Мир, в котором тебя нет
Шрифт:
— Блестящая импровизация! — Кричет вскинул руку с вытянутым вверх указательным пальцем. — Но на этот раз, — он опять улыбнулся, — это будет уже не импровизация, а тщательно просчитанный и выверенный план. — Кричет склонил голову к левому плечу. — Я вижу, у тебя все же остались какие-то сомнения?
— Почему снова Йер? Я слышал доводы комиссии и читал статьи проекта, и все же… Йер уже пятнадцать лет служит буфером для событийной волны. Срок достаточно долгий. Пора предоставить йеритам право самим выбирать свою судьбу.
— Этот вопрос уже обсуждался на общем собрании аналитической и оперативной групп. — Мне показалось, что Кричет был разочарован моими словами. Ему как будто было лень вновь, в который уже раз, приводить одни и те же, прекрасно всем известные доводы. — Тебе не хуже, чем мне, известно, что уже велась работа по подготовке новой буферной зоны на Тарке-1. Но непредвиденный всплеск событийной волны на Саркане не оставил нам времени для завершения начатого. Теперь только
Я молча кивнул. Кричет говорил с таким воодушевлением, напором и азартом, что мне ничего иного и не оставалось, как только слушать его не перебивая.
— А я тебе скажу, — продолжал Кричет, — что если бы йериты не смирились со своим положением, то власть империи, лежащая на их плечах тяжким гнетом, превратилась бы в жестокий террор. Тебе ведь известна история Тессы-3. Вспомни, как за пять лет до завоевания Йера поступила Кахимская империя с Буссаром, жители которого объявили захватчикам войну до полного уничтожения. Кахимцы отказались от открытого сражения. Они согнали сотни тысяч рабов, среди которых были те же буссарцы, и перекрыли русло огромной реки, орошающей земли Буссара. Через два года Буссар в результате неурожая и последовавшего за ним голода лишился двух третей своего населения. Остальных уничтожили вошедшие на территорию Буссара имперские легионы. То же самое ожидало бы и Йер. Так что можешь считать, что ты не только предотвратил новый всплеск событийной волны, но и спас жителей Йера от поголовного уничтожения.
— Йер уже никогда не станет прежним.
— В мире не существует постоянство, — как будто сожалея о такой оплошности природы, развел руками Кричет. — Пятнадцать лет назад буферной зоной, способной остановить событийную волну, могло стать только единое государство с твердой властью на территории Йера. Поскольку в то время в Йере, по сути, не существовало никаких единых для всей страны государственных структур, властные полномочия на его территории могли осуществить только люди, пришедшие извне. Это обернулось для Йера властью Кахимской империи. Вашей с Месс-ди-Мессом несомненной заслугой является то, что вы смогли сделать власть империи в Йере прочной, как никогда, не прибегая к жесткому воздействию на местное население. — Снова опершись на стол, Кричет подался вперед. — Йериты были готовы к тому, чтобы воспринять идею власти, данной от Бога. Они только ждали, когда кто-нибудь достаточно убедительно скажет им об этом. В противном случае тебе вряд ли удалось бы одному убедить в этом целую страну… Или ты и с этим не согласен?
— Я считал, что решающую роль в этом сыграла та часть проповедуемого мною учения, в которой речь шла о том, что любой человек может выбрать свой Путь к Поднебесному и идти по нему, вне зависимости от внешних условий, — сказал я.
— Это всего лишь две стороны одной медали, — мягко улыбнулся Кричет. — Государство может уничтожить человека, но не способно властвовать над его душой. Весьма убедительно, следует признать. В особенности для рабов, у которых, помимо души, ничего больше не осталось… Хотя, может быть, кроме души, ничего и не надо? — Лукаво добавил он и улыбнулся, сияя глазами, довольный своей шуткой.
— Для того чтобы сохранить даже просто душу, требуется приложить немало усилий.
— Должно быть, слишком уж много, — Кричет усмехнулся. Слегка, чтобы не обидеть меня. — Иначе чем еще объяснить, что, когда ты угодил в тюрьму и тебе грозила смертная казнь, ни один из твоих учеников не попытался освободить тебя?
— У них была иная миссия, — сухо ответил я. Разговор об учениках был мне неприятен, хотя я, пожалуй, и сам смог бы объяснить, почему произошло именно так. — Они должны были продолжать нести мое учение своему народу.
Должно быть, мой
— И первое время у них это неплохо получалось, — кивнул Кричет. — В особенности преуспел один из них, по имени Сирх, — ты об этом прекрасно знаешь. Двое других, Федр и Гристин, покинули Йер и продолжали проповедовать твое учение в других странах. Удивительно, но там учение, сориентированное в первую очередь на жителей Йера, так же нашло немало приверженцев…
— Учение, разработанное Месс-ди-Мессом, достаточно универсально. Я думаю, оно могло бы найти приверженцев не только на Тессе-3, но и на других планетах.
