Миры Непримиримых
Шрифт:
– Я не знаю. Старший в роду отдает это. Я слишком молод пока. Придет час, и я узнаю. Если, конечно, Ху-махо не сдерет с меня латнир на днях.
– Сколько же тебе?
– Сорок семь зим, Древний. Сущий пустяк! – Он расхохотался. – Я слишком молод пока.
Дар вдруг осознал, что он совершенно не знает, много это или мало – сорок семь зим? Не знает, сколько это – год? Не знает даже своего собственного возраста…
– Как долго живет тангр?
– Хороший вопрос! Я думаю, настоящий мужчина живет так долго, как позволяют острота
– А если без шиташа, – недовольно поморщился Дар. – Вон Отхон-рати уже давно вышел из возраста воина. Сколько может прожить тангр до своей естественной смерти?
– Когда как. – Куаргир заскучал, стал рассеянно поглядывать по сторонам. – Говорят, что хороший возраст для старцев – это двести зим. Бывает больше, бывает меньше…
– Двести… – эхом повторил Дар. – А как долго длится один год?
Куаргир повернулся к нему и некоторое время изучал настороженным взглядом.
– Тоже двести, – ответил он. – Около двухсот дней. Старики лучше разбираются в этом.
– Ясно, – сказал Дар, хотя ничего ясного отнюдь не было. – Как думаешь, сколько уже стоит без тангров атат Древних в Хршитакке?
– Это совсем иное дело, – протянул Куаргир. – Атсинбирг Древних другая. Вот ты – другой. И трава Древних – другая. Она может расти сама по себе бесконечно, и никто не решится потревожить ее… Пока она жива.
Дар взглянул на кх'отра. Печаль проскользнула в его голосе или почудилось?
– Значит, пригодные места для Атсинбирг уже все заняты городами кланов или Древними ататами?
– Говорят еще, что новые места могут открываться, хотя на моей памяти такого не было. Ну и еще есть йарбы, конечно. Стоило бы согнать их с мест, но нормальные тангры там не будут селиться все равно. Их земля, как правило, не имеет никакой ценности. Представь себе, иметь свою пещеру внутри болота! Ну выгони их оттуда – так там даже Царакклана не вырыть, обелисков не поставить!
Кх'отр потряс руками от отвращения.
– Мы встретимся с ними?
– Вряд ли. Если пойти западнее, то на краю Ибирройской равнины начнется Болотополье, предгорные хляби. Туда соваться я не рискнул бы даже с хорошим отрядом разведчиков. Тамошние болотные йарбы – сущие дьяволы из грязи!
Они помолчали. Прозрачная глубина воздуха позволяла видеть далеко, можно было следить за охотой хищных птиц, круживших над лесом внизу, прислушиваться к их отдаленным пронзительным крикам.
– А Горн сейчас чей?
– Хороший вопрос. Ничей, поди. Там теперь одни горные йарбы. После поражения ю'Линнора их туда набилось много пород. Как они еще друг другу глотки не перегрызли, не понимаю. У каждого второго – другая цнбр. Хотя для нас, пришлых, хорошо – никто на тебя не бросается с шиташем наголо…
– Странно, – удивился Дар. – Ты только что сказал, что Атсинбирг не селится там, где уже прижилась другая?
Кх'отр склонил голову, соглашаясь:
– Кто
– Горелая?!
– Говорят, если Атсинбирг выживет после кислого огня, это уже совсем не та трава… Они там даже в глаза друг другу смотреть не могут. Все ходят с опущенными головами. Одно слово – йарбы…
Дар нахмурился. Был у него еще один вопрос, волновавший с того самого момента, как он увидел разрушение Хршитакки.
– А много ли тебе известно ататов Древних?
Куаргир смерил его прищуренным взглядом.
– У кх'Отрии есть свои тайны. И мы обычно не рассказываем чужакам о них…
Он многозначительно замолчал, давая оценить свое дружелюбие:
– Но ты сам Древний и имеешь право знать… У нас их куда больше, чем в Хуурадане или б'Рване!
– Поэтому вы исследуете историю Древних? – развил тему Дар. – И у вас есть предметы, оставшиеся от Древних?
– Я уж говорил о том. Если согласишься пойти в кх'Отрию, получишь доступ к любой из них!
– Я не против, – ответил Дар. – Только сначала надо наведаться в Лахирд!
Глаза кх'отра сверкнули и погасли. После они оборотились в сторону перевала.
– Нам надо поторопиться, Древний.
Дар повернулся вслед за ним.
Хуураданский караван только теперь показался на гребне перевала. Отсюда они были крохотными точками, черными букашками на фоне неба. Однако внизу у них будет существенное преимущество – скорость и сила дромов, которую они реализуют в долине.
Они поднимались все выше, словно стремились добраться до неба.
Становилось свежо. Если бы не постоянное напряжение мышц, было бы просто холодно. Старогорье давалось с трудом – они уже миновали множество сыпучих склонов, расселин, трещин, проемов, промывов. Ленточка дороги неустанно убегала вперед, за новые и новые перевалы. И, к счастью, пока была пустой.
Дар заметил, что устает куда меньше, чем разведчик-кх'отр, но, когда небо начало смеркаться, он почувствовал, что и у него сил больше нет. Они оба были измотаны двумя длительными подъемами и двумя столь же изматывающими спусками. Если к этому прибавить бессонную ночь, проведенную в подземном лабиринте, было странно, что они еще держатся на ногах.
Дару невольно вспомнилась ночь с Ходватом, когда они спасались от конных отрядов а'зардов. Казалось, с тех времен прошла целая вечность. А по существу – лишь шесть дней. Но если тогда в их душах жила надежда на хуураданских отаругов Саудрака, то ныне, быть может, эти же отаруги гнались за ними.
Дар подумал, что ненавидит метаморфозы, делающие врагов из друзей.
Пришло время подыскивать место для ночлега. Даже если бы у них еще нашлись силы для ходьбы, продвигаться ночью в горах было равносильно самоубийству.