Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Дикарь. Книга 2. Тест-драйв бессмертия
Шрифт:
– Вот, пользуйся. Поделишься с кем-нибудь из своих. Потом еще с тела «Третьего» оружие возьмете. Если тупить не будете, дойдете живыми. «Третий», вези их на грузовике из кластера, потом ножками шагайте. Все, затягивать не будем, удачи вам в пути.
Она выпрыгнула из кузова машины, Лунь и марионетка последовали за ней. Мур сел на водительское место, грузовик взвизгнул стартером, захрипел коробкой и поехал дальше по улице.
– Думаешь, доберутся?
– А хрен их знает. Шансы есть. Дальше уж как Улей решит.
Девушка запрыгнула в «пикап».
– Ладно, сваливаем. И так тут знатно наследили.
Глава 5
Пробуждение было не из разряда приятных. Впрочем, такие побудки в его новой жизни случались с завидным постоянством, Дикарь уже начал к этому привыкать. Еще не открыв глаза, он ощутил, как ноют вчерашние раны, да и вообще все тело целиком. Его знобило, телом завладела предательская слабость, голова тяжелая, как с похмелья. Слуха коснулись равномерные баюкающие звуки дождя, барабанившего каплями по материалу палатки. Кое-как разлепив отекшие веки, Дикарь завозился в чужом спальнике, ощущая, как болезненно отрываются присохшие к материалу многочисленные коросты на ссадинах и ранах. Вжикнул молнией, высунул нос на улицу, чтобы подтвердить свои опасения. Погода и впрямь оказалась не летной – по небу медленно ползли клочья низких, набрякших влагой дождевых облаков, сочившихся на землю уныло моросящим дождиком. От одной этой картины он содрогнулся всем телом, представив, что бы случилось, не наткнись он вчера на эту палатку. Его бы ожидало гораздо более мерзкое пробуждение где-нибудь в промозглых, набравших влаги кустах с последующим поиском нового убежища. От мыслей о том, каково было бы шастать в такую погоду в мокрой одежде по еще более мокрой местности под неослабевающим дождем, дрожь по всему телу лишь усилилась. Перспективы безрадостные, так что остается лишь поблагодарить собственную счастливую звезду за такую своевременную находку. Справив малую нужду, Дикарь вдохнул влажный холодный воздух, сплюнул тягучую горькую слюну и вернулся в свое убежище. Спальник еще хранил тепло, отчего закутаться в него снова, отключившись от реальности, стало просто непреодолимым соблазном. Однако, решив с этим немного повременить, он прислушался к себе. Похоже, его экстремально живучий и выносливый организм дал серьезный сбой. Налицо явный жар, слабость во всем теле, ломота в костях и дергающая боль в ране на отекшей ноге и в боку, где в бронежилет угодил выстрел из муровского дробовика. Откровенно говоря, Дикарь даже не смог припомнить, когда в последний раз чувствовал себя настолько отвратительно – ни в этой жизни, ни в предыдущей. Но самым тревожным было не то, что его физическое состояние оставляло желать лучшего. С этим Улей разберется даже без его отрубившейся форсированной регенерации, пусть и не так скоро. Его гораздо больше напрягло собственное психологическое состояние. Кваза мучили безотчетный страх, уныние, временами сменяемое раздражением не пойми из-за чего. Он ощущал полный упадок сил – как физических, так и моральных. Периодически накатывали волны беспричинной паники, которые он подавлял в себе с огромным трудом. Сколько себя помнил, с ним никогда не случалось ничего подобного. Егор не был неунывающим оптимистом, но и привычки просто так, без причины, «падать на измену» не имел. А про кваза и говорить нечего. После сражения на износ в подсознании со своим агрессивным Альтер-эго Голодом за право обладать физическим телом Дикаря, полной и безоговорочной победы над зараженным, психическое здоровье кваза стало крепче гранита – им можно гвозди заколачивать. По крайней мере, ему так казалось. Но, как видно, не все так просто с его головой. Видно, эта битва не прошла для Дикаря бесследно: его разум получил серьезный урон и сейчас всячески пытался с ним справиться, отсюда и все эти непонятные панические атаки. Сделав такой вывод, он чуток успокоился. Когда понимаешь первопричину проблемы, справиться с ней гораздо проще.
