Мистика
Шрифт:
Джером, разумеется, знает, как управлять «Призрачной акулой».
Их маршрут уже введен в полетный лист. Она могла бы догадаться, где он должен будет закончиться. Там же, где все началось.
Египет.
Она поднимается на борт последней.
Лич здесь, чтобы проститься с ними. Она знает, что он хотел бы быть одним из них.
Другие, возможно, и стали бы торговаться с ним, если бы смогли. От нее они знают, что Нострадамус провидел для них. Чтобы достичь цели, им придется умереть. Снова.
— Увидимся, когда все закончится, —
— Если Мишель не пошутил.
Она забирается в «Призрачную акулу».
Континентальная Европа в пятнах пожаров. С Уральских гор взлетают ракеты. Джером легко уходит от них. Появляются какие-то крылатые существа, гнездящиеся среди облаков. Их глиссер маневрирует.
Семерым не нужно больше разговаривать.
Женевьева, привыкшая соприкасаться с разумами тех, кем она питалась, эмоционально потрясена тем, насколько происходящее теперь сложнее, насколько жизненнее.
В первый раз она жива и чувствует это. Будет трагедией остаться потом одной. Ее вечно будет мучить утрата этого товарищества, этой ясности, этой любви.
Она чувствует, как связи крепнут. Между Коннором и Джеромом — связь кровного родства. Она привязана к Морин и Джерому, они оба давали ей жизнь. Пай-нет'ем, и Бэрримор, и Уинтроп в полной мере вписались в круг. Их схожесть — это связь. Их отличия — это завершенность.
Они впитывают ее воспоминания из тех многих жизней, которые она испробовала. Она впускает в себя древнюю историю Пай-нет'ема и блестящий талант Бэрримора. Она знает про их любовь: раздражающую и пожизненную преданность Эдвина Катрионе, жаркую вспышку отчаянного влечения Морин к Джеперсону, расчетливую, но искреннюю привязанность Коннора к Салли.
В свое время все Семеро вращались вокруг Камня Семи Звезд, подбираясь к крошечному созвездию. Теперь, все вместе, они поняли, что это за игрушка, ощутили груз красной злобы, заброшенной на Землю, и узнали, в чем его уязвимость.
Приближаясь к Нилу, они все острее чувствуют, как пульсирует что-то там, где кончается их маршрут. Они на крючке, и рыбак уже выбирает леску.
Если бы она могла остановить время, то выбрала бы именно этот момент.
Перед самопожертвованием.
Над пенящимися водами Нила припала к земле рубиновая пирамида, в которой пылает «Семь Звезд».
Сначала Женевьева решает, что это камень увеличился до гигантских размеров, заставив Сфинкса и древние пирамиды казаться совсем карликовыми, но это всего лишь ее воображение.
Камень внутри пирамиды.
По берегам великой реки собрались толпы. За прошедшие месяцы возникли культы поклонения «Семи Звездам», или же они вынырнули из исторического забвения, провозгласив себя Прислужниками казней. К Красной Пирамиде несут дары.
Время от времени смерть косит кого-то из толпы. Это лишь побуждает все новых людей присоединиться к ней, и тесниться, молясь, и голодать, и сгорать, и гнить заживо. Жрецы в парадных одеяниях ритуально бросаются в кипящую реку.
Успев умереть уже дважды и начиная представлять, что следует за этим, Женевьева понимает наконец, что Камень Семи Звезд — это не магический предмет. Он лишь бьет наугад, жестоко и бесцельно.
Он ничего не создает.
Пай-нет'ем, лежащий с камнем внутри, годами слушающий его шепот, похожий на шорох насекомого, думает, что это механизм. Бэрримор, исторгнувший из себя свой талант под влиянием камня, полагает, что это злой демон. Морин все еще верит, что это орудие Старших Богов, которым ее дядья богохульственно посвятили свои жизни. Для Эдвина это загадка, которую нужно разгадать и забыть. Для Коннора — несправедливая смерть, укравшая у него будущее. Для Джерома — это вся неверная информация, весь мусор, вся ложь, весь негатив, вся мертвая техника.
А для нее?
Это ее враг. И ее спасение.
Теперь она знает, почему первое проклятие — казнь собаками — было направлено против нее. Должно быть, Мимси сумела добраться до запрещенных катренов, вероятно, когда завладела помещениями и архивами клуба «Диоген». У Мимси Маунтмейн хватало человеческого ума, чтобы понять, что вампирша, оставившая свой след в ее крови, была средоточием Круга Семи, единственной силы, способной уничтожить волшебный камень.
«Все равно она моя дочь», — думает Морин.
Женевьева заражена любовью к девочке из Красной Пирамиды. Девочке, которая так похожа на нее, такую, какой она была до Темного Поцелуя, у которой тоже были украдены жизнь, любовь и весь мир — Камнем Семи Звезд.
Мимси должна умереть тоже.
«Призрачная акула» приземляется возле Красной Пирамиды, на полоске оплавленного песка, превратившегося в стекло. Внутри этого стекла видны трупы, уставившиеся в красное небо.
Они выходят из глиссера и смотрят на Красную Пирамиду. Сияет «Семь Звезд», запертый внутри.
Женевьева чувствует, как что-то вторгается в ее мозг, как тогда, когда звук, сводивший с ума собак, убивал ее. Стальная пластина у нее в черепе раскаляется.
Пай-нет'ем изгоняет звук из ее разума.
Она стоит, Морин поддерживает ее. Ее разум чист и бодр.
Вместе они сильны.
Бэрримор и Пай-нет'ем открывают портал в боковой грани Пирамиды, протянув к ней руки и повелев двери открыться. Над дверью Бэрримор создает маски Трагедии и Комедии, к которым Пай-нет'ем добавляет тела Сфинксов.
Бэрримор отвешивает театральный поклон.
Похожий на плеть ус вылетает из портала и хлещет актера. Его плоть взрывается, рвет в клочья камзол и лосины. На его по-прежнему усатом лице удивление. Он падает. Его голос затихает у них в мозгу.
Укол боли. Потеря опустошает.
Пай-нет'ем вцепляется в ус обеими руками и с силой дергает, выкручивая его. Он отрывает его, и руки его начинают сереть и сморщиваться. Лицо его усыхает, как у мумии, и он умирает снова, рассыпается, обращаясь в прах и тлен.