— Ну, мы все-таки не миссионеры, а работники Центра, — хохотнул Кричет, приняв мои слова за шутку. — Хотя, знаешь, в какой-то степени и миссионеры тоже — мы ведь выполняем определенную миссию. Впрочем, сейчас нас интересует главным образом Сирх. Вскоре после того, как ты покинул Йер, в народе его стали считать твоим преемником. Ему конечно же не хватало твоего умения творить чудеса и ореола мученика, но тем не менее проповедником он был неплохим. Кахимский наместник, находившийся в то время в Йере, почему-то решил, что учение, провозглашенное тобой и проповедуемое Сирхом, представляет угрозу для власти империи. На последователей Сирха начались гонения. Одно время Сирх даже был объявлен врагом империи номер один и за его голову была назначена награда. Подобные действия наместника играли нам на руку. Давление Кахима на Йер усиливалось, а, следовательно, и буферная зона становилась более плотной. Все изменилось шесть лет назад, когда в Йер прибыл новый наместник по имени Центий Офр. Человеком он оказался весьма проницательным и умным и очень скоро понял, что проповедуемое Сирхом учение не только не представляет собой никакой угрозы, но, напротив, облегчает жизнь наместника Кахимской империи. Он разыскал Сирха и, окружив его почестями и ласками, сделал своим официальным идеологом, — Кричет усмехнулся. — Слаб человек. Как же еще слаб человек! И несовершенен. Видно, надоело Сирху бродяжничать и нищенствовать. Взалкал он богатства, власти и официального признания. А наместник, таким образом, взял под свой контроль наиболее крупные общины последователей Сирха по всей стране. Но абсолютно верный ход со стороны кахимского наместника оказался губительным для нашего проекта. С того момента, как Сирх начал свободно разъезжать по стране со своими проповедями, буферная зона на территории Йера стала медленно, но неумолимо разрушаться. Сейчас там действуют одновременно два фактора. С одной стороны, ослабло давление на Йер со стороны Кахимской империи. После убийства императора Карадоса Четвертого на престол взошел его племянник Милитек — правитель бездарный, но амбициозный. Успокоенный миром и покоем, царящим в Йере, он вывел оттуда большую часть армии, перебросив ее на новые фронты. Одновременно с этим народ Йера начал разочаровываться в проповедуемом Сирхом учении. Причина этого кроется, главным образом, в том, что Сирх, получив одобрение и поддержку наместника, не только не попытался этого скрыть, но, напротив, стал бравировать своей близостью к представителю Кахима. Точно так же он начал выставлять напоказ и внезапно свалившееся на него богатство. Возможно, он считал, что признание со стороны наместника сыграет ему на руку, укрепив веру простого народа в истинность его учения, — теперь он уже считает учение о Пути к Поднебесному своим! — перед которым не смогла устоять даже Кахимская империя. Однако все вышло как раз наоборот. То, что с восторгом принималось из уст нищего проповедника, преследуемого властями, в исполнении преподобного Сирха было напрочь отвергнуто. В Йере снова начались волнения. Пока наместнику удается справляться с ними. Но, по самым оптимистическим прогнозам аналитиков Центра, Офр сможет контролировать ситуацию в Йере еще максимум полгода. По истечении этого срока власть Кахимской империи в Йере ослабнет настолько, что буферная зона окажется практически разрушенной и будет не в состоянии сдержать событийную волну, движущуюся со стороны Саркана…
Я слушал Кричета не перебивая, но с откровенным непониманием. К чему было снова рассказывать всю эту длинную предысторию второй стадии проекта на Тессе-3, если об этом уже не раз говорилось на собраниях различных групп и подразделений Центра? Я не мог понять, зачем Кричет пригласил меня сюда. Чтобы услышать от непосредственного участника первой стадии проекта одобрение принятых им решений? Вряд ли… Насколько я знал Кричета, этот человек был не из тех, кто меняет свое решение, едва услышав неблагоприятный отзыв. Да и поздно уже было что-либо менять.
Я был первым противником того, чтобы снова использовать Йер в качестве буферной зоны, но и я понимал, что в сложившейся ситуации иного выхода не было, а поэтому и не высказывал почти никаких возражений. Единственное мое требование заключалось в том, чтобы новое воздействие на Йер было как можно более мягким и незаметным для населения. Кричету это было прекрасно известно. Тогда для чего он затеял весь этот разговор?
Единственное, что приходило мне в голову, — Кричет хочет во время разговора незаметно просканировать мое сознание, чтобы выяснить, не испытываю ли я перед предстоящей операцией каких-нибудь скрытых колебаний или сомнений.