Шрифт:
Страх – самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и самый сильный страх – страх неведомого.
Говард Филлипс Лавкрафт
Часть 1
Лара
Ну, приснился страшный сон, с кем не бывает? Кто ж знал, что с этого в жизни обычной девушки, студентки физмата, начнутся удивительные перемены и события. Впрочем, это лишь на первый взгляд она обычная. А в итоге – с обычными людьми ей скучно, а её друзья –
Впрочем, всё не перескажешь, вот сама история:
Глава 1
Визит чёрной кошки
Евдокия – ведьма с немалым стажем ведовства, обернувшись чёрной кошкой, бродила вокруг Акимовой хаты. Новая жиличка, молодая девчонка, её заинтересовала. Да что там – она за версту почуяла её силу нерастраченную. Но как к ней подобраться? Евдокия знала, что местный домовой, весьма уважаемый и, к тому же – с характером. Если что не по его… Ну, ничего, с ним она как-нибудь потом договорится. Знает – падок он на золото.
Надо испытать судьбу. Да и отомстить немного. Чуяла она, чьих корней эта девчонка.
Девушка проснулась от странного ощущения, будто в комнате кто-то есть. Осмотрелась.
В окна светила огромная Луна, по полу стелились серебристые лунные дорожки, а в углах затаилась опасная тьма. И тут увидела там немигающие зелёные глаза. Затем из угла, плавно ступая, вышла огромная чёрная кошка. Грациозно усевшись в средине комнаты, она обвила лапы хвостом и, будто усмехнувшись, уставилась на неё. Девушка хотела закричать, но раздался лишь сип: «Спасите!»
«Я сплю?»– подумала она и натянула на голову одеяло. Но так стало ещё страшнее. И, осторожно выглянув наружу, она увидела, как кошка, пружинисто оттолкнувшись, летит прямо на неё. Упав на грудь неподъёмным грузом, она стала рвать одеяло железными когтями. Зелёные глаза колдовски заглянули в её лицо, а белые клыки оказались у самого горла.
– Мама! – отбиваясь, крикнула девушка. И голос вдруг появился, да ещё какой. – Помогите! Мама! Мама!
В комнате загорелся свет, а в дверях замерла бабуля, что-то ей говоря. Но девушка её не слышала, потому что кошка, стоя на ней, продолжала с треском рвать на ней одеяло и тянуться к шее.
– Ларочка! Детка! – подбежала бабуля. – Что с тобой?
– Кошка! – закричала она, отбиваясь. – Разве вы её не видите?
– Где? Тебе приснилось!
И только тут эта тварь, спрыгнув, со злобным шипением пропала в углу.
– Там! Она там! – указала в угол Лара и из её глаз брызнули слёзы.
– Успокойся! Я сейчас! – сказала бабуля. И, сбегав на кухню, подала ей стакан воды. – Пей! Сон это был!
– Нет, бабуля! Она была тут, в комнате! И чуть меня не загрызла!
– Да бог с тобой! Нету тут никого! Скажи: куда ночь, туда и сон! – посоветовала бабуля. – Давай, спи уже! Завтра рано вставать.
И, уходя, выключила свет. Девушка обмерла от страха. Но, чтобы снова включить его, ей надо было добежать до выключателя, но на такой подвиг она не была способна. Лара осмотрелась – в окно комнаты всё также светила огромная жёлтая Луна, по полу серебрились лунные дорожки, а по углам прятались тени. Но зелёных глаз уже нигде не было.
Лара пощупала на себе одеяло – целое. Она что – сумасшедшая?
На неё нахлынули воспоминания о событиях, которые она, казалось, давно забыла.
Ей тогда было лет шесть и они жили с бабулей и отцом в одном уральском городе, почти всегда утопающем в снегу. Её отец, Виктор Семёнович Санин, начальник строительной фирмой – красивый, как Аполлон – баловал её, покупая дорогие игрушки, и возил на аттракционы. Жаль, что времени на это у него было мало. Зато бабуля – его мать, Полина Степановна, худенькая статная дама, до пенсии работавшая в театральной кассе – позволяла ей всё. Видно, компенсируя этим недостаток материнской ласки. Ведь Арина, мать Лары, умерла ещё при родах. Ларино детство можно бы назвать счастливым, если б не одно «но» – её преследовали ночные кошмары. Сюжет был примерно один:
Всё начиналось с неприятного гудения, а потом в окнах спальни появлялись пылающие красные глаза. Она пыталась убежать от них на ватных ногах в другую комнату, но глаза, передвигаясь от окна к окну, находили её всюду. Лара просыпалась от собственного крика.
Бабуля, когда она ей пожаловалась на сны, только отмахнулась, проговорив: «Скажи – « Куда ночь, туда и сон» и он больше не приснится». Она пыталась говорить, но это не работало.
И она стала бояться засыпать, хотя иногда ей казалось, что это вовсе даже не сон.
А потом всё стало ещё хуже: однажды запоры на входной двери сами открылись и в них влетела седая старуха в балахоне. На её зелёном лице горели уже знакомые красные глаза. Шаря руками по воздуху, она стала летать по дому, ища её. Лара бросилась за помощью к бабуле, но как она её не звала, как не тормошила, та не отзывалась и лежала будто мёртвая. И тут в сарайке закричал петух, а старуха будто растаяла в воздухе…
Утром Лара рассказала взрослым про старуху, но отец ей посоветовал то же, что и бабушка: «Скажи – « Куда ночь, туда и сон». Видно, это был их семейный рецепт, но Ларе он не помогал.
В общем, помощи ей ждать было неоткуда.
К этому времени она уже поняла – чтобы не быть пойманной старухой, надо: во-первых – убегать от неё, что есть силы; во-вторых, она откуда-то знала это – нельзя смотреть на неё, а особенно ей в глаза; в третьих, надо затаиться за мебелью или дверью и не шевелиться. Ждать рассвета или пения петуха.
Пусть старуха летает себе, гудя и пылая, она её не найдёт.
Но скоро в доме почти не осталось места, где она могла бы спрятаться – за дверью в зале и за комодом в комнате отца. Что она будет делать, когда старуха и их найдёт, она не знала. Впрочем, ей уже было всё равно – схватит, так, схватит…
В то решающее утро отец, выйдя к завтраку, сказал:
– Мама, а вы знаете, что наша Ларочка лунатик?
Ларе понравилось это слово – лунатик, теперь бы узнать, что оно означает.
– С чего ты взял такое, Витюша? – удивилась Полина Степановна. – Из-за того, что она такая бледненькая? Так ты меньше шоколаду ей покупай, а то она кроме него ничего не ест. Может, витаминок ей купить?
– Витамины купите. Но я о другом, мама, – не глядя, отхлебнув чай, встревоженно проговорил Виктор Семёнович. – Она ходит ночью по дому с закрытыми глазами. Я сегодня это сам видел – прибежала ко мне и спряталась за комод. Я заговорил с ней, смотрю – а она спит. Взял на руки и отнёс в её комнату на кровать. Только лёг, а она снова тут – прячется за комодом. Пришлось положить её с собой. Притихла. Что это, если не лунатизм?