Мир ведьмаков
Шрифт:
И, стало быть, если только это удастся, он должен захватить преступника врасплох, так, чтобы тот не успел использовать ни одну из своих необычных способностей или заготовленных заранее сюрпризов.
Кстати, как все-таки он это делает? Каким образом он умудряется мгновенно уничтожать компы, вызывать скелетов с топорами и становиться невидимым?
Волшебство? Да нет, это полный бред. Волшебники бывают только в сказках. И все-таки… Прежде чем уничтожить комп, он взмахнул рукой и что-то произнес. Перед появлением скелетов, он сделал то же самое. Может…
Стоит ли сейчас об этом гадать?
А пока…
Повинуясь приказу Флинна, ловко перебирая длинными лапами, паук бесшумно вбежал в очередной цех. В дальнем конце огромного здания, погруженного в полутьму, заставленного массивными, размером с добрый плавательный бассейн чанами, светилось зеленоватое пятнышко. Оно слегка мерцало, и в такт этому мерцанью по стенам цеха проскакивали то ли черные искры, то ли тончайшие, как бумажный лист, похожие на круги, расходящиеся от брошенного в воду камня, тени. Рядом с пятнышком виднелась чья-то неподвижная фигура, и Флинн, конечно же, сразу понял, кто это. Легко оттолкнувшись от пола, паук взмыл вверх и, вскинув лапы, зацепился когтями за свисавшие из-под потолка, провисшие от времени кабели. Их было очень много, этих оставшихся от давно уже демонтированного оборудования кабелей, а также толстых многожильных информоводов, что выглядело словно наброшенная на потолок паутина, почти идеальная дорога, по которой его паук мог подобраться к своей жертве.
Только бы преступнику не вздумалось некстати взглянуть на потолок, не оборвался один из этих проводов, не обломилась и не упала на пол какая-нибудь железная конструкция. Лишь бы…
Ничего этого не случилось.
Паук беззвучно спрыгнул на пол шагах в пяти от преступника и активизировал кокон вмонтированного в него компа. Мгновенно перейдя в комп-личину, Флинн одним прыжком преодолел отделявшее его от Исмаила Режерака расстояние и сказал:
— Вы арестованы. Медленно, не делая резких движений руками, повернитесь ко мне лицом. Предупреждаю: малейшее неповиновение будет караться смертью.
Преступник вздрогнул и это Флинна обрадовало.
Значит, ему и в самом деле удалось захватить Режерака врасплох. Значит, преступник все-таки уязвим. И если вот сейчас не совершить какую-нибудь ошибку, Исмаил Режерак все-таки попадет в руки правосудия.
В тот момент, когда преступник стал поворачиваться к нему лицом, Флинн все же не удержался — бросил один быстрый взгляд в сторону горевшего неподалеку огонька.
Там был очерченный чем-то красным круг с вписанной в него звездой. Возле круга лежала пустая сумка и были рассыпаны причудливого вида флакончики. По концам вписанной в круг звезды стояло несколько небольших статуэток людей, птиц и зверей. В самом центре круга висело небольшое светящееся облачко аквамаринового цвета.
Ага, значит, преступник все же готовил какой-то сюрприз тем, кто попытается прочесать заброшенный завод. Интересно, чем бы это могло закончиться для стражей порядка? Сколько их могло погибнуть от столкновения с этим сюрпризом? Все? Иначе и не стоило его готовить. Преступник наверняка рассчитывал все-таки уйти, ускользнуть от закона, а потом вполне благополучно затеряться, спрятаться…
Хотя сейчас не до этого. Не стоит пока на подобные размышления отвлекаться. Главное — не упустить, не дать преступнику сбежать еще раз.
Исмаил Режерак наконец-то повернулся к Флинну лицом.
— Итак, значит, ты меня все-таки поймал?
— Конечно, — сказал контролер памяти. — И первым делом хочу предупредить, что если ты попытаешься хотя бы шевельнуть рукой или произнесешь хоть одно слово на незнакомом мне языке…
— То ты пустишь в ход свой меч. Что им можно сделать, я уже видел.
— Вот именно.
— Значит, ты все-таки догадался, кто я?
Сказав это, Исмаил Режерак слегка улыбнулся, и Флинн подумал, что лицо у него за последние два часа несколько изменилось. Нет, оно не похудело и не пополнело. Это было все то же лицо. Просто оно стало менее подвижным, словно бы принадлежащим вдруг ожившей восковой кукле.
Хотя… Да ведь он просто боится, сильно боится, поскольку не рассчитывал, что его поймают именно таким образом, не был готов к подобному повороту событий. Конечно, он еще пытается сохранить самообладание, но слегка одеревенелое лицо и некоторая судорожность движений выдают его с головой.
— Нет, не догадался, — промолвил Флинн. — Просто обратил внимание на некоторые совпадения.
— Вроде странных жестов и произнесения незнакомых слов?
— Вот именно.
— А выводы ты делать не стал?
— Зачем? Все объяснит сканирование памяти.
Исмаил Режерак вздохнул.
— Ну хорошо, вот ты меня поймал. Что дальше? Твои дальнейшие действия?
Флинн пожал плечами.
— Сейчас сообщу об этом диспетчеру и буду ждать прибытия группы захвата.
— И погубишь, разрушишь свой мир. Подожди, дай я тебе все объясню.
Флинн досадливо поморщился.
Ну вот, попытка выиграть время для новой хитрости. Хотя сейчас он начеку, и она неизбежно провалится.
Почему бы в таком случае и не послушать? Вдруг Режерак скажет что-нибудь интересное? Вдруг не соврет?
— Хорошо, — криво усмехнувшись, сказал Флинн. — Давай рассказывай.
— Все очень просто. Я действительно волшебник.
— А я — идиот от рождения, — фыркнул Флинн. — Волшебники бывают только в детских сказках.
— Не обязательно. Просто волшебник — это человек, обладающий знаниями и умениями, основанными на другом уровне развития науки. Я умею воздействовать на окружающий мир без помощи каких-либо механизмов и так, как ваша наука еще не способна. Понимаешь? Магия — это всего лишь наука другого вида, другого уровня. Ничего невероятного в ней нет.
— И науку эту ты выучил по сохранившейся от прапрадедушки колдовской книге, — язвительно сказал Флинн. — Не так ли?
— Нет. Изучил я ее своем мире, мире волшебников, а в ваш попал почти случайно, впервые составив заклинание четвертого уровня и, конечно, тотчас же испробовав его в действии. Попал и застрял здесь на многие десятилетия, поскольку не мог найти один-единственный необходимый ингредиент. Но сегодня я его нашел, и надо же было так случиться, что как раз сегодня двум воришкам вздумалось обчистить мой дом. Дальнейшее ты знаешь.