Мираж для Белого Сокола. Крылатая воровка
Шрифт:
— Странно получается, — сказала Ориен, продолжая лежать на его плече. Правда глаза снова закрыла, будто так ей было легче говорить. — Второе утро подряд я просыпаюсь в непривычной обстановке… с тобой.
— Согласись, это утро значительно приятней предыдущего, — ответил ей принц, улыбнувшись. — Хотя бы потому что мы лежим в постели, под крышей, и в полной безопасности.
— Это весомый аргумент, — отозвалась Ори и потёрлась щекой о кожу на его плече.
Вот только… на фоне общей гладкости на этом месте его тела очень отчётливо
— Прости, — выпалила, поворачиваясь к Литару. — Я такая глупая…
Он же смотрел на неё с непониманием. А она отвела взгляд от его лица и взглянула туда… где красовались страшные шрамы, похожие на круглые жерла вулканов. Вот только Ори никак не могла поверить, что те самые раны, которые она перевязывала накануне, теперь превратились в обыкновенные рубцы, пусть и немного красноватые.
— Дворцовые целители постарались, — пояснил Литар, видя её удивление. — И ты не глупая, Ори. Ложись обратно.
И она легла. Осторожно опустила голову на его плечо, но глаз больше не закрывала. Сейчас Ориен было слишком хорошо, слишком спокойно, чтобы тратить эти драгоценные моменты на ненужные мысли и переживания. Но она понимала, что подобное вряд ли когда-то повторится. Да и Сокол… вряд ли ещё позволит ей такие вольности. Вчера он чувствовал себя истощённым, обессиленным… ему нужно было её тепло, присутствие. Впрочем, как и ей. Они просто помогли друг другу. А дальше всё снова будет по-старому. За одним лишь исключением…
— Ты вчера сказал, что я могу называть тебя на «ты», — проговорила девушка, чуть приподнимая голову и глядя в его внимательные глаза.
— Я помню, — ответил Литар, расслабленно водя пальцами по её руке и, то и дело, забираясь под широкий рукав. — Согласись, так ведь проще. Да и ты меня вроде больше не боишься.
— После того, как ты умирал у меня на руках… — она сглотнула и дёрнулась, будто стараясь таким образом сбросить с себя эти страшные воспоминания. — Я больше не могу тебя бояться.
Он же обнял девушку крепче и коснулся губами её виска.
— Ты спасла мне жизнь, — сказал он, радуясь тому, что она позволяет ему быть так близко, прикасаться к ней, и полностью осознаёт всё происходящее. — Можно сказать, вернула меня с того света.
В ней не было кокетства, жеманности, смущения. Она просто наслаждалась этим моментом, точно так же как и он. Оттого и казалась Литару совершенно особенной.
— А сейчас я сплю в твоей постели… снова. Правда, в этот раз уже с тобой, — сказала она, явно не желая обсуждать тему его неудавшейся гибели.
— И я очень рад, что ты вчера прилетела, Ори, — проговорил он серьёзным голосом. И пусть она не хотела сейчас говорить о спасении его жизни, но Лит уж точно не собирался ничего забывать.
— Это было порывом, — ответила она, но зачем-то решила пояснить: — Мне приснилось,
— Тебе ночью тоже снились кошмары? Ты… — он не закончил, не зная, как помягче объяснить ей то, что происходило.
— Плакала? — смущённо уточнила она. — Надеюсь, хоть не кричала? Мне Мили рассказывала, что такое со мной бывает. Мы ведь с ней в одной комнате жили.
Он отрицательно мотнул головой и снова поцеловал лежащую на его плече девушку в висок. А потом и вовсе обнял ещё и второй рукой, будто пытаясь показать, что защитит её от всего.
— И часто тебе снятся кошмары? — спросил Лит.
— Часто, — отозвалась она, а потом вдруг пояснила, отводя взгляд от его лица. — Почти каждую ночь с того дня, как я… сбежала с каторги.
И после этих слов, сказанных неожиданно дрогнувшим голосом, Литар прекрасно понял, что это были за кошмары. А главное, после каких событий они начались.
А девушка вдруг напряжённо дёрнулась, показывая, что желает, чтобы он её отпустил, но Лит только крепче прижал её к себе и вдруг попросил:
— Расскажи мне… Всё, что тогда случилось.
— Зачем? — усталым тоном спросила она, и в её голосе явно послышалась боль. — Ведь вам, Ваше Высочество, и так всё известно. Или желаете подробностей? — Она всё-таки поднялась и, сев на кровати, посмотрела на него с презрением. — Что вам рассказать? Как меня обманом заставили выйти ночью из барака? Или как тащили в тёмные катакомбы? А может, вам важны другие подробности? — Она напряжённо сжала кулачки. — О том, как громко я кричала? Или о том, сколько на мне осталось одежды?
— Ори… — Лит попытался остановить её словесную истерику, но девушка уже сорвалась со всех мыслимых ограничителей, и теперь говорила, почти не думая о последствиях.
Хотя, заводя эту тему, прося её рассказать ему о случившемся с ней кошмаре, Литар прекрасно понимал, на что идёт, и чем это может закончиться. Но… эта рана в душе Ориен была очень болезненной, гнойной, отравляющей ей жизнь. А Лит давно понял, что от подобных гадостей всегда нужно избавляться. Что как бы ни было больно, как бы ни мучил страх, но их нужно вскрывать, позволяя наболевшему выплеснуться наружу. Чтобы рана, наконец, смогла закрыться и со временем превратиться в простой старый шрам.
— Литар… — выдохнула девушка, втягивая носом воздух и искренне стараясь взять себя в руки. Вот только успокоиться у неё никак не получалось. А с языка срывались всё новые и новые гадости. — Тебе ведь наверняка предоставили отчёт. Полагаю, что там обо всём написано подробно. Ведь иначе быть просто не может! Каждый из твоих проклятых стражников мечтает выслужиться перед Великим Белым Соколом. А значит тебе всё и так известно. Кто… как… когда… в какой позе… Сколько раз…
— Ори! Перестань! — повысил голос Литар и протянул к ней руку, но она лишь отшатнулась и поспешила слезть с кровати.