Мирная стратегия. Дилогия
Шрифт:
– И тем снижаете собственность собственного актива?! – у меня это в голове не укладываются.
Ладно преи – они и тоже спонсоры, но насчет них хоть можно предположить, что национальная гордость заядлых милитаристов затмевает соображалку. Кроме того, они не просто так объявляли блокаду, а нашли благовидный предлог. Насколько я помню, якобы учения проводили. Тораи же их сделали по наглости как лежачих.
– Решение о спонсировании станции принимала команда предыдущего главы Альянса, – беспечно бросает в ответ Эльторри. – Вы поинтересуйтесь, поинтересуйтесь, какие суммы станция приносит
Ну ни хрена себе. Давно я такой злости в игре не чувствовал. Только Белкин, урчащий на руках у Джанорры, немного разряжает обстановку.
– У вашей расы также бизнес-интересы в проекте по получению слизи зогг, который… – начинаю я.
– Ничего об этом не знаю, – бросает тораи.
Экран выключается.
– Демьян, – говорю я, – свяжись с Бриа…
Но дверь в рубку уже распахивается, и Бриа появляется собственной персоной. Выглядит она как всегда идеально, ни волосинки не растрепалось (даже здесь искин не настолько совершенен, чтобы отыгрывать мелкие несовершенства, если они не включены в основной облик персонажей). Однако что-то в выражении лица показывает, что она торопилась и изрядно удивлена.
Более того, я тут же понимаю, что это – живой оператор. Не знаю уж, что именно вселяет в меня такую уверенность. Не люблю выражение «сердце подсказало»: сердце – это орган, который гоняет кровь по сосудам. Да и в интуицию не верю. Но все же…
Тут же мой вывод подтверждается: Белкин кидается к ней, но она только рассеянно проводит рукой по его спинке – мол, не до тебя сейчас – и обращается ко мне:
– Капитан, тораи, кажется, решили сделать нас площадкой военных действий?
– Да, – говорю, – совсем потеряли берега. У меня в связи с этим два вопроса. Что у них с ацетиками случилось и почему мы?
Насколько я успел изучить то, как тут все устроено, у живого оператора Бриа могут быть ответы на вопросы, которые игра и непись в лице Томирла не смогли мне предоставить.
Бриа открывает рот, чтобы ответить, но тут вмешивается Джанорра.
– Капитан, на окраине системы появилась пространственная аномалия, которая, судя по сигнатуре, служит для перемещения ацетиков.
– Да что за… – начинаю я, но обрываю бесполезное выражение эмоций. – Выведите на экран!
От кораблей ацетиков я тоже не знаю, чего ждал, но вижу картинку примерно идентичную картинке с флотом тораи. В первый момент я чувствую что-то вроде обиды: ну надо же, для меня эту ветку клепали настолько на скорую руку, что даже индивидуальные дизайны флотов зажали! Просто перекрасили один шаблон.
Потом, присмотревшись, понимаю, что сходство не такое сильное, как мне показалось. Да, корабли тоже треугольные, похожие на дротики. Но при этом у них несколько другие пропорции, вместо одного большого корабля со свитой и москитного флота передо мной шесть кораблей примерно одинакового размера, но чуть-чуть разной формы.
Присмотревшись чуть дольше, я понимаю, что форма этих кораблей не просто разная: она комплиментарная! В смысле, они подходят друг другу краями, как паззл. Ну или скорее как очертания континентов на земном шаре. Если собрать их вместе, должен получиться более-менее ромб… со щелями.
– Это что, корабли-трансформеры? – спрашиваю я, охваченный нехорошей догадкой.
– Да, – отвечает Бриа, поджав губы. – Ацетики послали свои силы особого назначения. Значит, настроены серьезно.
– Дай угадаю, – говорю я, – им тоже плевать на нашу станцию?
– Лидер спецотряда вызывает вас, – говорит Джанорра. – Можете спросить у него сами.
Лидером грибочков оказывается скорее женщина, чем мужчина. Во всяком случае, голос у нее женский, да и внешность я ее воспринимаю как женственную.
– Прошу прощения, что мы вынуждены вовлечь вас в ситуацию, – говорит она (как следует из позывных, ее зовут Калле-Калле – то есть она, как и Томирл, тоже родоначальник своей части грибницы). – Но Альянс тораи может своими опрометчивыми действиями привести к гибели непричастных и к повреждению станции. Мы вынуждены защищать свой ресурс.
– То есть вы можете гарантировать, что ваши корабли не станут стрелять по кораблям тораи, если те не возьмут вас на прицел первыми? – спрашивает Бриа.
(На сей раз я велел вывести вызов на большой экран, так что она тоже может участвовать в разговоре.)
– Или если они иным образом не нарушат интересы Экспансии Аце, – приятным тоном возражает Калле-Калле. – Или экономические интересы других членов Межзвездного союза.
То есть, перевожу я про себя, если они все же исполнят свою угрозу экономической блокады, сиречь будут задерживать прибывающие корабли, полноценной схватки в ближайшем к станции пространстве не избежать. Охренеть.
С чего это у обоих заиграло в жопе?
Бриа сухо прощается с Калле-Калле. Я молчу – мне добавить нечего. Способов давления на ацетиков у меня тоже никаких. Если тораи плевать и на успешность своей школы, и на рентабельность проекта по получению слизи зогг, то других рычагов у меня нет. Ацетики же даже в зогг-проекте не участвуют, а чем они занимаются в своем модуле на станции и важно ли им это, я до сих пор не знаю.
А что если, приходит мне мрачная мысль, некоторые расы-спонсоры вообще вкладывались в Узел только и исключительно для того, чтобы создать удобную площадку для терок с другими расами? Ну вдруг?
Звучит очень… нелогично. И одновременно это тот сорт глупости, которого я привык ожидать от политиков, если взять на себя труд вчитаться в ежедневные новости (вот поэтому я их уже много лет стараюсь не читать, благо, все самое важное все равно просачивается в соцсети и иное информационное пространство).
– Бриа, нам нужно поговорить конфиденциально! – после окончания разговора с Калле-Калле сразу прошу я.
– Да, я как раз хотела сказать то же, – отвечает она.
Моя заместительница по дипломатической работе выглядит до странности собранной и одновременно рассеянной. То есть с одной стороны как будто она в режиме решения проблем и готова ко всему, а с другой – как будто думает о чем-то своем и происходящее вокруг не очень-то ее занимает.