Мистическая история Ивового городка
Шрифт:
С трудом заставив себя подняться с постели, она отправилась в душ. Быстро обмывшись, она сушила волосы феном и думала о том, как не хочет идти в новый день, разбираться с тайнами и проблемами, которые сгущались вокруг нее. Но выбора не было, и когда она высушилась и оделась, все-таки пришлось спуститься на первый этаж и встретиться с первой своей проблемой – отцом.
Игорь чинил крыльцо, сколачивая новые, нелакированные доски и монтируя из них новый пол. Карина посмотрела на настенные часы, и только сейчас обнаружила, что проспала до обеда.
– Привет. – Сказала она в спину
– Ничего. – Он пожал плечами. – Его давно стоило заменить.
Между ними возникло неловкое молчание, сказать друг другу больше было нечего. У Карины было множество вопросов, на которые она не рассчитывала получить ответы от этого человека. А ее отцу было легче в молчании, чем говорить с ней, и так было всегда.
– Я хочу позавтракать. – Сказала она. – Будешь со мной? – Предложила она.
– Да, давай. – Он принял ее предложение и тут же принялся дальше чинить крыльцо.
Она не стала выдумать что-либо сложнее глазуньи, поэтому через десять минут стол уже был накрыт. Сняв фартук, она позвала отца к столу. Завтрак проходил в молчании. Карина исподлобья поглядывала на отца, но он старательно не замечал ее взглядов. Оставив вилку, она сделала глоток кофе. Внутри нее происходила борьба, что бы не начинать новую ссору. Зная, что в первую очередь сама себя не сдержит и только все усугубит. Но внутренняя борьба окончилась тем, что она не выдержала и спросила снова:
– Мама жива?
Отец перестал жевать. Он словно замер с вилкой в руках. Она смотрела на него и ждала, что он скажет и скажет ли хоть что-то. Он тяжело проглотил еду и посмотрел на дочь. Она думала о том, что он ищет способ в очередной раз избежать ответа. Но он коротко сказал:
– Мама мертва.
– Ты лжешь мне. – Она покачала головой, отрицая его слова. – Она жива?
– Карина, твоя мать умерла в тысяча девятьсот девяносто третьем году на наших глазах. Ты была на ее похоронах и крепко держала Олега, потому что он стремился прыгнуть в погребальную яму. – Он говорил так, будто разговаривал с отсталым в развитии человеком.
– Тогда, что имел в виду Дмитрий? – Она поставила чашку на стол и скрестила руки на груди. А отец так и сидел замершим на месте.
– Твоя мама мертва, Карина! – Он начал повышать голос. Девушку это шокировало, ее глаза округлились. Она заметила, что скула отца пульсировала, это был нервный тик.
– Ты лжешь! – Не отступилась она.
– Твоя мама мертва, потому что она драугр!!! – Заорал он и ударил кулаками об стол, от чего зазвенела посуда, и расплескался кофе.
Ноябрь, 1995 год
Игоря Владимировича, занятого проверкой домашних работ своих учеников, заставили встрепенуться детские крики, донесшиеся со второго этажа. Он отложил стопку тетрадей в сторону и направился к лестнице. Но к нему на встречу, громко топоча, уже спешил Олег. Пятилетний мальчуган свалился с последней ступеньки прямо в руки к отцу. Мужчина ловко половил своего сына, поставил на ноги и заглянул в его раскрасневшееся лицо.
– Она
Донесся громкий хлопок – это обозленная Карина захлопнула двери. Мальчик вздрогнул. Он побаивался старшую сестру, но обещал отцу, что будет помогать следить за его старшей дочерью. За это девочка терпеть не могла своего младшего брата и обзывала его стукачом. Отец переживал за отношения между детьми, но не мог не признавать, что проворство младшего нередко помогало ему контролировать старшею дочь.
– Спасибо, дружок. – Сказал мужчина и потрепал кудрявого сынишку по голове. – Посиди пока здесь, а я попытаюсь успокоить твою сестренку. – Он подмигнул ему, а мальчишка, все еще надувая щеки, кивнул ему в знак одобрения плана.
Стоя у дверей в спальню дочери, он ненадолго призадумался о том, с чего стоило бы начать их разговор. Но он не нашел подходящих слов и просто постучал в двери. Как пойдет, подумал он. После нескольких стуков в дверь, девочка так и не соизволила открыть отцу, и он обратился к ней через преграду.
– Карина, открой, пожалуйста. – Он скривил физиономию, когда услышал свой молящий голос. Для него всегда было сложным верно поставить себя перед дочерью, он не справлялся, не мог подобрать слов. Ответом ему была тишина. – Прошу тебя, доченька. Нам нужно поговорить.
– Для чего? – Крикнула дочка. – Для того что бы ты мне снова читал нотации? – Она кривлялась голосом, пародируя тон отца.
– Я хочу чтобы ты не злилась на Олега. – Коротко ответил отец.
– Я буду на него злиться! – Воскликнула она. – Никто не любит стукачей! Я тоже не люблю стукачей! А он стукач! Ненавижу его!
Глаза отца округлились, он начинал злиться, но старался подавить в себе это чувство, что бы ни усугубить ситуацию. В глубине души он чувствовал, что в этом есть его вина. У него не получалось достучаться до дочери, а маленький сын без вопросов выполнял установки отца. Олег докладывал ему о Карине не потому, что осознавал проблему, а скорее что бы насолить сестре. Мужчина это понимал, но так было легче. Ему было проще поймать девочку с поличным и пожурить, чем достучаться до нее, и он шел путем наименьшего сопротивления. Но искренне признаться себе в этом он не желал. Ведь он так старался.
– Не говори так, пожалуйста. – Жалобно произнес он. – Это я его попросил…
– Да, а он и радуется этому! – Закричала она. Мужчина услышал слезы в ее голосе, и ему стало не по себе.
– Позволь мне поговорить с тобой…
В ответ ему была тишина, и он был готов сдаться, но тут послышался щелчок замка. Девочка открыла двери не потому, что хотела разговаривать с отцом, а потому что подумала, что он не отстанет от нее.
Он осторожно зашел в комнату и осмотрелся. Дочка сидела на постели с заплаканным личиком, на полу валялись лист, краски и кисть. Лист был залитый зеленой краской, под пятном которой был незаконченный рисунок. Он осторожно сел на угол кровати и посмотрел на дочь, она старалась не смотреть на него в ответ, и уставилась куда-то в стену.