Миры алмазного стража
Шрифт:
– Я думаю, она переместилась в другое владение. Но куда, я не знаю…– закончил молодой человек, и отвёл взгляд от лица Магистра в сторону. Несмотря на то, что он давно уже не пятилетний ребёнок, сейчас он снова почувствовал себя провинившимся маленьким мальчиком. Чтобы приглушить или загладить это чувство, Шанрал попытался оправдаться: – Она проворна, как Таллий. Я даже ни разу не смог подойти к ней, без того, чтобы она меня не заметила. Когда же мне удалось схватить её, она едва не разбила мне сидрион.– Он мимолётом коснулся окровавленной повязки на лбу.– А не дать ей переместиться, мне помешал какой-то старик, знавший, что я из другого мира. Она воплощение Таллия, или может, он сам помогал ей! Только он может так ускользать от преследователей.
Впервые
Шанрал с удивлением посмотрел на старого мужчину, стоящего перед ним и смеющегося как ребёнок увидевший забавное. Мелькнула мысль, что Магистр, быть может, сошёл с ума из-за неудачи в задуманном деле. Но впрочем, даже смеясь непонятно над чем, он выглядел здраво.
– Да, похоже, она дочь своего отца,– проговорил Магистр, исходя остатками смеха.– Карналю удавалось уйти от сатжита, с сидрионом. Меч по-прежнему с ней?– внезапно спросил он, резко замолкая.
– Когда я видел её в последний раз, она тащила его с собой,– вспомнил Шанрал, ощущая злость на себя за то, что взял за это дело. Смех Магистра угас, и вместе с ним ушли силы, что делали этого старика моложе. Он снова стал древним хранителем, изъеденный заботами и волнительными неприятностями. Иногда вспоминая свою юность, Магистр мечтал остаться в той одинокой келье, что выделили в Храме Алмазного Стража молодому прислужнику. Но это сейчас уже не могло осуществиться. Выбор сделан много лет назад. И даже Стражу не под силу повернуть время вспять. И келья, казавшаяся такой спокойной и тихой, удалилась так далеко, что едва просматривалась сквозь картины происходящего ныне.
Магистр отошёл к креслу, и опустился на старую, как он сам, кожу.
– Карналь считался великим вором – без всяких преувеличений,– не обращаясь ни к кому конкретно, начал он…
Впервые будущий Магистр храма Хранителя Владения и великий мошенник всех миров Алмазного Стража встретились на Чарсаре.
Туклон медленно шёл меж торговых рядов, цепко выглядывая необходимое. Весь список лежал у него в поясном кошеле. Но мужчине не требовалось доставать его, чтобы вспомнить написанное. Остановившись возле одного из прилавков, он осмотрелся в поисках водоноса. Пожалуй, это лето на Чарсаре выдалось самое жаркое. Солнце сумело иссушить не только землю, но и воздух. У каждого кто проходил мимо в глазах сиял поистине демонический огонёк, возникший там из желания сделать глоток прохладой воды или освежающего вина. И в храме отлично учили терпению, но при такой жаре любое терпение было готово испариться с лёгкостью. И Туклон не чувствовал себя исключением. Но от жажды прохлады его вдруг отвлекла странная парочка, которая сильно выделялась даже из разношёрстной толпы Чарсары.
Впереди шла большая женщина, может и считавшаяся когда-то красивой, но сейчас не сохранив на лице ни следа прежней красоты. Хорошо одетая, как может себе позволить одеваться женщина из элиты города. Впрочем, только слепой не смог бы определить её принадлежность богатым слоям общества. Ведь на женщине везде, где можно сверкали драгоценности. На груди, шее, руках, ногах, в волосах и даже на необъятной талии. Везде!
Следом за ней шёл молодой человек. Чуть моложе священника, с широкой жизнерадостной улыбкой на смуглом лице цыгана. Не особо внимательному человеку они бы показались Госпожой и Слугой, но эти двое не имели друг к другу никакого отношения. За несколько лет проведённых в храме научили с лёгкостью выделять из толпы людей такого сорта, как этот парень. Туклон моргнул. За мгновение до этого с шеи женщины, в последний раз сверкнув на солнце, сверкающей ящерицей, сползло куда-то назад роскошное ожерелье. Но богатейка этого даже не почувствовала. Пройдя немного по ряду, она остановилась и стала прицениваться к накидке с золотой вышивкой. В это же самое время парень оставался у неё за спиной, делая почти неуловимые движения руками. И подчиняясь этим невидимым пассам драгоценности женщины испарялись в воздухе, или исчезали где-то ещё.
