Миры Айзека Азимова. Книга 7
Шрифт:
— Он говорил что-нибудь обо мне?
Гааль смутился:
— Он назвал вас… Вороном.
— А почему — объяснил?
— Он сказал, что вы предсказываете… м-м-м… неприятности.
— Хм… Ну ладно, скажите, какое впечатление на вас произвел Трентор?
Надо же — всем интересно, что он думает про Трентор!
Гааль не нашел другого слова и выпалил:
— Восхитительно!
— Ну, это первое впечатление… Ваше мнение с психоисторической точки зрения?
— Я никогда не думал о ее конкретном приложении!
— Поработаете у меня, молодой человек, и научитесь применять методы психоистории
(Тут он вынул из кармана маленький калькулятор.)
Поговаривали, что Селдон держит его под подушкой и достает как только просыпается. От частого пользования блестящая панель калькулятора потускнела. Пальцы Селдона, усеянные старческими пятнышками, проворно забегали по клавишам. На сером экране загорелись красные цифры.
Он пояснил:
— Вот что представляет собой сегодняшнее состояние Трентора.
Селдон ждал. Наконец Гааль произнес:
— Это, конечно, не полная картина?
— Да, не полная, — согласился Селдон. — Я рад, что вы не принимаете моих утверждений на веру. Однако в первом приближении их можно использовать для прогноза. Согласны?
— Если потом я смогу верифицировать деривацию функции — согласен.
— Отлично. Добавим к этому известную возможность распада Империи, мятежа вице-королей, учащения периодов экономической депрессии, снижение объема планетарных исследований и…
Он продолжал перечисление. Как только он называл очередной фактор, на экране загорались новые цифры и значение функции все время менялось.
Гааль остановил Селдона только один раз:
— Я не понимаю значения этого преобразования. Селдон повторил расчеты еще раз, более медленно.
— Но вы производите запрещенную социооперацию!
— Вы очень сообразительны, — улыбнулся Селдон. — Но в этом смысле такая операция не запрещена. А сейчас я ее проведу методом расширения.
На этот раз вычисления потребовали больше времени. В конце концов Гааль проговорил:
— Да. Теперь я понял.
Селдон оторвался от калькулятора и устало сказал:
— Вот что будет представлять собой Трентор через пять тысячелетий. Как бы вы это определили?
Он лукаво склонил голову набок и ждал ответа. Гааль смотрел на цифры, не веря глазам.
— Полный упадок? Но… но это невозможно! Трентор никогда…
Селдон был явно доволен.
— Ну-ну, продолжайте. Вы же видели, как получился этот результат. Забудьте на минуточку о цифрах, скажите просто.
Гааль проговорил медленно, подбирая слова:
— Получается так, что чем больше у Трентора административной власти, тем он уязвимее и тем более желанной добычей становится. Поскольку с годами наследственные права на имперский престол станут все более сомнительными, возникнут распри в борьбе за него среди аристократических семейств. Социальная активность пойдет на убыль…
— Достаточно. Теперь по поводу вероятности распада Империи через пятьсот лет в цифровом выражении.
— Я затрудняюсь…
— Ну продифференцируйте в уме. Сумеете?
Гааль был обескуражен. Калькулятор — вот он, под рукой, зачем же в уме! Лоб его покрылся испариной…
— Что-то около восьмидесяти пяти процентов? — наконец выдавил он.
— Неплохо, — улыбнулся Селдон. — Но и не хорошо. Истинная цифра составляет девяносто два и пять десятых процента.
— Поэтому вас и зовут Вороном? — осторожно поинтересовался Гааль. — Ничего подобного в научных журналах мне не попадалось!
— Ну естественно. Это неопубликованные материалы. Неужели вы думаете, что Империя согласится таким образом расписаться в собственной обреченности? Но некоторые наши выводы все-таки просочились в аристократические круги.
— Это плохо.
— Почему же? У нас все учтено.
— И поэтому за мной следят?
— Да. Следят за всем, что касается моего проекта.
— Вы в опасности, сэр?
— О да. Вероятность моей казни составляет 1,7 %, но разработке проекта это не помешает. Мы учли и это. Не надо волноваться. Надеюсь, вы навестите меня завтра в Университете?
— Конечно, — твердо ответил Гааль.
5
КОМИТЕТ ОБЩЕСТВЕННОГО СПАСЕНИЯ — Кучка аристократов, пришедшая к власти после свержения Клеона I, последнего из династии Энтунов. В целом, им удалось навести некоторый порядок после нескольких веков нестабильности и смятения. Возглавляемый представителями таких влиятельных семейств, как Чены и Диварты, Комитет постепенно превратился в слепое орудие…
…Их власть в Империи сохранялась до воцарения последнего сильного Императора — Клеона II. Первый Председатель Комитета…
…В какой-то степени началом падения влияния Комитета можно считать процесс Гэри Селдона, состоявшийся за два года до начала А. Э. Этот процесс подробно описан в биографии Гэри Селдона, составленной Гаалем Дорником…
Гааль не успел выполнить своего обещания. Наутро его разбудил настойчивый телефонный звонок. Он снял трубку и услышал вежливый голос дежурного администратора, который сообщил ему, что согласно приказу Комитета Общественного Спасения он арестован.
Гааль вскочил с кровати, бросился к двери — заперта. Оставалось только одеться и ждать.
Дальше все было как в тумане. За ним пришли и куда-то отвели. Вежливо задавали вопросы. Он отвечал, что прибыл из провинции, с Синнакса, окончил такие-то учебные заведения, тогда-то получил степень Доктора Математики, подал прошение о зачислении в штат сотрудников доктора Селдона и получил согласие. А спрашивавшие все уточняли, почему именно он решил принять участие в работе над проектом Селдона. Как он впервые об этом узнал, каковы должны быть его обязанности, какие секретные инструкции он получал, что вообще он знает о проекте?
Он отвечал, что не знает ничего, что никаких секретных инструкций не получал, что он ученый, математик и его не интересует политика.
В конце концов цивилизованный инквизитор задал ему вопрос:
— Когда начнется упадок Трентора?
— Лично я об этом ничего не знаю… — замялся Гааль.
— Может быть, кто-нибудь говорил вам об этом?
— Как я могу говорить за кого-то?
Инквизитор настаивал:
— Кто-нибудь говорил вам об упадке Трентора? Кто-нибудь сообщал вам о том, когда это произойдет?