Миры Роджера Желязны. Том 10
Шрифт:
Я возобновил дыхательные упражнения по системе йогов, — они не могли нейтрализовать препарат, но повышали тонус. Быть может, именно они дали мне несколько необходимых секунд на концентрацию воли Помогала и отрешенность от внешнего мира, которую я всячески в себе поддерживал.
О препаратах типа ТЦ-6 я был наслышан. От них восприятие становится буквальным. Остается способность логически рассуждать, но полностью утрачивается способность лгать. Но я надеялся обойти все пороги, отдавшись течению. К тому же в запасе у меня был один хитрый трюк.
Больше всего я не люблю ТЦ-6 за побочные эффекты, сказывающиеся на сердце.
Действия укола я не чувствовал. Все было как по-прежнему, но я понимал: это иллюзия. Увы, взять подходящее противоядие из самой обыкновенной на вид аптечки в тумбочке я не мог.
— Ты слышишь меня?
— Да, — донесся мой собственный голос.
— Как тебя зовут?
— Альберт Швейцер.
За моей спиной раздались два коротких вздоха. Парень, который повыше, шикнул на своего приятеля, хотевшего что-то спросить.
— Чем ты занимаешься?
— Ремонтом оборудования.
— Чем еще?
— Многим. Я не понимаю…
— Ты работаешь на правительство? На правительство какой-нибудь страны?
— Я плачу налоги, а следовательно, работаю на правительство. Да.
— Я имел в виду не это. Ты — секретный агент?
— Нет.
— Агент, но не секретный?
— Нет.
— Кто же ты?
— Инженер. Обслуживаю технику.
— А еще кто?
— Я не…
— Кто еще? На кого ты работаешь, кроме руководителей проекта?
— На себя.
— Что ты имеешь в виду?
— Моя деятельность направлена на поддержание моего экономического и физиологического благополучия.
— Я спрашивал о других твоих хозяевах. Они существуют?
— Нет.
— Похоже, он чист, — раздался голос второго.
— Возможно, — буркнул первый и обратился ко мне. — Как бы ты поступил, если бы в будущем встретил меня где-нибудь и узнал?
— Отдал бы в руки правосудия.
— А если бы это не удалось?
— Тогда я постарался бы причинить вам серьезные телесные повреждения. Возможно, я даже убил бы вас, если бы мог выдать убийство за несчастный случай при самообороне.
— Почему?
— Потому что я заинтересован в сохранении моего здоровья. Поскольку сейчас вы наносите ему ущерб, есть возможность, что в будущем вы предпримете новую попытку. Я не намерен этого допустить.
— Сомневаюсь, что это повторится.
— Ваши сомнения для меня ничего не значат.
— Ты совсем недавно спас двух человек, а теперь хладнокровно рассуждаешь об убийстве.
Я промолчал.
— Отвечай!
— Вы не задали вопроса.
— Может, он невосприимчив к «психотропам»? — спросил второй.
— Мне о таком слышать не приходилось. А тебе? — Последняя фраза адресовалась мне.
— Не понял вопроса.
— Этот препарат не лишил тебя возможности ориентироваться во всех трех сферах. Ты знаешь, кто ты, где ты и когда. Тем не менее препарат подавляет твою волю, и ты не можешь не отвечать на мои вопросы. Человеку, который часто подвергается инъекциям «сыворотки правды», иногда удается преодолеть ее воздействие, мысленно перефразируя вопросы и отвечая на них правдиво, но буквально. Скажи, ты это делаешь?
— Ты уверен, что правильно задаешь вопросы? — вмешался второй.
— Ладно, спроси ты.
— Тебе приходилось употреблять наркотики? — обратился он ко мне.
— Да.
— Какие?
— Аспирин, никотин, кофеин, алкоголь…
— «Сыворотку правды», — подсказал второй. — Средства, развязывающие язык. Тебе когда-нибудь приходилось их употреблять?
— Да.
— Где?
— В Северо-западном университете.
— Почему?
— Я добровольно участвовал в серии экспериментов.
— На какую тему?
— Воздействие наркотических препаратов на сознание.
— Мысленные оговорки, — сказал второй приятелю. — Думаю, он натренирован. Хотя это совсем нелегко.
— Ты способен побороть «сыворотку правды»? — спросил первый.
— Я не понимаю.
— Ты способен лгать? Сейчас?
— Опять ошибочный вопрос, — заметил тот, что пониже. — Он не лжет. В буквальном смысле все его ответы правдивы.
— Как же нам добиться от него толку?
— Понятия не имею.
Они снова обрушили на меня град вопросов и в конце концов зашли в тупик.
— Он меня допек! — пожаловался тот, что пониже. — Так мы его и за неделю не расколем.
— А стоит ли?
— Нет. Все его ответы — на пленке. Теперь дело за компьютером.
Близилось утро, и я чувствовал себя превосходно, чему немало способствовали вспышки холодного пламени в затылочной части мозга. Я подумал, что сумею разок-другой соврать, если поднапрягусь.
За иллюминаторами серел рассвет. Должно быть, меня допрашивали часов шесть, не меньше. Я решил рискнуть.
— В этой каюте есть «жучки».
— Что? Что ты сказал?
— По-моему, корабельная служба безопасности следит за всеми техниками, — заявил я.
— Где эти «жучки»?
— Не знаю.
— Надо найти, — сказал тот, что повыше.
— А какой смысл? — прошептал тот, что пониже, и я его зауважал, поскольку подслушивающие устройства не всегда улавливают шепот. — Они здесь установлены задолго до нашего прихода. Если, конечно, вообще установлены.