Миссия в Сиену
Шрифт:
– Мне нужны сведения. Расскажи, что ты знаешь о человеке, который называет себя Черепаха?
Учелли отрицательно покачал головой.
– Очень мало. Знаю, что он существует и очень опасен. Ни один итальянец, чье состояние превышает пять тысяч фунтов, не застрахован от его вымогательств, – серьезно сказал он. – В Италии у него репутация убийцы. Сотни людей в Италии и Франции заплатили ему большие суммы, чтобы остаться в живых.
– Он живет в Италии?
– Не знаю.
– На него работает много людей. Есть, например, девушка с редким цветом волос «венецианской блондинки». Не знаешь такой?
Учелли отрицательно
– Я не знаю ни одной девочки с такими волосами. Очень редкий цвет в наше время.
– Есть еще высокий худой тип. Брюнет с крючковатым носом, вызывающе одетый. Называет себя Эд.
Учелли погасил сигару.
– Очень похоже на Эда Шапиро. Он часто обедает здесь.
Дон сосредоточился.
– Чем он промышляет?
– Занимается контрабандой. Раньше метал кинжалы в цирке.
– Это его рук дело! – воскликнул Дон. – Где он может быть?
– Не видел Шапиро несколько недель. Но, может быть, его подружка знает.
– Кто она?
– Итальянка, зовут Джина Пасеро. Работает в клубе «Флорида» на Фосс-стрит. За деньги сделает все что угодно. Предложи ей, например, фунтов пятьдесят, и, если она знает, где находится Эд Шапиро, обязательно скажет.
– Прекрасно, я поговорю с ней. Но вернемся к рыжей девице, которую зовут Лорелли. Может быть, ты все же попытаешься раздобыть о ней кое-какую информацию? Предложи сто фунтов тому, кто даст нужные сведения.
Учелли кивнул:
– Сделаю все возможное.
Дон встал.
– Пойду попробую извлечь что-нибудь из Джины Пасеро, – сказал он. – Что она делает в клубе?
– Занимает гостей. Будь осторожен, – предупредил Учелли. – Эта история может стать опасной. Ты имеешь дело с типами, для которых жизнь человека ничего не значит. Не забывай об этом. Если у них появятся сомнения относительно твоей деятельности, ты исчезнешь без следа.
– Обо мне не думай, я умею защищаться, – ответил Дон. – Лучше достань мне сведения о рыжей девице.
– Выясню все, что смогу. Не доверяй Шапиро – страшный человек!
– Я буду осторожен. Спасибо за превосходный обед. Забегу через денек-другой.
– Дай мне несколько дней. Сведения, нужные тебе, нелегко добыть. – Учелли сурово сдвинул брови. – И запомни хорошенько: то, что я делаю и узнаю, – только для тебя, и никому больше. Ни слова полиции.
– Понятно, – ответил Дон. – Сведения нужны мне.
Он вышел из ресторана, быстро добрался до Фосс-стрит и остановился перед дверью, над которой висела неоновая вывеска, извещавшая кровавыми буквами: «„Флорида-клуб“. Только для членов клуба». Заплатив портье с приплюснутым носом фунт за членский билет, Дон спустился по грязным каменным ступеням в жалкий бар. За баром находился плохо освещенный зал с 30–40 столиками, оркестром из трех музыкантов и маленькой площадкой для танцев. Чтобы не привлекать к себе внимания, он остановился около бара и заказал виски. В баре находились две блондинки и длинноволосый широкоплечий тип в клетчатом костюме. Они пили неразбавленный джин и уставились на Дона с нескрываемым интересом. Дон вел себя так, как будто их здесь не было: закурил сигарету и вертел свой бокал в руках до тех пор, пока в зал не вошли еще двое и не присоединились к тем, кто уже находился в зале. Тогда он одним глотком осушил свой бокал и пошел в ресторан.
Оркестр, состоявший из пианиста, саксофониста и ударника, что-то играл без особого энтузиазма. Три пары на пятачке вяло перебирали ногами в такт музыке. Один из танцующих нетвердо держался на ногах, держа в руке стакан виски. Его партнерша, девушка с жесткими чертами лица и медными волосами, курила. Дон подошел к столику в углу и сел. Возле него находилось небольшое огороженное возвышение. На возвышении сидели три девушки. Время от времени они покуривали и прогуливались по залу, глядя на публику равнодушными, уставшими глазами.
К Дону подошел мальчик, одетый в белую куртку сомнительной чистоты.
– Неразбавленного виски?
Дон утвердительно кивнул.
Мальчик ушел. Оркестр прекратил играть. Пары, находившиеся на пятачке, не потрудились даже хоть раз хлопнуть в ладоши. Они разошлись по углам, и в зале воцарилась угрюмая тишина. «А ведь этот „Флорида-клуб“ считает себя образцом ночной жизни, жуткой и опасной», – подумал Дон. Он еще раз взглянул на девушек, находившихся на возвышении, и подумал, что брюнетка с розой в волосах вполне могла быть Джиной Пасеро. У нее были тонкие черты лица, но в ее красоте ощущалось нечто коварное. Черные кудри над темными глазами придавали ей какое-то уж слишком порочное выражение. На девице было красное с черным вечернее платье, настолько сильно декольтированное, что Дон четко видел ее молодую крепкую грудь. Она сидела неподвижно, скрестив руки на коленях. Если бы не открытые глаза, можно было подумать, что девица спит. Мальчик принес виски, и Дон расплатился. Из бара вышли две блондинки, сели за столик напротив Дона и принялись внимательно его разглядывать.
Прошло пять бесконечных минут, потом пианист заиграл снова. Такта через три саксофонист и ударник пришли ему на помощь. Дон подошел к возвышению и спросил у девушки в красно-черном:
– Как вы полагаете, у вас еще осталось сил, чтобы потанцевать со мной?
Две другие девицы захихикали, нагло разглядывая его. Девушка в красном встала и, не ответив на его фразу, лениво последовала за ним. Дон взял ее за талию и увлек на площадку, где уже крутились три пары. Примерно через минуту топтания на месте Дон проговорил:
– Ну и ну! Сюда, должно быть, приходят позабавиться служащие похоронного бюро.
Девушка ничего не сказала. Дон видел лишь ее гладкие волосы. Она позволяла тискать себя, уткнувшись носом в галстук, и ничто, казалось, не могло бы ее разговорить.
Сделав еще круг по площадке, Дон начал снова:
– Я не хотел бы вам мешать спать, можем постоять и отдохнуть.
Партнерша отстранилась, в ее взгляде промелькнуло любопытство. Он мог бы воспользоваться этим, чтобы заглянуть в декольте, однако был слишком воспитан для этого и быстро отвел глаза. Черные, окруженные тенями глаза девушки выражали лишь презрение и усталость.
– Что, Джек, полежать захотелось? – спросила она холодно и резко.
– Конечно, – согласился Дон. – Но если для вас это слишком быстро…
– Если вам не нравится моя манера танцевать, вы знаете, как надо поступить, – сказала она, еще более распаляясь.
Внезапно перейдя с английского на итальянский, Дон воскликнул:
– Как мне поступить, я знаю, но тут не совсем подходящее место.
Досада, раздражение и усталость внезапно исчезли с лица девушки. Ее взгляд оживился, красные чувственные губы раздвинулись в улыбке.