Мировая астрология
Шрифт:
Глава 6. Часть 2. Планетарные циклы и их интерпретация
Чарльз Харви
Теперь необходимо рассмотреть, каким способом конкретные планетарные циклы раскрывают Вечность в сфере времени и пространства. В каком-то смысле можно сказать, что каждая пара планет, каждый небесный цикл ответственны за вплетение одной из нитей в ткань развертывающегося Творения. Но* прежде, чем рассматривать эти отдельные нити, необходимо выяснить, не существует ли способа окинуть общим взглядом все планеты вместе. Ведь в конечном счете, все планеты представляют собой одно "мульти-единство", исполняющее одну объединяющую симфонию, которая лишь нашему ограниченному видению представляется разделенной на части.
Великий
Это глобальное видение было предложено замечательным французским астрологом Андре Барбо.[245] Действительно, хотя ряд отдельных астрологов время от времени интересовались корреляцией исторических циклов с астрологией (например, Джейн,[246] Радьяр[247]), своим воскрешением и систематической перестройкой на методической основе, мунданная астрология обязана почти исключительно трудам одного человека — Андре Барбо. Этот новатор является одним из самых выдающихся астрологов, работающих сейчас в Европе. Он проводил исследования и написал авторитетные работы почти по всем аспектам астрологии, в том числе очень значительную работу по подходу с позиций глубинной психологии. Его превосходно издающийся ежеквартальный журнал "L'Astrologue" стоит в одном ряду с журналами Британской или Австрийской астрологических ассоциаций[248] как одно из выдающихся изданий этого рода. Но мунданная астрология была его первой любовью и осталась ею до сих пор. Его первая статья была посвящена исследованию гражданской войны в Испании и опубликована в декабре 1937 года, когда ему исполнилось всего шестнадцать лет! Вместе с братом Арманом (впоследствии известнейшим алхимиком двадцатого столетия) он усердно изучил современные методы и сделал серьезные оценки предвоенной политической ситуации.
Затем наступил сентябрь 1939 года. Для Барбо он явился интеллектуальной бомбой. Не только он, в возрасте восемнадцати лет, не смог предвидеть возможности открытой войны, но и, к его огорчению и тревоге, более старшие и, по-видимому, более опытные коллеги Этот болезненный удар заставил его заняться проблемой. Как бы исправляя свою оплошность, через день после начала войны он сделал запись, что СССР, который, по его мнению, как коммунистическое государство управляется Нептуном, должно включиться в войну 16 сентября, когда Солнце войдет в соединение с Нептуном. 17 сентября Советы вторглись в восточную Польшу! Аналогично, он утверждал, что главное наступление Гитлера, по архетипу ураниан-ского, должно произойти, когда Солнце войдет в соединение с Ураном 12 мая 1940 года. Немецкое вторжение на Запад началось в действительности 10 мая. Эти точные предсказания, думается, должны были помочь ему в какой-то мере восстановить свою юношескую уверенность! Во всяком случае, с этого момента, Барбо, с характерным для него энтузиазмом, посвятил себя выбранной им самим задаче, той задаче, которая до сих пор, свыше сорока лет, продолжает поглощать его.
С самого начала Барбо видел абсолютную необходимость в методах непрерывного отслеживания событий и проверке опубликованных прогнозов.
Поэтому он в своих книгах[249](4-7) и в "L'Astrologue" постоянно имел дело с хорошо обоснованными прогнозами, ограниченными узкими временными рамками.
Они не часто были точны в подробностях, но зато часто были верны в общей перспективе. При укрупненном видении исторического процесса, он в то же время (как увидим ниже) разработал методику и искусство определения возможного течения отдельных периодов, продолжительностью в несколько дней, как в приведенных выше случаях,[250] путем изучения циклов.