– Смотри-ка, да это же Карналь!– проговорил сзади. Туклон оглянулся и увидел двух сатжитов из городской стражи,– И, похоже, он работает…
Туклон насторожился. Нельзя сказать, что он уже испытывал симпатию к этому молодому вору, но как священник, он не мог допустить, чтобы бедняге отрубили руки. А только такое наказание ждало всех пойманных здешних воров.
– Ладно тебе.– Отмахнулся второй,– Он ведь всё равно успеет смотаться раньше, чем мы сможем подойти к нему хоть сколько-нибудь ближе.
– Да, нет, ты посмотри. Он так занят, что ничего вокруг не замечает. Я уверен, что у нас всё получится,– словно демон-искуситель, настаивал первый. Туклон забеспокоился, увидев, что напарник стражника начинает тоже склоняться к мысли о поимке вора. И, в конце концов, он согласился. Стражи медленно пошли к не замечавшему ничего, кроме драгоценностей, молодому человеку. Поддавшись импульсу спасти несчастного во что бы то ни стало священник схватил с прилавка первую же попавшуюся ему под руки вещь, и бросил её в стражей. Этой вещью оказался рулон тонкой почти прозрачной, но невероятно прочной, бумаги. Который развернувшись в полёте опутал крадущихся стражей словно сетью. Не понимая, что произошло, но, всё ещё пытаясь остаться незамеченными, стражи молча задёргались. Но это лишь сильнее затянуло неожиданные путы. Они походили на мух попавших в паутину, и это многих развеселило.
Заметив, что смех прохожих над стражами отвлёк внимание от молодого вора, и тот благополучно скрылся, Туклон вместе с бледным, как его бумага, торговцем поспешил на помощь сатжитам.
– Великий Страж, если мне попадётся этот болван…– кричал «искуситель»– Я его убью!
Торговец ещё сильнее побелел, и рухнул бы в обморок, если Туклон вовремя не подхватил его. Оглянувшись на священника, бедняга приободрился. Во всяком случае, ему хватило духа подняться и броситься спасать свою драгоценную бумагу от сатжитов, которые отчаявшись выбраться из ловушки, приготовились покромсать её мечами.
– Нет, умоляю, нет!– запричитал бедолага-торговец, простирая руки в сторону полетевших белых клочков.– Моя лучшая бумага! Лорды, пожалуйста, моя бумага!
Ему удалось спасти не больше половины того, что якобы слетело с прилавка от сильного порыва ветра. Так предположил Туклон. И в то, что его размахивания руками были лишь попытками удержать бумагу, никто не поверил. И едва выяснилось, что вор сбежал, торговец пытался просить о возмещении своих убытков. И стражам не осталось ничего иного, как поспешить покинуть место своего позора, предоставив священнику одному разбираться с претензиями торговца. Но Туклон и сам не собирался оставаться. Дел хватало. А, потому не дав расстроенному торговцу ничего кроме благословения Стража, он отправился дальше.
Чуть позже он зашёл в одну из таверн, раскиданных по всему рынку. В просторной светлой зале, осмотрелся и, найдя поблизости целый пустой стол, сел. Вскоре подошла девушка, и вполуха выслушав его заказ, быстро вернулась к стойке. А священнослужитель ещё раз с любопытством осмотрелся. Из более чем пятидесяти человек сидевших в этой пропахшей вином и винным запахом забегаловке, в святилище, где он и ещё один священник каждый день творили ритуал, он видел двух или трёх.
Почти с тоской Туклон подумал об этих заблудших душах, которые отвергали Стража. Впрочем, он никогда не считал ритуал Стража ценным приобретением. Лишь тот, кто видел Алмазный Страж вживую, и могли судить об этом. Остальным могли лишь верить, или нет.