Миры Роберта Шекли. Книга 1
Шрифт:
Кэролайн выключила часы-радио и вошла в "Беллеца ди Адам". Она миновала кабинет, где бреют кисти, и в баре-закусочной сразу увидела Поллетти. Он только что закончил обедать и теперь сидел в кресле с чашкой кофе и журналом комиксов. Кэролайн села за соседний столик, заказала тарелку тушеного мяса с водорослями по-милански, достала сигареты, поискала спички в сумочке и обернулась к Поллетти со смущенной улыбкой.
– У меня, похоже, нет спичек, – произнесла она извиняющимся тоном.
– Попросите официанта, он принесет, – ответил Поллетти,
Кэролайн нахмурилась. Она выглядела очаровательно, когда хмурилась, как, впрочем, и в любое другое время. Однако ее красота не производила впечатления на мужчину, который прилип к своим комиксам. Она вздохнула и вдруг заметила, что на каждом столе стоит телефон. Загадочно улыбнувшись – это ей всегда удавалось великолепно, – Кэролайн набрала номер столика Поллетти.
Однако Поллетти, казалось, не замечал звонившего телефона. Наконец он обернулся и посмотрел прямо на Кэролайн.
– Я ведь сказал вам, что Официант принесет спички.
– Видите ли, я просто хотела поговорить с вами, – ответила Кэролайн, очаровательно краснея. – Дело в том, что я американка и хочу познакомиться с мужчиной-итальянцем.
Поллетти сделал рукой небрежный жест, словно говоря, что Рим полон мужчин-итальянцев, и снова склонился над журналом.
– Меня зовут Кэролайн Мередит, – вкрадчиво произнесла Кэролайн.
– Ну и что? – Поллетти по-прежнему не отрывался от комиксов. Кэролайн не привыкла к такому обращению, но тем не менее продолжала:
– Вы свободны сегодня вечером?
– По-видимому, сегодня вечером я буду мертв, – ответил Поллетти.
Он достал из кармана карточку и, не поднимая головы от журнала, протянул Кэролайн.
На карточке было написано: "ОСТОРОЖНО! Я ЖЕРТВА!". Это было стандартное предупреждение, напечатанное на шести языках.
– Господи Боже мой! – воскликнула Кэролайн. – Вы жертва и сидите так спокойно, не прячетесь. Поразительно смелый поступок!
– А я ничего не могу предпринять, – ответил Поллетти. – У меня нет денег, чтобы защищаться.
– А вы не могли бы продать свою мебель? – спросила Кэролайн.
– Ее увозят, – сказал Поллетти. – Я не смог выплатить взносы. – Он перевернул страницу, и на его лице появилась широкая улыбка.
– Ну что вы, – заметила Кэролайн, – должен же быть какой-то выход…
Вдруг раздался какой-то шум, и Кэролайн умолкла. В бар вбежал маленький мужчина с лицом, как у крысы. Он пересек зал и остановился у стены. Он был так чем-то напуган, что у него тряслись даже бакенбарды. Через несколько мгновений появился еще один, очень высокий и худой. Его длинное морщинистое лицо было настолько обветренным, что напоминало цветом перуанское седло. На нем была очень большая белая шляпа, узкий черный галстук, кожаный жилет, джинсы и ковбойские сапоги. А по бокам висели два револьвера системы "кольт" в открытых кобурах.
– Ну что ж, Блэки, – вкрадчиво произнес высокий. – Вижу, нам довелось встретиться снова.
– Действительно, – согласился мужчина с крысиным лицом.
Его бакенбарды перестали дрожать, однако страх не исчезал с неприятного лица.
– Я думаю, – продолжал высокий мужчина, – что мы можем решить нашу маленькую проблему прямо здесь, раз и навсегда.
Кэролайн, Поллетти и остальные посетители немедленно полезли под столы.
– Но нам нечего решать, Дюк, – дрожащим голосом ответил маленький мужчина. – Абсолютно нечего.
– Ты так считаешь? – произнес худой как палка Дюк. Притворная вкрадчивость его голоса уже никого не могла обмануть. – Ну что ж, может быть, у нас просто различные представления о жизни. Я, например, слишком старомоден и не люблю, когда через мое лучшее пастбище прокладывают железную дорогу, а моя невеста выходит замуж за хилого бостонского банкира с крысиными бакенбардами и медовой речью, который к тому же выигрывает все мои деньги в карты, которые, между прочим, крапленые. Вот как я смотрю на жизнь, Блэки, и потому стараюсь предпринять что-то, чтобы исправить положение.
– Подожди, Дюк! – взмолился Блэки. – Я все объясню!
– Хватит, – произнес Дюк. – Ну ты, трусливый умник, берись за оружие!
– Дюк, пожалуйста! У меня ведь даже нет револьвера!
– Вижу, мне не остается ничего иного, как первым взяться за него.
Правая рука Дюка начала опускаться к рукоятке "кольта".
В это мгновение бармен оправился от испуга и закричал:
– Нет, сэр, нет! Только не здесь!
Дюк обернулся и нарочито вежливо ответил:
– Сынок, советую тебе не совать свой длинный нос в чужие дела; в противном случае какой-нибудь очень нервный гражданин может оторвать его.
– Я совсем не хочу вмешиваться в ваши личные дела, сэр, – с достоинством произнес бармен. – Мне просто хочется сообщить вам, что в нашем баре убивать запрещено.
– Послушай, мальчуган. – Мягкость исчезла из голоса незнакомца. – Я являюсь официально утвержденным охотником, а эта дрожащая крыса, вон та, – моя официально одобренная жертва. Мне пришлось потратить немало времени и пойти на хитрости, чтобы добиться этого, но теперь все бумаги оформлены должным образом, так что прошу тебя уйти отсюда, чтобы не попасть под пули.
– Сэр, прошу вас! – воскликнул бармен. – Я не подвергаю сомнению ваш статус охотника. Каждому с первого взгляда ясно, что вы достойный джентльмен и имеете полное право убивать. К сожалению, наш бар объявлен местом, где запрещены все убийства, юридически оформленные или нелегальные.
– Разрази меня гром! – воскликнул Дюк, не скрывая раздражения. – Сначала запрещают убивать в церкви, затем в ресторане, потом объявляют запрещенной территорией парикмахерские, и вот теперь – закусочные. Видимо, скоро наступит время, когда мужчине не останется ничего другого, как сидеть дома и ждать смерти от старости!