Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Реинкарнация
Шрифт:
– Кукурузник – это хорошо, – Грин одобрительно кивнул и аппетитно захрустел сорванным яблоком.
Макс тоже сорвал яблоко, вгрызся в сочную сладкую мякоть и осознал, что голоден как зверь.
Несколько пролетов хлипкого забора, отделявшего участок Максима от соседского, лежали на земле. Видимо, именно здесь прошла пара мертвых теперь кусачей. Миновав пролом, парни некоторое время осматривались, направляя лучи фонарей в разные стороны.
Английский газон соседа был вытоптан и покрыт небольшими свежими рытвинами – следами
Еще вчера, сидя у этого прудика со смешно разевающими рты японскими карпами, они вместе жарили шашлык, пили пиво и рассуждали о высоких материях, а сегодня разорванный монстрами сосед плавает в собственной крови с выражением предсмертного ужаса на изуродованном лице. Здравствуй, о дивный, новый мир!
– Машина стоит под навесом за домом, – помолчав, сказал Макс и указал на выложенную каменными плитами дорожку, ведущую на задний двор. – Ключи в замке зажигания. Ты иди, а я тебя догоню.
Грин молча кивнул и, вскинув автомат, с грацией кошки проследовал по цепочке камней. Максим поднялся на крыльцо и вошел в открытую дверь. Луч фонаря заметался по стенам, выхватывая из мрака знакомые фрагменты обстановки.
Миновав коридор, Макс оказался в гостиной и уверенно направился к увешанной картинами и сувенирами стене. Рамка с фотографией голубоглазой смеющейся девушки висела на своем привычном месте над телевизором. Максим бережно снял ее со стены и, глядя на фото, утонул в затопившем его разум потоке воспоминаний. Он прощался со своей привычной жизнью и прошлым, казавшимся теперь все менее и менее реальным.
Угрозу он почувствовал еще до того, как услышал раздавшийся со двора крик Грина. Резко обернувшись, Макс осветил мужчину, стоящего в дверном проеме. Тот замер в странной позе, склонив голову и вывернув правую ногу под неестественным углом. Его искривленное лицо и футболка были в крови, а джинсы покрыты сплошным слоем грязи и присохших к ней листьев. Больше всего Максима поразили глаза: они не были человеческими. Странное существо напоминало растиражированный киношниками образ зомби из фильмов про апокалипсис.
Мысль о том, что автомат перекинут за спину, и эта ошибка может стоить ему жизни, пришла слишком поздно, когда зомби, зарычав, мощно оттолкнулся от пола и прыгнул на Максима.
ГЛАВА 3
Раздался звук выстрела, слившийся со звоном осыпающегося стекла, затем мир разом погрузился в режим слоу-моушн, а после и вовсе практически остановился. В тусклом свете медленно мерцающих вспышек Макс увидел застывшего в прыжке, словно подвешенного на незримые нити зомби, и с трудом преодолев сопротивление густого как кисель воздуха, метнул в него то единственное, что оказалось в правой руке – тяжелый фонарик.
В следующее мгновение реальность снова пришла в движение: фонарь с огромной скоростью врезался в голову монстра, и она разлетелась на части как спелый арбуз. Зомби мешком свалился у ног Макса, а сам он кулем осел на пол совершенно без сил.
Грин, не переставая стрелять, запрыгнул в комнату сквозь разбитое окно веранды и буквально нафаршировал уже мертвое тело пулями.
– Что происходит, Ум? – прокричал он, восстанавливая сбившееся дыхание. – Это всего лишь прыгун, тебе его убить – как муху прихлопнуть!
Парень замолчал, медленно подошел ближе, присел перед Максом на корточки и озадаченно посмотрел ему в глаза.
– Я случайно увидел, как ты застыл словно изваяние с автоматом за спиной, – уже спокойнее добавил он, будто оправдываясь. – До этого момента даже мысли предупреждать тебя не было! Ты же – клокстопер, ты же Рубера можешь кухонным ножом завалить!
– Я очень не вовремя погрузился в воспоминания о жизни на Земле, – растерянно ответил Макс и протянул Грину рамку с фотографией.
Он осторожно взял в руки фото и долго рассматривал изображение, подсвечивая фонариком.
– Она очень красивая, – расстроенно сказал он после минутной паузы. – Ты знал ее на твоей Земле?
– Бывшая, – кивнул Макс. – Дела давно минувших дней…
– У меня таких не было и, наверное, никогда не будет, – с грустью сказал Грин.
– Все будет, ты тоже – красавчик, – ответил Макс, улыбнувшись.
– Ты меня утешаешь или за идиота держишь? – возмущенно воскликнул Грин. – Здесь, в Стиксе, у меня только шлюхи в борделях могут быть, но ты-то знаешь, что я даже подходить к ним брезгую, не говоря уже…
Он замолчал, вернул фото и, пружинисто поднявшись, с горькой улыбкой на дрогнувших губах прошел к кухне.
Максим медленно встал, опираясь спиной о стену. Правая рука отяжелела и болела так, будто он целый день безостановочно метал молот. Макс попытался сжать ладонь в кулак. Суставы взорвались болью, пальцы задрожали от напряжения, но практически не двигались.
Если он – клокстопер, останавливающий время, то это последствия броска в режиме чудовищного ускорения, больше никаких объяснений в голову не приходило. Нужно как-то сказать об этом Грину, не выдав собственной растерянности и беспомощности.
– Я руку порвал, болит страшно, стрелять смогу только левой, – небрежно уведомил Макс.
– Спасибо за предупреждение, Кэп, – ответил Грин, деловито шаря по шкафам. – С дурной головой можно и хер сломать, а ты сегодня не в форме, так что про сортир лучше забудь. Иди сюда, нужно найти водку и набодяжить живца. А если уксус обнаружится, то и горох употребим.
– Водки здесь нет, есть только виски, – морщась от боли, Максим открыл бар, вытащил бутылку Чиваса и поставил ее на столешницу. – С кулинарией тебе тоже не помогу.