Мир в хорошие руки
Шрифт:
– Ну? – поторопила Машура и кинула в меня фафловой косточкой. – Ты что, заснул там?
– Маш… Я это… – Хорошо, что темнота защищала мое лицо, как забрало. – Короче, я думаю, Ла Керт прав…
Я вжал голову в плечи, ожидая бурной реакции, но ее не последовало. Девчонка просто вскочила и, ни слова не говоря, ломанулась через ночной лес.
– Эй, ты куда? – крикнул брат ей вслед. – Навернешься и ноги поломаешь!
Ответом ему был только отдаляющийся треск сучьев.
– Я пойду найду ее, – неловко поднялся я на ноги.
– Не
– А что, если ее фафлы… загрызут? – неуверенно предположил я.
– Да она щас сама кого хочешь загрызет, – хмыкнул Динеш. – Ты лучше отдыхай – у тебя завтра день ответственный.
Я вздохнул и снова опустился на належанное место: в общем, парень был прав. Все равно мне нечем Машуру утешить.
«Смотрящие, – мысленно позвал я. – Покажите мне нашу спутницу».
«Нет, – коснулся тихий шелест края сознания. – Она хочет сейчас побыть одна».
И тут никакого содействия! Я поймал на себе фосфоресцирующий взгляд вампира – он что, чувствовал что-то своим магическим чутьем? Изобразив зевок, я завернулся в одеяло и постарался настроиться на завтрашние подвиги. Но в лесных шорохах мне все мерещились всхлипывания и плач, как Фостер в «Молчании ягнят», только тут маньяком был я сам…
Я лежал с закрытыми глазами, изо всех сил притворяясь спящим. Если сейчас встану и потащусь искать Машуру, Динеш наверняка решит, что я… что мы… Короче, он меня просто застебет с утра пораньше. Если останусь, что обо мне девчонка подумает? И вообще, найдет ли она дорогу обратно в лагерь, по темноте-то?
Так я валялся битый час, чувствуя себя сволочью, пока в ночи не зашуршало: кто-то выбирался из леса, стараясь не шуметь. Легкие шаги проследовали к нашему багажу, звякнули застежки на седельной сумке, и трава зашелестела в противоположную от лагеря сторону. Ясно, значит спать рядом с обидчиками гордячка гнушается. Что ж, если ее фафлы в нору уволокут, сама будет виновата. Я решительно повернулся к Машуре спиной и наткнулся на светящиеся зрачки Ла Керта. Вампир ухмылялся – такой оскал даже темнота не могла скрыть. Я демонстративно закрыл глаза.
На рассвете меня распихал Динеш – похоже, эта процедура доставляла ему удовольствие. На завтрак были остатки фафла, но я вежливо отказался – у меня кишки как жгутом скрутило. Все-таки испытание на звание демиурга это вам не ЕГЭ. Машура тоже решила поститься – видно, нам в отместку. Выглядела она как-то не очень: волосы свалялись на одну сторону, лицо и руки покрыла мелкая красная сыпь, которую девчонка то и дело почесывала.
– Она часом не заболела? – потихоньку пихнул я Ла Керта.
К саттардке приблизиться никто не смел, такие взгляды она посылала в нашу сторону.
– Такое случается, когда кто-то ломится со всей дури через ядовитый сумах, – нарочито громко заявил Динеш – расслышал-таки, подлюга.
Машура показала ему язык и демонстративно начала навьючивать сумки на квадрупега, до «сушки» еще доехать надо было.
– Ядовитый? – обеспокоился я. – А это опасно?
– Только для стервозных особей женского пола, – блеснул остроумием Машкин брательник.
– Скрингс линялый, – презрительно обронила сестра и повела квадрупега прочь.
Летательный аппарат обнаружился на краю опушки после того, как вампир побормотал абракадабру и помахал своим посохом. Машина была гораздо больше Су-13 и сияла на утреннем солнышке ядовито-красными боками в черную крапину. С одной стороны кто-то, правда, попытался замазать безумную расцветку небесно-голубой краской, но то ли ее не хватило, то ли работа осталась незаконченной. Заметив мой взгляд, Ла Керт пояснил:
– Вояки перекрасить не успели. В целях маскировки.
Тут у меня забрезжило воспоминание, и я повернулся к Динешу:
– А это не та божья коровка, которую мы на ярмарке видели? Ну, еще когда ты бабло у усатого одалживал…
Саттардец напрягся, будто я не про насекомое спросил, а про простатит:
– Ты, кажется, что-то путаешь. Я денег в долг не даю и не беру.
– А по-моему, очень интересно, – влезла Машура, почесывая нос. – Сколько же братик занял? И у кого?
Я понял, что снова ляпнул что-то не то:
– Между прочим, Динеш это ради тебя сделал, чтобы за перенос на Запад магу заплатить, ясно?
Но тут из недр «сушки» раздался бас Ла Керта:
– И долго вы там пререкаться будете? Может, я еще поспать успею? Здесь сиденья мягкие…
Сиденья внутри Су-8 или, как ласково называл машину саттардец, «восьмерочки» были действительно кожаные, пружинистые, как в старом автобусе. Шли они вдоль обоих бортов, а впереди находилась кабина пилота. Очевидно, использовалась «восьмерка» в основном для перевозки пассажиров, которых тут могло уместиться до десятка.
– А что мы с животными будем делать? – кивнул я на Вамдама с товарищем, тоскливо глядящих на красно-пятнистого конкурента. – Кстати, Ла Керт, а где ваши квадрупеги?
– В городе остались, в уплату за «сушку», – пояснил вампир, – хотя, конечно, они покроют не более десяти процентов стоимости… А вот этим двоим придется тут попастись. Ничего, они не пропадут. Крупных хищников вокруг Илламеды давно не водится, охотники истребили. Если повезет, то, когда все закончится, тут мы их и найдем.
– Если повезет… – вздохнул я, наблюдая, как Динеш уверенно усаживается в пилотское кресло.
Странно, но Машура нисколько не возражала против его самовольной узурпации власти. Входной люк со скрипом захлопнулся. Испуганные квадрупеги, удакая, затрусили к лесу. Я приготовился к жесткому взлету, намертво вцепившись в ремень безопасности. Защелкали рычаги в кабине. Защелкали снова…
– Ничего не понимаю, – ругнулся Динеш. – А что, вчера это ведро у вас летало?
– И без всяких проблем, – впервые за все утро подала голос Машура.