Мистер Камень
Шрифт:
Но мои потуги мироздание не оценило. Крыша не сообщила мне об участи Регины ничего нового. Здесь не было следов борьбы – и не было камня.
Вроде как это не должно было меня расстроить, потому что исход логичный, а я все равно чувствовала себя ужасно. Меня грызло чувство, будто я подвожу Регину – и Наташу. Особенно Наташу, которую я никогда не встречала и видела только на фотографиях.
Потому что для Регины земной путь уже закончился. Она прошла отведенные ей испытания, успешно или нет – не мне судить, и на будущее она больше не влияла. Но Наташа сейчас погружена в эту трагедию, которая останется с ней навсегда!
Есть ли у нее кто-то по-настоящему близкий? Не формальный опекун, а человек, который искренне ее любит. Я вот не могу сказать наверняка.
Отец девочки вообще никогда не появлялся в историях Регины. Несложно догадаться, почему. Я, конечно, гуманитарий, но тут и я сумею посчитать. Наташе шесть лет, ее матери было двадцать три. Следовательно, родила она в семнадцать, а забеременеть и вовсе в шестнадцать могла. Такие истории любви очень-очень редко заканчиваются хэппи-эндом. Гораздо чаще – уголовным преследованием и громким скандалом.
Но в случае Регины, уголовного дела не было, отец так и остался неизвестным и безымянным. Зато без скандала не обошлось. Но без них в семействе Харитоновых почти никогда не обходилось, так что невелик контраст с обычными буднями.
Такие проблемы, как обсессивно-компульсивное расстройство, чаще всего тянутся из детства. В случае Регины, так и было, даже сомневаться не приходится. Матушка ее была увлеченной и убежденной алкоголичкой. К рождению Регины, своего второго ребенка, – алкоголичкой со стажем. Как она умудрилась выносить и родить здоровую девочку – тот еще вопрос. Чудо природы. Но на то, чтобы воспитать ребенка, ее сил уже не хватило.
Нет, когда-то мамаша пыталась сделать это. Старшую дочь воспитывала она – с переменным успехом. Но к появлению на свет Регины ее энтузиазм угас, да и сожитель ушел в закат, превратившись в твой папа – летчик, и вообще, отстань! Регина, как не подошедшая по размеру вещь, досталась бабушке.
А бабушка там была та еще… Нет, не пила. Совсем не пила. Но была тем человеком, из-за которого ее собственная дочь стала пить, не просыхая, а внучка обзавелась ОКР. Сама себя Аделаида Харитонова звала старой советской интеллигенцией. Я в этом случае могла согласиться только со словом «старая». По факту же, она стала монстром контроля.
Жизнь с ней состояла преимущественно из требований. Она указывала близким, как делать все без исключения, разве что дышать не учила. Требования у нее перемежались с упреками: ты не так стоишь, не так сидишь, не то читаешь, не справляешься, ты хуже всех! Знаю я эту породу. Если такие люди и бывают довольны, они никогда это не признают. Чтобы окружающие не зазнавались! Комплимент со стороны Аделаиды Викторовны выражался молчанием и сжатыми в тонкую ниточку губами.
Многое в нашей жизни родом из детства. Тревога Регины так точно появилась тогда. Упала ядовитым семенем на плодородную почву, пустила корни – такие, которые потом не выкорчуешь. Прошли годы, Регина стала взрослой, самостоятельной, успешной даже, но так и не смогла избавиться от прошлого. Она сомневалась даже в простейших своих действиях – дверь не могла спокойно запереть! И только она позволяла себе поверить, что у нее что-то получается, как бабкин голос скрипел ей, что она снова заблуждается. Она так бездарна, что не способна даже здраво оценить ситуацию!
Можно убежать от человека, но не от его образа в твоем сознании. В этом отношении Регине не повезло. Но этого точно было недостаточно, чтобы сломать ее. Скорее, наоборот: пройдя такую школу, она не решилась бы на самоубийство из-за какой-то мелочи!
Так странно… Чем больше я думала о Регине, тем больше хотела помочь. Я ощущала родство с нею! Ведь, если задуматься, я могла быть ею, если бы мне повезло чуть меньше, а она стала бы мною, если бы ей повезло чуть больше. Но сложилось так, как сложилось. Мне судьба послала прекраснейшую Лену, а ей – вечно недовольную Аделаиду Викторовну.
О том, что меня воспитывали не родители, я обычно никому не рассказываю, потому что никого это не касается. Но сама-то я забыть не смогу никогда! Если только память отшибет, как в бразильском сериале, однако я надеюсь обойтись без этого.
То, что мои родители расстались, меня совсем не удивляет. Нет, если я чему и удивлюсь, так это тому, что они вообще сошлись и заключили официальный брак. Думаю, винить нужно времена. Больше тридцати лет назад, когда они встретились, на сожительство без штампа в паспорте еще хмурились, а они были достаточно молодыми, чтобы обращать внимание на насупленные брови окружающих. Они хотели быть, как все, и думали, что это сделает их счастливыми.
Зря думали. Сложно представить двух людей, менее подходящих друг другу. Каждый из них по отдельности был совершенно не приспособлен для брака, а тут двое сошлись! Комбо. У судьбы есть чувство юмора.
Папаня мой занимался организацией концертов. В советское время делать это было чуть сложнее, чем сейчас, но он материальными проблемами не заморачивался. Его вполне устраивала возможность прибухивать где-нибудь в подсобке ДК в компании именитых артистов. Как ни странно, эти возлияния ему пригодились. Когда на страну разжиревшим голубем свалился капитализм, настала эпоха тех, кто умеет вертеться, и это папенька делал мастерски. Он припомнил некоторым сильным мира сего совместно произнесенные тосты, и они помогли ему основать собственную фирму. Он делал то же, что и раньше, но за другие деньги. Он все так же любил крепкие напитки и девиц без лишних моральных ограничений, а моногамию считал предрассудком прошлого.
Надо сказать, что его наплевательское отношение к моногамии маменьку не слишком оскорбляло. Она видела семейную жизнь примерно в том же свете. Мама – художница, ну, или считает себя ею. Нельзя сказать, что талант, о котором она любит поговорить, поднял ее так уж высоко и обессмертил ее имя. Она, в отличие от папы, крутиться не умела и частенько сидела вообще без денег. Зато уж в богемную жизнь она погрузилась с головой! Думаю, у папеньки были бы основания сомневаться в своей роли в моем происхождении, если бы я не была так очевидно на него похожа.
Так что разбежались они не потому, что одна из сторон не хотела строить крепкий семейный очаг. Обе не хотели! У них просто были слишком разные представления о красивой жизни, только и всего. Для папы это бухлишко и шлюшки – простите, но – как есть. Шашлычок под коньячок. Машку за ляжку. Вот это вот все. Для матушки красивая жизнь выражалась в бокалах вина на собственной террасе, увитой виноградом, обсуждении Ренуара, занятиях любовью под романтичную музыку на берегу горного озера.
В общем, смотрели супруги в разные стороны. А тут еще и я на них свалилась – со своими воплями по ночам, грязными пеленками и полным незнанием Ренуара. Они оба бежали от меня, как от чумы. Думаю, до моего рождения дети у них ассоциировались исключительно с умильными вещичками в пастельных тонах, розовыми щечками и беззубыми улыбками.