Мистер убийца
Шрифт:
Мысли киллера постоянно возвращаются к старым фильмам о поселенцах, держащих путь на запад. Впервые он задумывается над тем, сколько мужества требовалось этим людям, двигающимся в столь шатких экипажах и целиком зависящим от жизненных сил и выносливости ломовых лошадей.
Кино. Калифорния. Он в Калифорнии, на родине кино.
Вперед, вперед, вперед.
Время от времени он непроизвольно издает какой-то жалобный звук. Этот звук похож на звук, издаваемый умирающим от жажды животным перед артезианской скважиной. Киллер изо всех сил тянется к воде, обещающей спасение, но боится, что это мираж и она исчезнет, прежде чем он сможет утолить мучающую его жажду.
Пейдж и Шарлотта уже в гараже. Садясь в машину, они зовут Эмили:
– Эмили, поторопись!
Поднявшись из-за стола, за которым она завтракала, Эмили уже направляется к двери кухни, ведущей в гараж, как ее ловит за плечо Марти, поворачивает лицом к себе и говорит:
– Подожди, подожди, подожди.
– О, я забыла, – произносит она и подставляет щеку для поцелуя.
– Это не самое важное, – говорит он.
– А что же тогда?
– Вот что. – Он опускается на одно колено, чтобы быть вровень с ней, и бумажной салфеткой вытирает с ее губ следы молока в виде усов.
– Тьфу, дрянь, – говорит она.
– Было очень мило.
– Это больше подходит Шарлотте.
– Почему? – удивился Марти.
– Потому что она грязнуля.
– Не будь такой злюкой.
– Она об этом знает, папа.
– Все равно.
Пейдж снова зовет ее из гаража.
Эмили целует его, а он говорит:
– Не доставляй хлопот учительнице.
– Она доставляет мне не меньше хлопот, – отвечает Эмили.
В порыве нежности он прижимает ее к себе, крепко обнимает и не хочет отпускать. От нее исходит благоухающий аромат мыла "Айвори" и детского шампуня, вкусно пахнет молоком и овсяными хлопьями. Он никогда не нюхал ничего слаще и лучше этого. Она была такой тоненькой и хрупкой, что он отчетливо слышал, как в грудной клетке бьется ее маленькое сердечко. Его не оставляло ощущение того, что произойдет что-то ужасное, и он никогда не увидит ее, если она сейчас уйдет.
Но он вынужден ее отпустить. Либо он должен объяснить свое нежелание отпускать ее. Но он не может этого сделать.
"Милая, понимаешь, дело в том, что у папы что-то с головой, и я не могу избавиться от мысли, что потеряю тебя, Шарлотту и маму. Но я знаю, что этого не случится, потому что вся проблема в моей голове, наверное, – у меня большая опухоль или что-то вроде "этого. Ты можешь написать слово "опухоль"? Ты знаешь, что это такое? Я собираюсь лечь в больницу и удалить ее. Удалить эту отвратительную старую опухоль, и тогда я больше не буду бояться без причины…"
Но он не осмелился сказать ей это. Этим бы он только напугал ее.
Он поцеловал Эмили в мягкую теплую щеку и отпустил.
У двери, ведущей в гараж, она остановилась и посмотрела на него.
– Ты сегодня будешь читать?
– Конечно.
– Салат из оленины…
– …суп из оленины… – поправил он.
– …всякая вкуснятина…
– …ерундятина, – закончил Марти.
– Знаешь что, папа?
– Что?
– Ты та-а-а-кой глупый.
Хихикая, Эмили прошла в гараж. Дверь скрипнула, и Марти показалось, что с этим звуком от него уходит жизнь.
Он посмотрел на дверь, изо всех сил стараясь не броситься вслед за Эмили и криком заставить их вернуться в дом.
Он услышал, как поднимается дверь гаража.
Пейдж включает двигатель. Он пыхтит, замолкает, потом снова заводится. Машина делает задний ход и выезжает из гаража.
Марти поспешил выйти из кухни. Он торопится в гостиную. Подходит к окну, откуда хорошо видна дорога. Ставни открыты, поэтому он стоит чуть поодаль, в нескольких шагах от окна.
Белый БМВ выехал на дорогу.
Чтобы подольше видеть машину, удаляющуюся по улице, Марти подошел к окну так близко, что прикоснулся лбом к прохладному стеклу. Он пытался оставить свою семью в поле зрения как можно дольше, будто таким образом он сможет застраховать их от всего, даже от падения самолетов и ядерных взрывов. Только бы не выпустить их из вида.
Сквозь внезапно нахлынувшие горячие слезы, которые ему с трудом удалось сдержать, Марти бросил последний взгляд на БМВ.
Обеспокоенный такой реакцией на отъезд семьи, он отошел от окна и в ярости спросил себя: "Что это, черт возьми, со мной?"
В конце концов, девочки просто поехали в школу, а Пейдж – в свой офис. Так было почти каждый день. Это была обычная рутина, которая никогда до сих пор не была опасна. По логике, у него не было причины думать, что сегодня или еще когда-либо их может поджидать опасность.
Он посмотрел на часы. Семь часов сорок восемь минут.
Его встреча с доктором Гутриджем состоится только через пять часов. Это кажется ему вечностью. Все может произойти за эти пять часов.
Ладлоу. Даггетт.
Вперед, вперед, вперед.
Девять часов четыре минуты местного времени.
Барстоу. Неприметный городок в пустыне. Много лет тому назад здесь останавливались дилижансы. Железнодорожные тупики. Высохшие реки. Потрескавшаяся штукатурка. Обсыпавшаяся краска. Линялая зелень деревьев и толстый слой пыли на листьях. Мотели, рестораны фаст-фуд, опять мотели.
Заправочная станция. Бензин. Мужской туалет. Плитки шоколада. Две банки холодной колы.