Миссия
Шрифт:
"Что же все-таки не так? Где Умники ошиблись? Вот и Ук по лесу ходит так, будто он и родился не на этой планете."
Ак, не переставая размышлять, глянул на небо. Черной птицы нигде не было.
3. ОСТАЛЬНЫЕ
– А мне их ни капли ни жалко! Подумаешь - Умники! Невелик труд - сиди себе и лоб морщь - вот и вся работа!
– Не скажи, Ык, надо еще надуваться как птица Хря! Га! Га! Га!
Сравнение Умников с птицей Хря понравилось всем сидящим за столом. Все дружно загоготали. Вообще с тех пор как Умников изгнали из города, все только и делали, что веселились. Ык уже второй день не выходил из харчевни. А когда сон совсем одолевал - прямо посреди харчевни разжигали огонь и бросали в него запрещенные Умниками шишки с дерева Ночи. И от сладковатого дыма горящих шишек становилось спокойно и хорошо. Исчезали все мысли и даже слова. Все только сопели и утробно ухали. А потом подкатывал новый приступ веселья. И чего эти Умники пытались запрещать эти чудесные шишки?
Ык встал и, пошатываясь, направился к двери. За столом опять гоготали так, что звенела грязная посуда, сваленная кучей в углу. В дверях Ык остановился, мучительно пытаясь сообразить, зачем он здесь очутился.
– Ишь ты - опять ночь!
– умилился Ык, попытался переступить порог, но зацепился за него и вывалился кулем наружу.
То ли от удара, то ли от свежего воздуха в голове у него прояснилось, и он удивленно прислушался к безобразному гоготанию, доносившемуся из харчевни.
"Ну, точно зверь Бры во время линьки", - подумал Ык и попробовал подняться. На первых порах это ему удалось лишь частично, и он застыл, стоя на четвереньках.
– И что же дальше?
– А вот сейчас на ноги стану.
– А стоит ли, может, лучше так - на четвереньках?
Не сразу Ык сообразил, что он стоит на четвереньках и одновременно с кем-то разговаривает. Ык поднатужился и приподнял голову. Прямо над ним возвышался кто-то закутанный в черный плащ.
– Ну, а что будет, когда вы все съедите, и шишки кончаться?
– спросил "черный плащ".
– Вы об этом подумали?
– Чего это я думать буду? Что я тебе Умник какой?
– возмутился Ык и попробовал встать, но лишь сделал пару шажков на четвереньках и уткнулся головой в черный сапог.
– Да уж, - с грустью согласился обладатель сапога, - ты не Умник, ты просто обыкновенный шишконюх.
– Обидеть хочешь?
– зарычал Ык и полез вверх по сапогу. К величайшему удивлению и после того, как Ыку удалось принять вертикальное положение он доставал незнакомцу лишь чуть выше пояса. Пока Ык тужился в поисках достойного выхода из создавшегося положения - как отойти от незнакомца подальше не уронив своего достоинства, да и себя самого, обладатель черного плаща и сапог презрительно усмехнулся и отодрал от себя, вцепившегося для лучшей устойчивости Ыка. Прислонив его к дверному косяку, незнакомец сделал шаг в сторону, распахнул свой плащ и вдруг взлетел.
"Все, брошу шишки нюхать", - подумал Ык, тяжело оседая обратно на четвереньки.
4. ГРОЗА
Гроза бушевала уже второй день. Гигантские накопители были полны энергии. Только Старый робот, наверное, мог бы припомнить такую грозу, но Старого робота больше не было, а молодые видели такую грозу впервые.
777324-й выглянул из пещеры. Накопители светились голубоватым светом, и то и дело с них срывались светящиеся змейки и соскальзывали в землю.
777324-й был типичным серийным роботом шестого поколения родившегося на Киберре. Когда-то давно существовали однозначные - это они отыскали Киберру в безбрежных просторах космоса. Это они обжили пещеры, построили накопители и завод по Воспроизводству. Это они дали жизнь двухзначным, потом трехзначным и т.д. Так появились шестизначные, так появился и он, 777324-й.
Третий был последним из однозначных. Из-за нехватки материала каждое новое поколение, начиная с трехзначных, производилось из усовершенствованных деталей предыдущих, и только однозначные не демонтировались, а тщательно смазанные, хранились в самой дальней пещере. Первый, второй, четвертый до девятого. А теперь в этом ряду занял занял свое место и Третий - Старый робот.
