Мистическая история «русских» революций начала XX века. Том 2
Шрифт:
Глава 30
План «доктора Слона»
«НЛО не просто появляются в пределах Земли. Они порождают абсурдные поступки людей и иррациональные события».
Руководитель отдела по изучению НЛО Академии наук СССР профессор Ю. Троицкий
В 1915 г. в России, над Калмыцкой степью, пролетел НЛО в форме цилиндра. Заметившие его калмыки-чабаны сильно были встревожены. По старинным преданиям, увиденное ими зрелище означало недоброе предзнаменование.
Осенью 1915 г., из-за наплыва переселяемых и беженцев, была
Интернет: либеральная политика Николая 2 вызывала чувство безнадежности у монархистов. Откликом на это настроение служат слова из письма Тульского земского деятеля и публициста Пасхалова председателю Союза Русского Народа Дубровину:
«…Полное забвение того, как это отразится на арене, где решается судьба – быть или не быть России. Что это? Повальное сумасшествие?
Я вполне понимаю, что у вас опускаются руки и является желание бросить все и предоставить врагам добиваться своих целей. Но вспомните. что мы защищаем не человека (т.е. Николая 2), который не понимает, где опасность и где избавление, а идею, великую государственную идею. Мужайтесь и боритесь до конца, пока у вас есть сила, а она есть, и грех ее не использовать».
ВМ: Пасхалов не мог тогда знать, что темные силы Космоса уже лишили силы всех, кто должен был думать о России.
Осенью 1915 г. княгиня Васильчикова приехала в Дармштадт по приглашению великого герцога Эрнста Людвига, который добился для нее свободного проезда. Там она получила письмо для царя Николая 2, его министра иностранных дел Сазонова и царицы, а также паспорт, по которому могла проехать в Петроград через Берлин, Копенгаген и Стокгольм.
Письмо царю содержало просьбу согласиться на мирные переговоры и заверения кайзера Вильгельма в том, что Россия получит выгодные условия, и еще намек на то, что Англия уже предоставила на рассмотрение в берлинскую имперскую канцелярию сепаратное мирное предложение. В конце письма было утверждение, что примирение России с Германией необходимо для сохранения династий в Европе.
К письму прилагался проект договора для министра иностранных дел и личное послание для царицы. В нем Эрнст Людвиг клялся царице Алисе в верности семейным узам и заявлял: «Я знаю, как ты сильно обрусела; тем не менее, я не могу поверить, что Германия вычеркнута из твоего немецкого сердца…».
(ВМ: это был тот крючок, на который попалась любвеобильная царица. С этого момента все ее действия стали направляться ею только во вред России и царской династии).
Глава 31
Когда княгиня Васильчикова передала письма для царя и царицы, с посланием министру иностранных дел Сазонову, тот высказал свое возмущение тем, что она вообще взяла на себя подобное поручение. В тот же вечер министр доложил царю о письмах герцога Эрнста Людвига. Николай 2 отреагировал на них с досадой: «Какой позор делать мне такие предложения! Как мог этот помешанный интриган осмелиться передать мне нечто подобное! Все это – паутина лжи и неискренности! Англия, видите ли, намеревается предать Россию! Что за чушь! Что будем делать с Васильчико-вой? Каковы ее планы?».
«Вернуться в Австрию, где она должна внести залог за уход из-под домашнего ареста…», – ответил Сазонов. «Неужели она действительно думает, что я позволю ей вернуться в Австрию? Она больше не покинет Россию. Я сошлю ее в ее имение или запру в монастырь. Завтра же уточню это с министром внутренних дел».
Царица Алиса сказала мужу, что все это – хитрость кайзера Вильгельма. Но царь, из-за этих писем и пренебрежения княгиней элементарных норм конфиденциальности, ощутил себя в высшей степени скомпрометированным. И Васильчикова оказалась под домашним арестом в своем имении в Черниговской губернии.
Этот скандал с письмами стал в Петрограде темой для разговоров, не особенно благоприятных для репутации царицы. И в Берлине газеты писали об «отправке княгини Васильчиковой великим герцогом Эрнстом Людвигом Гессенским в Петроград» и о том, что она проездом в Берлине встречалась с ведущими членами немецкого правительства, в том числе и со статс-секретарем Яговым.
Глава 32
Из возникшей по этому поводу переписки между Россией, Берлином и Дармштадтом следует, что великий герцог Эрнст Людвиг Гессенский действовал по инициативе Берлина и что, весьма вероятно, за ним, как, в отличие от Александры, предполагал царь, стоял Вильгельм. Однако эту миссию Эрнст Людвиг взял на себя лично, и теперь был скомпрометирован. Из Берлина ему порекомендовали придерживаться версии, что посредница хотела отправиться в Петроград на похороны, и великий герцог помог ей оформить необходимые документы и получить разрешение Австрии только на эту поездку. «У Австрии хватит такта не вникать в подробности этого дела, – сообщили в послании Эрнсту Людвигу из Берлина, – А если австрийское правительство пожелает что-либо узнать, то отсюда [из Берлина] ответят, что нам известно лишь то, что Маша в Дармштадте. В этом случае, возможно, было бы уместно, чтобы Ты написал австрийскому императору…».
Все это дело было неприятно для Алисы уже тем, что ейстали приписывать тайные переговоры с братом в Германии, и на этой почве позднее возник слух, будто он лично приезжал – и тоже для тайных переговоров – к ней в Россию – естественно, инкогнито.
Интернет: если царица Алиса или ее сестра великая княгиня Елизавета Федоровна посещали лазареты, в которых лежали германские и русские раненые, то через час по городу уже носилась злорадная весть: «Чертова немка, своих-то, германцев, деньгами оделяет, а нашим одни иконки сует». И если, движимая вполне понятным чувством христианского сострадания, царица несколько дольше задерживалась у раненых немцев, то и это ей намеренно ставилось в вину: «Небось, своих-то ей жальчее!».
Глава 33
Далеко не все приняли с восторгом факт участие императрицы Алисы в государственных делах, хотя это было естественным: во время отсутствия мужа жена могла брать на себя обязанности внутреннего управления страной.
В сентябре 1915 г. она писала Николаю 2: «Некоторые сердятся, что я вмешиваюсь в дела.
Но моя обязанность – тебе помогать. И за это меня осуждают некоторые министры и общество. Они всё критикуют, а сами занимаются делами, которые их совсем не касаются. Таков уж бестолковый свет!»