Мистерия убийства
Шрифт:
Я долго искал джип, а когда наконец обнаружил, мальчиков рядом с ним не оказалось. Честно говоря, я не очень рассчитывал их здесь увидеть, но тем не менее горько разочаровался. Я нажал на кнопку замка, открыл дверцу и схватил мобильник в надежде, что меня ждёт послание.
Не обнаружив никакого сообщения, я сунул телефон в карман. Затем снова вынул и позвонил домой на автоответчик. Но услышал лишь сообщение от Кэти: «На твой материал есть „добро“».
Добежав до входа, я показал отпечаток розы контролёру, и тот пропустил меня через турникет. Здесь же, у входа, я разжился
Я решил действовать методично и проверить каждую закусочную и лавку, каждый амфитеатр, длинную фалангу биотуалетов и все до единого аттракционы. Я выкрикивал имена мальчиков, изо всех сил стараясь не паниковать, но голос то и дело срывался, а звучавшие в нём нотки отчаяния начали привлекать внимание окружающих. В глазах людей я видел удивление и тревогу.
— Кевин! Шон!
Через некоторое время я начал останавливать случайных прохожих:
— Я ищу близнецов! Мальчиков шести лет… Светлые волосы… Вы не видели двоих мальчиков? Близнецов?
Ярмарка имела довольно сложную конфигурацию. Она была устроена в стиле больших розничных магазинов, заставляющих своих покупателей бесконечно бродить по разным отделам. Вести поиск в хаотически организованном и забитом людьми пространстве дело, как вы понимаете, не простое. Несколько раз я вдруг оказывался в знакомом месте и понимал, что уже успел здесь побывать. Каждые несколько минут я пробегал мимо турнирной арены, чтобы проверить, не вернулись ли к ней дети. Я повидался с Гэри Пребблом, чтобы узнать, не привёл ли кто-нибудь близнецов в «Штаб-квартиру Её Величества».
Примерно за сорок пять минут я обошёл почти всю территорию ярмарки. Некоторые, как им казалось, помнили мальчиков, но при более детальном опросе выяснялось, что одни видели их в начале дня, а воспоминания других оказались настолько туманными, что от них вообще не было никакой пользы. Многие, по-моему, вообще говорили, что видели мальчиков, лишь для того, чтобы меня успокоить. У меня был несчастный вид, и всем хотелось мне помочь. («Мне кажется, я видел пару близнецов на соколиной выставке»).
По радио объявили, что ярмарка закрывается через тридцать минут, а посетителям следует завершить покупки и вернуть арендованные костюмы. Толпа потекла к выходу. Я же направился в здание дирекции и первым делом попросил Гэри Преббла заблокировать выход.
— Мы не можем этого сделать, — ответил тот.
— Почему?
— Вы представляете, какая начнётся паника, если мы запрём всех этих людей на территории? Нет, я не могу этого допустить! Кроме того, территория ярмарки заблокирована для всех, кроме персонала. Посетители входят и выходят через одни ворота. Таким образом мы гарантируем, что каждый обязательно заплатит за вход. Кстати, почему бы нам вместе не пройти к выходу? Может, мальчики пойдут к машине.
— Я уже проверил.
— Ярмарка закрывается. Они услышат объявление и увидят, что все направляются к своим автомобилям. — Преббл на минуту скрылся в офисе, и я услышал, как он сказал кому-то: — Джеки, свяжись со всей командой и скажи, чтобы никто домой не уходил.
Мы стояли на подъёмном мосту через ров, внимательно вглядываясь в вытекающий из ворот поток посетителей.
— Один вход и один выход, — говорил Преббл. — На входе все платят, а на выходе посетители сразу оказываются на парковке и не могут нарушать личную жизнь постоянно проживающих на территории артистов и ремесленников.
— Эти люди здесь живут?
— Во всяком случае, некоторые. Там, за ареной для борьбы в грязи. У них имеются фургоны и прицепы. Все ярмарки в стране похожи на нашу. Да что там в стране — во всём мире. Некоторые из этих людей постоянно в пути, переезжая от одной ярмарки к другой. Таков их образ жизни. Как у артистов цирка.
Я сосредоточил всё внимание на приближающихся зрителях, и сердце ёкало каждый раз, когда мелькала в толпе пара светлых головок. Но надежда, вспыхнув на несколько секунд, угасала, едва светловолосые детишки подходили ближе и я мог разглядеть их лица.
Ни Кевина, ни Шона.
Некоторые из посетителей, прежде чем уйти, задерживались у костюмерной, чтобы сменить наряд елизаветинских времён на джинсы и футболки, топики и шорты. Утомлённые родители вели усталых детишек с нарисованными на их щёчках радугами. Малолетки вопили, требуя, чтобы их взяли на руки. Две хихикающие, загримированные в готическом стиле девицы быстро прошли мимо нас, волоча за собой маленькую девочку с гирляндой цветов в волосах.
Когда заговорила портативная рация Преббла, поток посетителей уже заметно иссяк. Седовласый охранник отошёл чуть в сторону, а во мне снова вспыхнула надежда. Но и на сей раз тут же погасла. По лицу Преббла я понял, что речь идёт не о мальчиках.
— Прежде чем выйти из здания администрации, я попросил Марка предупредить полицию графства Энн Эрандел, что у нас, возможно, возникла неординарная ситуация. Полицейские будут здесь с минуты на минуту.
Через пять минут исход публики закончился, если не считать нескольких заблудших душ. По всей территории ярмарки началась уборка мусора. Рабочие снимали крышки с похожих на крепостные башни мусорных баков и извлекали из их недр здоровенные, набитые всякой дрянью пластиковые мешки. Нескладный юнец в шляпе жонглёра бросал мешки в небольшой прицеп своего трактора на массивных шинах. Продавцы расположенных у выхода палаток убирали на ночь свои товары — оловянные кувшины, шезлонги, свечи, резные изображения рыцарей. Рядом с костюмерной женщина подсчитывала на калькуляторе дневную выручку. А за моей спиной мужчина прикрывал прилавок своей свечной лавчонки ярко раскрашенным листом фанеры.
Преббл связался по рации с охранниками, но никто из его команды мальчиков не видел.
— Что же, — произнёс он, — возможно, они просто где-то заснули. На территории полно разных укромных уголков и щелей.
Теперь его голос звучал не столь уверенно.
Со стороны огромной парковки до нас долетал шум сотен двигателей, сквозь который иногда прорывался плач усталых детей. Распорядители в оранжевых жилетах размахивали оранжевыми флагами, направляя потоки разъезжающихся автомобилей.