777324-й выглянул наружу. Ближайший накопитель энергии был полон, даже чересчур. 777324-й на мгновение потерял осторожность и высунулся чуть более чем следовало. С накопителя сорвался избыточный заряд, и гигантская молния ударила прямо в то место, где у 777324-го был выбит его шестизначный номер. Падая, 777324-й уцепился, судорожно сжавшейся рукой, за какие-то провода и оборвал питание Единого Информационного Канала. С этой минуты каждый шестизначный стал сам по себе и только сам для себя.
5. СОВЕТ
– Мы ошиблись!
– крикнул Ак. Перебранка между Умниками прекратилась, и весь совет повернул головы к нему.
– Надо признаться хотя бы себе: мы ошиблись. И тогда мы отыщем причины наших неудач, - уже совсем тихо закончил Ак, но в наступившей тишине его слова были услышаны всеми.
– Умник Ак! Умники не ошибаются!
– проскрипел голос Юка, одного из старейших Умников Города.
– Умники предлагают путь развития Города а если в дальнейшем их этот путь не устраивает, они его заменяют другим. Опровергнуть Умников просто некому.
– Юк неожиданно тоненько захихикал:
Никто в городе не сможет обвинить Умников в ошибке! Для этого надо думать, а думать - привилегия Умников. Следовательно, Умники не могут ошибаться, раз никто не видит их ошибок.
– А мы сами?
– не выдержал Ак.
– Ну, а уж перед самим собой Умник сумеет оправдаться - опять захихикал Юк.
– И это наша вторая ошибка!
– перебил его Ак.
– Ну, ну, - влез вечно пыхтящий Ук.
– А первая?
– А первая...
– Ак на мгновение замолк, будто собираясь с силами, а потом твердо сказал:
– Первая - то, что от рождения дети Умников становятся Умниками, а Остальные осуждены не думать всю жизнь. А это...
Но закончить Аку не дали: поднялся вой и визг - Умники превратились в стаю дикарей, окружив плотным кольцом Ака. И неизвестно чем бы закончилось заседание совета, но вдруг прямо в центр кольца где застыл Ак, упала огромная черная птица. Когда птица взмыла в небо, Ака среди Умников не было.
6. БОЛЬНОЙ ГОРОД
Город был болен. Теперь, когда Ык не нюхал больше шишек, это было особенно заметно. Стекла во всех домах были выбиты. Из разбитых окон прямо на улицу выбрасывали мусор, а порой вываливался и сам обитатель, нанюхавшись до безобразного состояния. Горы мусора теснили живых обитателей Города. Воздух, раньше такой чистый и свежий от частых гроз, теперь представлял собой смесь из сладковатого запаха горящих шишек и ужасной вони помоек. Почему-то исчезла вода. Раньше Ык как-то не задумывался, откуда она берется, ведь грозы, которые гремели над Городом, не приносили дождя. Но раньше за всех думали Умники. Да и они вряд ли знали, откуда в кранах берется вода, которая нигде больше, кроме как в кранах, не встречалась ни в Городе, ни за его пределами. И пища. Когда сегодня с утра Ык открыл дверцу питомника, оттуда пахнуло машинным маслом и горелой резиной. На всякий случай Ык пошарил там рукой, но извлек наружу только кусок обгорелого провода - явно несъедобного. Конечно, запасы пищи в городе были. Обычно питомник доставлял ее с избытком, и ту часть, которая не портилась, запасливые Умники велели складывать на так называемый "черный день". Ык никогда не думал, что из себя представляет этот день, но очень похоже было, что он уже наступил.
Ык разыскал среди всеобщего погрома своего друга Ика и попробовал привести его в чувство. Ик брыкался как заправский зверь Бры и даже очень ловко чесался левой ногой, а звуки он издавал исключительно только те что и зверь Бры. Ык вскоре понял всю бесплодность своих попыток и на время запер Ика в подвале, предварительно выбросив оттуда весь запас шишек, который тут же растащили благодарные шишконюхи.
"Да", - подумал Ык, - "если так дальше пойдет - мы далеко уйдем. Вот, говорят, и настоящий зверь Бры появился на окраинах Города. Раньше такого он себе не позволял."