Миссия на Луне (Новые приключения Незнайки - 1)
Шрифт:
– - Никогда, -- пропел он мягко и сладко, -- никогда, дорогой друг, не смейте думать, что я могу на вас гневаться.
Пупс вернулся к своей кровати, забрался под одеяло и позвал слуг:
– - Подайте моему другу тоже... Чего-нибудь.
Крысс сделал протестующий жест руками, но его сиятельство строго возразил:
– - Нет, нет, я настаиваю. Я вел себя по-хамски, а теперь хочу, чтобы вы чувствовали здесь себя как дома.
Столик на гнутых ножках в мгновение ока заставили угощениями.
– - Съешьте,
– Доставьте мне такое удовольствие, я прошу вас, я умоляю!
Ощущая неловкость и спазмы в пищеводе, Первый министр оторвал виноградину, сунул в рот и спустя несколько секунд зашелся кашлем.
Пупс колобком скатился с кровати, подлетел к Крыссу и дробно заколотил по его спине кулачками. Тот перестал кашлять, вытащил из кармана платочек, повернул голову и сдавленным голосом произнес:
– - Ваше сиятельство очень добры ко мне...
Лицо его сделалось багровым.
– - Вот видите!
– - радостно запрыгал Пупс у него за спиной.
– - Видите, как все замечательно получилось! Я сумел, сумел доказать, что являюсь вам другом! Ведь вы сейчас могли совсем задохнуться! Могли? Могли?
– - Мог...
– - Но ведь я спас вас? Ведь верно, спас?
– - Спасли...
– - И после этого вы будете утверждать, что я вам не друг?
– - Ваше сиятельство больше чем друг, я обязан жизнью вашему сиятельству.
Пупс взял Крысса за плечи, поцеловал его в макушку, запрыгнул в кровать и со счастливой улыбкой смотрел на него некоторое время из-под одеяла.
Со стола убрали нетронутые угощения. Первый министр разложил свои бумаги и начал наконец свой обычный утренний доклад.
Прежде всего он, как обычно, доложил о доходах и расходах государственной казны за истекшие сутки. Казна была переполнена, и теперь уже следовало заботиться не о наполнении ее, а о разумном распределении средств. В глубине души Пупс не был еще полностью уверен в незыблемости собственной власти, а потому с расходами не торопился. Он никак не мог свыкнуться с мыслью, что теперь может взять все, что захочет, -- просто так, без отдачи.
Однако цифры вскоре его утомили.
– - Хорошо, хорошо, -- отмахнулся он, мучительно зевнув.
– - Расскажите лучше, какие настроения в народе. Доволен ли мой народ существующим порядком, нет ли жалоб? Поймали вы наконец этих пиратов, несущих в радиоэфир смуту?
– - Не уверен, что их поймали, ваше сиятельство; думаю, что господин Тайный министр более обстоятельно доложит о положении дел в этом вопросе.
– - Хорошо, продолжайте.
– - Портреты вашего сиятельства с изображением анфас развешаны во всех присутственных местах; изображения в профиль чеканятся на монетах нового образца и наградных медалях. Все письменные и устные тексты начинаются здравицей в адрес вашего сиятельства или же ссылкой на цитату из трудов вашего
– - Моих трудов?..
– - Любой гном в нашем государстве знает, что существует многотомное издание трудов вашего сиятельства, однако никому не приходит в голову где-нибудь его разыскивать.
– - Ловко. А как обстоит дело с гимном? Вы мне обещали гимн, неужто у нас перевелись поэтические таланты?
Лицо министра осветилось. Он достал из внутреннего кармана истрепанную бумажку, пострадавшую, как видно, в процессе творческих мук, и торжественно прочел:
– - "Дерзновению подобно!"
– - Что это?
– - спросил Пупс.
– - С позволения вашего сиятельства, Гимн подлунных гномов, -- пояснил Крысс.
– - Несколько дней и ночей специально собранная мною команда наших лучших поэтов работала над строками этого гимна. Я сам лично доводил до необходимого совершенства окончательный вариант. И вот плод моей сегодняшней бессонной ночи.
– - Так-так, -- с чрезвычайной заинтересованностью Пупс приподнялся на локте, -- читайте.
Крысс встал, горделиво распрямился, взял в левую руку листок, театральным жестом отставил в сторону правую -- и принялся читать:
Правитель единый на счастье нам дан,
Ему не страшны перемен катаклизмы;
Заботится он, чтобы полон карман
Набит был у каждого в нашей Отчизне.
Кипит наша ярость!
За счастье народа
Подлунного мира -- не дрогнет рука!
Веди нас на славу!
Веди нас на подвиг!
Да здравствует сила твоя на века!
– - Погодите, погодите!
– - прервал его Пупс.
– - Но почему же именно сила?
– - Осмелюсь просить ваше сиятельство выслушать все куплеты до конца...
– - Хорошо, валяй.
И действительно, оказалось, что припев после второго куплета заканчивается словами "Да здравствует мудрость твоя на века!"; после третьего куплета в достоинство его сиятельства возводилась скромность; и, наконец, финальная строчка гимна звучала так: "Прославится имя твое на века!"
Пупс закричал "Браво, браво!", запрыгал на кровати и захлопал в ладоши.
– - Замечательно! Великолепно! Крысс, честное слово, я не ожидал от вас такой прыти. Вы -- талант.
Потупив глаза, Крысс стоял чрезвычайно довольный и даже смущенный столь бурно выразившейся похвалой.
– - Но вам не кажется, что слово "скромность" в третьем куплете звучит... Как бы это сказать... недостаточно скромно?
– - В одном из вариантов прославлялась храбрость вашего сиятельства, однако я счел слова "сила" и "храбрость" в данном случае почти синонимами и потому решил прославить именно скромность вашего сиятельства.
– - Хм... Ну, если вы действительно так полагаете... я всецело вам доверяюсь как профессионалу. Крысс, вы -- молодчина! Как обстоит дело с музыкой?