Порывшись в рюкзаке, выудил оттуда еще одну банку с низкопробной тушенкой. Вскрыл ее консервным ножом, принадлежавшим хозяевам палатки, подцепил им кусок жилистого мяса, закинул в рот. Жевал, совершенно не чувствуя вкуса, да и аппетита как такового не было. Омерзительно-холодный студенистый кусок совершенно не лез в горло, заставив его закашляться. После небольшой инвентаризации среди вещей туристов нашлась небольшая жестяная подставка и таблетки сухого спирта. Поставив полуфабрикаты разогреваться, пошуродил в своих трофеях еще немного, выудил оттуда стальной термос, внутри которого оказался холодный чай, а в полевой аптечке удачно отыскалась таблетка жаропонижающего. Пришлась очень кстати – жар у него разыгрался нешуточный, из-за него жажда уже вовсю давала о себе знать, а пить, кроме чая в удачно подвернувшемся термосе, было совершенно нечего. Разве что спускаться на дно оврага к ручью и зачерпнуть немного воды оттуда. Вот только от мыслей о прогулке по отсыревшим кустам его вновь пробила крупная дрожь по всему телу.
Закинувшись таблеткой, Дикарь принялся повторно давиться едой. Даже горячая тушенка вызывала спазмы желудка, а это уже очень тревожный симптом. Стараясь не думать о плохом, он кое-как прикончил банку, хлебнул живчика и вновь нырнул в спальник.
Мысли ворочались в голове, словно тяжелые жернова. Но Дикарь заставил себя думать, чтобы не позволить себе вновь отключиться. С одной стороны, погода преподнесла ему приятный сюрприз. Дождь смыл любые оставленные им следы – запах, кровь, отпечатки ног. А значит, потенциальные преследователи, буде такие отыщутся, будут вынуждены вернуться ни с чем. Если верить тому, что он слышал, зараженные очень не любят такую погоду – она отрицательно сказывается на их метаболизме, заставляет терять много тепла и энергии. Поэтому любую затяжную непогодь мутанты предпочитают пережидать в укромных местах. А значит, вероятность того, что на его временное убежище наткнется какой-нибудь неприкаянный лотерейщик, сейчас минимальная. И это хорошо, поскольку его нынешнее состояние явно не предполагает успешного исхода схватки с любым, каким бы то ни было противником. Его давешняя возня с совсем еще свежим зараженным это наглядно продемонстрировала – он насилу с ним справился. Да и сегодня, несмотря на продолжительный сон, самочувствие его все так же не внушает оптимизма, скорее, наоборот.
Мысли плавно перетекли в направлении причин такого аномального состояния его тела. После того, как он очнулся на лежанке из остатков собственной кожи и костей жертв Голода, его организм буквально лучился силой и энергией, любые раны затягивались на нем, как на собаке, для отдыха требовалось совсем немного времени. Изменения с его организмом произошли очень серьезные, если сравнивать с тем, что было до попадания в Улей. Сила, скорость, выносливость, устойчивость к боли, слух, зрение. И не только в плане физических аспектов – психологический портрет тоже постепенно претерпевал изменения. Характер Дикаря закалился, трудности после всего пережитого уже не пугали; он стал уверенней в себе и в собственных силах, ибо количество этих сил прилично возросло. Словом, проще сказать, что у него осталось прежним, чем перечислить все эти изменения. Но сейчас он почему-то чувствует себя настоящей развалиной. Конечно, можно это списать на раны и то, что он сильно надорвался, злоупотребляя своими способностями, подаренными Стиксом. А ведь Монах его отдельно предупреждал, чтобы он не усердствовал со своими умениями, пока не освоит их должным образом. Вот тебе и последствия. Впрочем, в ситуации, когда твоя жизнь висит на волоске, выбирать особо не приходится. Да еще и это гребаный Тритон, со своими мозголомными упражнениями, чуть не довел его до ручки. Так что его нынешнее состояние вполне можно объяснить перенапряжением всех ментальных и физических ресурсов организма. И если он прав, скоро он должен прийти в норму, нужно просто отлежаться, перебороть собственную слабость. Другое дело, если причина его внезапной болезни кроется в чем-то другом. Даже думать об этом было неуютно, поэтому Дикарь постарался выкинуть дурные мысли из головы.
