Миры Пола Андерсона. Т. 11. Торгово-техническая лига
Шрифт:
— Не понимаю, — сказал Дельп.
— Ладно, не бери в голову, — хмуро отмахнулся Уэйс.
Диомеда приводила планетологов в полное недоумение. Она не относилась ни к одному из стандартных типов, не была ни маленьким твердым шаром, вроде Земли или Марса, ни газовым гигантом с коллапсированным ядром, как Юпитер или планета 61 Лебедя С. Промежуточная по размерам, Диомеда превосходила Землю по массе в 4,75 раза, при в два раза меньшей плотности. Последнее объясняется почти полным отсутствием элементов тяжелее кальция.
Центральное светило, красный карлик класса G8 ни разменом, ни температурой
Черт с ним со всем!
— Не будем про вас, — сказал Дельп. — Но что такого необычного в движении Икт’ханис?
Местное название планеты обозначало не «земля», а скорее «океан» и было женского рода.
Уэйс задумался — описание механических подробностей превосходило возможности его словаря.
Дело в том, что ось Диомеды наклонена под углом почти в девяносто градусов, лежит практически в плоскости эклиптики. Этот факт, в сочетании с холодным, почти лишенным ультрафиолета солнечным светом, задает необычную картину жизни.
На каждом из полюсов почти половину года стоит полная ночь. Такой же продолжительности день ничего не компенсирует, существуют кое-какие полярные организмы, но все это мало. интересные виды, регулярно впадающие в полугодовую спячку. Даже на сорок пятом градусе широты четверть года стоит ночь, зима более суровая, чем любая земная. Ближе к полюсам разумные диомедианцы просто не могут жить — слишком много времени и энергии уходило бы на ежегодную миграцию, в результате постоянная отчаянная борьба за существование не позволила бы подняться выше палеолитического уровня.
Здесь, на тридцатом градусе северной широты, Абсолютная Зима длилась одну шестую часть года — чуть больше двух земных месяцев, — а до экваториальной зоны можно было долететь за какие-нибудь (!) несколько недель. Поэтому ланнахи были довольно культурным народом. Дракхоны жили — первоначально — еще южнее…
Но без металлов особенно не разбежишься. Конечно, на Диомеде с лихвой хватало магния, бериллия и алюминия, но какой от них толк, если нет электролитической технологии? А откуда возьмется эта технология без меди и серебра?
— Так вы хотите сказать, — поднял голову Дельп, — что на вашей Земле всегда равноденствие?
— Ну, не то чтобы совсем, но по сравнению с тем, что делается у вас, почти.
— Так вот почему у вас нет крыльев. Верховная Звезда не дала их вам просто потому, что вы в них не нуждаетесь.
— Хм-м… возможно. Да и вообще, они были бы нам без толку. Земной воздух слишком разреженный, в нем не смогло бы лететь существо размером с меня или вас.
— Не понимаю, как это — разреженный. Воздух, он и есть воздух.
— Не стоит сейчас в это вникать, вы уж поверьте мне на слово.
Ну как объяснить существу, чья математика едва достигла уровня Эвклида, что такое гравитационный потенциал? Ну можно, конечно, сказать — если подняться над поверхностью Земли на шесть тысяч триста километров, тяготение уменьшится в четыре раза, а здесь, у вас, для этого нужно подняться уже на тринадцать тысяч километров. Поэтому Диомеда способна удерживать значительно больше воздуха. Помогает, конечно же, и меньшее количество солнечной радиации, особенно в области ультрафиолета, но главное — гравитационный потенциал. Правду говоря, здешний воздух настолько плотен, что был бы для меня ядом, содержи он ту же, что на Земле, пропорцию кислорода или хотя бы азота. К счастью, диомедианская атмосфера на семьдесят девять процентов состоит из неона, парциальные давления кислорода и азота, а также углекислого газа и водяных паров здесь немногим больше, чем на Земле.
— Поговорим лучше о вас, — вздохнул Уэйс. — Вызнаете, что звезды — это тоже солнца вроде вашего, только они очень далеко, и что наша Земля — планета одной из этих звезд?
— Да. Я слышал, что так считают многие ученые, и верю вам.
— И вы понимаете, какая мощь в нашем распоряжении, если мы способны лететь от звезды к звезде? Вы понимаете, как Щедро можем мы вознаградить вас за помощь и какое наказание Можете вы понести, удерживая нас в плену?
Дельп широко раскинул крылья, шерсть на его хребте стала дыбом, глаза сверкнули жарким желтым огнем. Дракхоны — гордое племя.
Но все это продолжалось какую-то секунду. Лицо туземца ясно — ясно даже на человеческий взгляд — говорило, насколько он озабочен.
— Вы сами мне говорили, что пересекли весь Океан и на тысячах обдисаев пути не встретили ни одного острова. То же самое показывают и наши исследования. Мы не сможем пролететь такое расстояние ни с грузом, ни даже с запиской вашим друзьям, не имея места, где можно отдохнуть.
— Понимаю, — задумчиво кивнул Уэйс. — Ни одно каноэ не сумеет пересечь океан достаточно быстро — наша пища кончится раньше.
— Боюсь, что именно так. Даже при попутном ветре лодка значительно медленнее крыльев. Для такого похода нам потребовалось бы полгода.
— Но должен же быть хоть какой-нибудьспособ.
— Возможно. Но не забывайте, что у нас сейчас война, тяжелая война. Мы не можем уделить вам много внимания, отвлечь на вас много работников.
— Да уж какое там внимание, Адмиралтейству вашему и в голову такое не придет.
Где-то на юге располагался Ланнах, остров размером с Британию, дальше, изгибаясь к северу, на многие сотни километров растянулась цепочка островов Хоменах. Острова эти служили одновременно и разграничительной линией, и щитом — определяли Аханское море и защищали его от холодных океанических течений.