что это правильное решение, если он хочет выжить. Ему придется привыкнуть к этому своему номеру, главное при этом — не позабыть собственное имя.

— Хорошо, иди за мной, — солдат развернулся и направился к выходу, на негнущихся ногах мальчик последовал за ним, осознавая, что ожидать помощи не стоит. Идя по светлым коридорам, Константин пытался запомнить маршрут, по которому его вели, но уставший мозг не хотел работать. Они вернулись в ту же комнату, куда его привели первый раз — там уже было еще восемь парней разного возраста. Все они были одеты в одинаковую коричневую форму, такую же, какая была на Константине, и холодно смотрели на новобранца.

— С этого дня, ты часть десятки 63, ты будешь проходить обучение и много тренироваться, — начал объяснения командир, доставая из прикроватной тумбочки второй комплект формы и протягивая его мальчику. — Ты будешь изучать историю Чертога, учиться рукопашному бою и владением оружия. Также ты пройдешь несколько тестов, если они будут положительные — тебя будут обучать управлением техникой. Вымойся и переоденься.

Константин взял в руки форму и направился в сторону неприметной двери, на которую ему указал командир — там оказалась маленькая комната с душем и туалетом. Скинув с себя промокшую от пота и оттаявшего льда форму, включил воду. Вот что ему действительно нравилось в Чертоге, так это возможность спокойно стоять под струями теплой воды и ощущать себя чистым, да и форма была удобней и приятней на ощупь, чем его обычная одежда из грубой домоткани. Помывшись, мальчик надел чистую форму и вышел обратно в комнату, где его ждали члены десятки.

— Идем.

Встав в стой, друг за другом курсанты вышли в коридор, они даже шагали в ногу. Мальчик покорно следовал за ними, пытаясь понять, что же будет дальше; в его животе было пусто, безумно хотелось есть, но он не решался попросить: мало ли это воспримут

за неповиновение и снова накажут, а Константин не желал снова оказаться в карцере. К его счастью, будущие солдаты направлялись именно в столовую, где уже были другие курсанты.

— Нас кормят три раза в день, — пояснил 63-90-113, усаживаясь за стол, — едим мы все вместе в строго определенное время. Запомни свое место, теперь ты будешь всегда есть именно здесь.

Командир десятки указал на свободное место за столом; мальчика не надо было долго уговаривать: как только он почувствовал запах еды, то сразу же сел за стол и буквально набросился на еду. Здесь даже было мясо, которое ему не доводилось есть уже несколько лет. Константин просто наслаждался едой, насыщая свой изголодавшийся желудок. Сейчас жизнь в Чертоге уже не казалась такой уж страшной, были в ней и свои преимущества. Осознав это, мальчик замер, положив на стол кусок мягкого хлеба. Он не мог понять, почему думает так, почему готов смириться со своим положением. Неужели всех этих благ, что дает обучение в военной академии Чертога, действительно достаточно, чтобы позабыть о доме, родных людях и сестре, что нуждается в нем? Мальчик был омерзителен сам себе, ему казалось, что он жалкий слабак, предатель, позабывший об Искре, которая наверняка ищет его и думает, как спасти.

— Ешь! — скомандовал 63-90-113. — Ты должен съедать всю порцию. Ничего не должно остаться.

— Да, хорошо, — Константин продолжил завтрак, но на этот раз вкусная и питательная пища не радовала его. Он понимал, что чем дольше он будет находиться в Чертоге, тем сложнее ему будет бороться и оставаться собой.

Когда с едой было покончено, курсанты покинули столовую, но на этот раз они разделились: командир и Константин направились в тестовую комнату, где будут оценены способности мальчика и разработана дальнейшая программа его обучения, остальные отправились на тренировку.

— Сейчас мы проверим твои способности, — улыбнулся Даджал, подключая к телу мальчика датчики и провода от приборов. — Радуйся, я лично займусь тобой.

— Я рад, — мрачно буркнул Константин, которому не нравилось все происходящее.

— Не бойся, это почти не больно, — рассмеялся Избранник, врубая аппаратуру; в следующее мгновение тело мальчика изогнулось дугой от резкой острой боли, ему казалось, что его разрывают на части, болела буквально каждая клетка его организма. Крик, полный боли, отчаяния и ужаса вырвался из его груди; Константин бился в агонии, даже от огня Локи и лечения Бригид боли было гораздо меньше. А Даджал с улыбкой наблюдал за мучениями мальчишки: конечно, он мог бы снизить нагрузку на его организм, но зачем — это не интересно, ведь он хочет узнать, на что способен 63-90-785.

— Вот и все, я же говорил, это почти не больно, — рассмеялся Избранник, когда тестирование закончилось. Константин с ненавистью посмотрел на парня: если бы он мог до него дотянуться, то собственными руками придушил бы этого маньяка, но мальчик был крепко привязан к кушетке. — Занятно, занятно. Весьма необычные параметры.

— И чем же они необычны? — прохрипел Константин, медленно приходя в себя.

— Многим, — Даджал усмехнулся, — готовься: твое обучение будет весьма интенсивным. Думаю, ты станешь нашим любимчиком.

Учиться выживать надо с малого

— Ну что, готова? — Виктор придирчиво осмотрел девушку, одетую в военный камуфляжный костюм, который, конечно, был великоват для такой хрупкой особы, но в любом случае был гораздо лучше, чем её собственная одежда. Старик брезгливо поморщился, вспоминая то время, когда и он сам носил подобные тряпки. Но он смог сбежать и начать новую жизнь… Снова, а у тех, кто не помнил прошлый мир, не было причин бороться — они просто не знали другой жизни.