Кроме того, у него есть еще одна серьезная проблема – тела иммунных требуют постоянного приема спорового раствора. А он теперь полноценный иммунный, как ни крути. К тому же, когда ты ранен, живца требуется еще больше. Вот только у него сейчас ветер гуляет в карманах; муры приватизировали весь его неприкосновенный запас, не оставив ни единого завалящего спорана. Поневоле задумаешься о потайном кармане в трусах для спорана «на черный день». Да и вчера ему было совсем не до этого. Хорошо хоть хватило ума прихватить с трупа фляжку с живчиком, иначе бы уже сегодня к вечеру начал завывать от спорового голодания дурным волком.
Дикарь потянулся за этой самой флягой, мрачно прикончил последний символический глоток трофейного живчика. Если он не придет в норму до завтрашнего дня, ближайшее будущее обещает быть переполненным массой неприятных впечатлений. А учитывая непогоду, что воцарилась вокруг, поиск споранов может легко превратиться в предприятие, идущее в связке с целым вагоном попутного негатива и неясными перспективами на успех.
Живительный раствор подействовал как снотворное; отложив все страхи и переживания на потом, Дикарь забрался в еще теплый спальный мешок, прекратил борьбу с сонливостью и снова соскользнул в объятия Морфея.
Руки тряслись так, что он не сразу поймал «собачку» на молнии спальника. Справившись с этой неожиданно сложной задачей, Дикарь сел и несколько минут тупо пялился на собственные подрагивающие, как у бывалого пропойцы, пальцы. И только потом перешел к оценке состояния прочих частей тела. И тут были как позитивные, так и негативные моменты. С одной стороны – его раны болели гораздо меньше. Откровенно говоря, о себе напоминали лишь ранение ноги и ушиб ребер. Он размотал бинты, критически оглядел места повреждений. Нехорошая багровая опухоль на ноге вокруг раневого канала немного спала, оттуда больше не сочилась сукровица. Гематома на ребрах из радикально-лилового теперь перекрасилась в темно-фиолетовый цвет, местами переходя в сине-зеленый. А это значит, что его регенерация потихоньку действует, пусть скорость у нее и упала кардинальным образом.
А вот в остальном дела приняли довольно печальный оборот. Тремор рук, проблемы с восприятием – как со слухом, так и со зрением, убийственная слабость в налившихся чугуном конечностях. Состояние мерзейшее. И самое противное – это знакомая сосущая пустота внутри. А значит, тело иммунного шлет сигнал – ему срочно необходим прием спорового раствора. Вот только незадача в том, что его у Дикаря нет и сделать его не из чего. А значит, волей-неволей ему придется вставать и идти охотиться на тех, у кого эти спораны есть. Люди это окажутся или мутанты – покажет случай.
Пытаясь подавить приступы дрожи, Дикарь вылез из спальника и покинул свое убежище. Похоже, он проспал больше суток – снаружи занимался новый рассвет. Улей встретил его немного наладившейся погодой. Дождь прекратился, но влажность воздуха все еще была высока – с кустов капало на землю, а в долине плавали клочья белого тумана. К счастью, не кисляка, а самого обычного. Но ощущения от него тоже трудно называть приятными: липкое касание холодного воздуха заставило тело кваза тут же покрыться «гусиной кожей». Температура воздуха оставляла желать лучшего: хорошо, если градусов пять-семь в плюсе. А это значит, активность мутантов в округе будет крайне низкой, что усложняет задачу по поиску вожделенного лекарства, без которого не выжить ни одному иммунному. И еще, что ему придется зажать свою слабость в железный кулак и готовиться покинуть гостеприимную (пусть и с мрачной предысторией) палатку.