Неудивительно, что около 1965 года, при постоянной работе чад надежными и объективными методами и подходом, который позволил бы видеть мировые тенденции в окружающей действительности, внимание Барбо привлекло, незамеченное другими, исследование французского астролога Анри-Жозефа Гушона мировых перспектив на 1946-49 годы. В этом исследовании Гушон построил график, указывающий, что до 1950-51 годов новая крупная война маловероятна, и этого взгляда он придерживался в последующие годы, несмотря на мрачные предсказания политических комментаторов. Будучи еще одним астрологом, разочарованным неудачей астрологии в предсказании мирового кризиса предыдущих пяти лет, Гушон хотел найти способы измерения планетарной интенсивности на независимой основе. В этой малораспространенной, выполненной трафаретной печатью работе, попавшейся Барбо, Гушон сделал замечательное открытие. Он обнаружил, что если рассчитать сумму угловых расстояний во всех парах из пяти внешних планет на 21 марта каждого года, начиная с 1880 и затем нанести результаты на график, то полученная кривая обнаруживает поразительное соответствие с основными периодами международного кризиса, и, что еще более впечатляет, с главными и подтвержденными "спадами" периода 1914-18 и 1940-45 годов (рис. 6.1). Этот график продолжает значительно выполняться и сейчас. Как предположил Гушон, он предсказывает главный кризис в 1950-51 годах. Корейская война началась, когда индекс начал спадать в 1950 году. Это сопровождалось войной в Индокитае. Индекс начал выходить из минимума при Суэцком кризисе, затем последовал длительный период роста до начала 60-х годов. График вновь повернул вниз одновременно с вовлечением США в войну во Вьетнаме, резко повернул вверх после окончания Вьетнамской войны в 1972 году, а затем в 1976 году началось его длительное и стремительное снижение, пока не закончившееся. Хотя мир не испытал одной всепоглощающей войны в течение последних шести лет, это был период, когда многие комментаторы говорили о реальной возможности гибели всего мирового экономического порядка, период всеобщего быстрого роста терроризма, насилия в городах и социальной деградации во всем мире. На этой основе можно прогнозировать, что 1984-89 годы будут периодом возобновления роста,[251] и сделать вывод, что какое-то реальное восстановление после нынешнего спада произойдет не ранее 1996 года.
Открытый Гушоном планетарный индекс, в действительности оказался ни чем иным, как средством количественной оценки постоянно изменяющейся динамики Великого года Платеча. Это средство оценки того, насколько близки планеты в данное время к своему первичному соединению, или к минимальному удалению, время которых, как отмечено в главе 5, Платон считал временем замешательства, хаоса, смерти и распада; или, наоборот, насколько планеты удалились от соединения, открывая период оптимизма, роста и восстановления.
Построение графика на рис. 6.1 замечательно простое. Это просто общая сумма всех точных угловых расстояний, округленных до градусов, для всех десяти пар пяти внешних планет.
Рис. 6.1. Циклический индекс Барбо.
Ниже, для сопоставления, приведены эти значения на январь 1979 и январь 1985 годов. Можно видеть, что различия в суммарном угловом расстоянии очень велики. Выражаясь по Платону, мир, с драматической скоростью, в течение прошедших восьми лет погружался в хаос и кризис. К счастью, этот необходимый, хотя и беспокоящий процесс, приближается к изменению своего направления.
Расчет циклического индекса Барбо на 1979 и 1983 годы
1 января 1979 года
1 января 1983 года
PL-NE
60
58
PL-UR
30
38
PL-SA
35
4
PL-JU
72
32
NE-UR
29
20
NE-SA
95
54
NE-JU
132
26
UR-SA
66
34
UR-JU
103
6
SA-JU
37
28
Сумма:
659= Циклический индекс
300 = Циклический индекс
Барбо с рвением приступил к более детальному исследованию этого количественного метода. Было ясно, что это один из тех инструментов, которые он искал. Построив графики для более ранних периодов, он скоро убедился, что хотя нельзя ожидать от этого метода указания на каждую деталь мировой истории, укрупненно он дает основные тенденции напряжений в мире, роста и убывания со степенью вероятности, которая, несомненно, доставила бы удовольствие самому Платону.
Назвав этот параметр "циклическим индексом", Барбо впервые, в 1967 году, привлек к нему внимание в работе "Les Astres et L'Histoire" ("Звезды и история"). Эта публикация стимулировала дальнейшие исследования в этом направлении многих его коллег, появившиеся на страницах "L'Astrologue". Самой выдающейся из них была работа Клода Ганю,[252] разработавшего в 1947 году свой вариант этой же идеи, следуя рекомендациям Армана Барбо, который, однако, не был опубликован. В работе Ганю строились графики разности между суммарным числом градусов возрастающих, то есть расходящихся, растущих циклов и суммарным числом градусов нисходящих, то есть сходящихся, прибывающих циклов. Ганю назвал эту величину "индексом циклического равновесия". График его на двадцатое столетие показан на рис. 6.2. На его основе Ганю предложил "закон ритмов времени":