Мистерии Осириса: Древо жизни
Шрифт:
— Что и как надлежит исполнить нам?
— Согласно моему последнему приказу ни один из участников ритуала в Абидосе не может быть переведен в какое-либо другое место. Ни на одном из них не будет лежать сельскохозяйственных обязанностей, ни одно учреждение не будет вправе отнять хотя бы пядь земли Осириса. Туда допускаются два вида жрецов: постоянные и временные. Когда группа временных жрецов будет уезжать, освобождая место другой, ее задача по совершенствованию должна быть выполнена — под страхом санкций. Постоянными будут: Безволосый — который отвечает за ритуалы Дома
Царь вручил старику драгоценный предмет.
— Я постараюсь быть достойным Вашего доверия, Великий Царь. Когда Вы назовете исполнителей других функций?
— Выбери самых знающих жрецов. Но перед тем как идти дальше, я должен узнать, благоприятствует ли нам дух этого места.
Сесострис отправился один в пустыню.
Несмотря на бесчисленные предостережения, Собек-Защитник получил приказ остаться и не следовать за фараоном.
С самой зари времен за Абидосом следило таинственное божество — «Тот, кто возглавляет существа на Западе». Пройдя с другой стороны теней, он пролетал над землей живых, когда открывались врата невидимого.
Без его одобрения предприятие фараона было бы обречено на провал.
Фараон остановился точно у места, где будет воздвигнуто святилище его храма. Здесь земля особым образом входила в резонанс с небом.
Вся природа затихла.
Ни пения птиц, ни шепота ветра.
Внезапно, возникнув ниоткуда, появился Он — Анубис.
Черный шакал — высокие ноги, огромный хвост и очень большие прямые уши.
Он недоверчиво остановился на значительном расстоянии от пришельца. Сесострис понял знамение. Воплощение Первого из Западных требовало открыть перед ним свои намерения.
— Я должен прекратить угасание акации, — объявил фараон. — Чтобы сделать это, я построю храм, в котором ежедневно будут исполнять ритуал для поддержания жизненных сил этого места. Однако он ничего не принесет, если не будет здесь вечного жилища, где будет совершаться таинство смерти и воскресения. Не ради моей славы ремесленники выстроят эти здания, но для того, чтобы и впредь жизнь всего Египта питалась силой Осириса. Прочти планы этого дела в моем сердце и скрепи их своей печатью. Без этого они не осуществятся.
Шакал сел на задние лапы, поднял голову к солнцу и завыл свою протяжную песню — такую громкую и глубокую, что она заставила вздрогнуть всех живущих на великой земле Абидоса.
Провозвестник и его спутники только что пересекли известняковое плато, которое сменилось целой серией каменистых долин, разделенных горами. Порой встречались неожиданные островки зелени, и они несколько часов отдыхали перед тем, как пуститься снова в путь через пустыню.
Покорившиеся своему начальнику, не знавшему ни усталости, ни сомнения, путники еще находили силы обгонять друг друга. Никто больше не задавался вопросом, сколько времени они смогут выжить в этой раскаленной пустыне.
— Мы их не найдем, — сказал Бешеный. — Лучше было бы отказаться от этой затеи, господин.
— Ты во мне уже разочаровался?
— Этого никогда не случится, но как поверить в эту сказку?
— Скажи, ты когда-нибудь видел трупы, растерзанные чудовищами пустыни?
— Нет.
— А я видел. И сегодня я понял, что эти создания имеют силу, которая так нужна нам. Эта сила сделает нас непобедимыми.
— Разве хороший отряд воинов не предпочтительнее?
— Можно разгромить целую армию, но моя сила будет совершенно иной.
— На сегодняшний день, если не принимать в расчет вас и уважение, которое мы к вам питаем, мы ничем не отличаемся от обычных голодранцев!
— И ты думаешь, что несколько голодранцев были бы еще живы, если бы не слушали моих слов?
— Ну да, нужно признаться... То, что мы еще держимся на ногах, совершенно невероятно!
Их было около двадцати, но они согласились следовать за Провозвестником, который обещал им богатство после тяжелых боев. Они, преступники, осужденные властью, радовались, что тем самым спаслись от пытки.
Каждый раз, как кто-нибудь из них был готов отказаться или возмутиться, к ослабевшему подходил Провозвестник и вперял в него взор. Несколько слов, произнесенных ровным магическим тоном, возвращали сбившегося на «верный» путь. Однако путь этот вел в глубину бесконечной пустыни.
На исходе дня тому, кто шел впереди, показалось, что он заметил седжа — чудовище с головой змея и телом льва.
— Кажется, у меня галлюцинация! А если это так, то вы сейчас увидите, что я с ней сделаю!
Он побежал к чудовищу, чтобы ударом палки размозжить ему голову. Но голова змея уклонилась от удара, а львиные когти вонзились в грудь нападавшего.
— Так это на самом деле... — прошептал в ужасе Бешеный.
Появились сереф — с головой сокола и телом льва и абу — огромный баран с рогом носорога на морде.
Двое из экспедиции попытались убежать, но два новых чудовища поймали и убили их.
В рыжем свете, который озарил всю пустыню, появился са, животное Сета — на четырех лапах с головой, напоминавшей окапи. Даже если он и казался менее опасным, чем трое остальных, его горевшие красным светом глаза сверлили оставшихся в живых путников.
— Что мы сделали? — спросил Бешеный, зубы которого громко стучали.
Провозвестник поднял руки.
— Все боги — боги добра и боги зла, — торжественно произнес он, — ободряют меня. В моей голове живут сияние дня и мрак ночи. Они говорят лишь со мной, и только я один могу передать их слова людям. Тот, кто ослушается меня, погибнет, а кто пойдет за мной, получит награду. Из множества мощных сил я составлю только одну и стану ее единственным провозвестником. Вся земля поклонится мне, и будет только одна вера и один хозяин.