Мийол-алхимик
Шрифт:
Правда, воспользоваться им всерьёз не захотела. Она как раз достигла пика четвёртого уровня, готовилась прорваться в подмастерья в любой момент и потому совершенно не рвалась покидать относительно плотный, благоприятный для развития магов фон Лагора. Ну а Мийол настаивать не стал. В конце концов, прорыв важнее, чем…
А вот чем что, выяснить без прибытия на место представлялось сложным.
Вместе с Дизом и его мутноватыми предупреждениями до призывателя добрались два письма. Первое — от дуэта Рикса с Эонари, выдержанное в лаконично-сдержанной манере. Мол, у нас тут всё своим чередом, рады узнать, что у тебя тоже всё своим чередом, надеемся на удачу, здоровье и общее благополучие; ах да, не мог бы ты при случае прилететь к нам лично? Есть кое-какие вопросы, решать которые самостоятельно нам не по чину.
Ещё раз с наилучшими пожеланиями, Р. и Э.
Второе письмо сочинил (но вряд ли записал лично — скорее, продиктовал) Иривой Акула. В нём хватало мелких деталей, но ничего значимого не озвучивалось… по крайней мере, в лоб. Из обильного набора чисел проистекало, по большому счёту, лишь то, что арендная плата за единицу площади «Большого экрана» и за пользование возведённой Васаре с Ригаром магической башней, перечисляемая Мийолу, снизилась на четверть, а объём поставок различных даров моря — выросший на три восьмых по объёму и массе — упал в качестве и общей стоимости примерно на ту же величину. Скорее даже сильнее.
Некоторые виды ресурсов из отчёта исчезли вообще, как класс.
Что же до общей части письма, то там Иривой коротко и сухо сообщал, что такого-то числа, ко всеобщему огорчению и нешуточной скорби, отправилась в последний путь к чертогам богов великая, могущественная, милостивая Райвеза инь-Думартрен. Тело её кремировано, прах помещён в клановую усыпальницу, главой клана по праву силы и крови стал Зарг ян-Думартрен.
Вот такие новости.
— Что могу сказать, — молвил Ригар, ознакомившись с обоими письмами и расспросив Диза насчёт ситуации в Рифовых Гнёздах, — смерть Выдумщицы — новость ожидаемая… и недобрая. С её уходом значительно потеряли в силе Думартрен, а значит, и все кланы Мутного залива. Но что хуже, удар по сторонникам мирной жизни вышел ещё чувствительней. А исходное равновесие, без того довольно шаткое, с её уходом нарушено. Шестая младшая ветвь Кордрен вряд ли упустит свой кус… когда соберёшься лететь в Баалирские рифы — бери с собой побольше сил.
Ну, Мийол и взял.
Дюжины магов, из которых ровно треть находится на пятом уровне, с избытком хватит, чтобы на чистом авторитете загнать в подпол любой провинциальный клан… ну, не любой, конечно — но настолько ослабленные, как кланы Мутного залива, с одним-двумя доживающими свой срок подмастерьями либо аналогичным количеством Мастеров Начал? Легко!
Зато вот сорвать с места эту дюжину оказалось не так-то просто. И если мэтра Никасси на разрешение очередной авантюры удалось уломать относительно быстро, то вот Луцес… его право отлучиться из Лагора на месяц-другой пришлось у его родни едва ли не мечом выскребать.
Попутно призыватель свёл знакомство с чтимой Клеаро инь-Слиррен. М-да.
…при словах «мастер магии» в мыслях выстраивается картинка смутная, но определённо исполненная величия. Весомость взгляда и ауры, плавная выверенность манер, благородное, спокойное достоинство, приметы зрелой мудрости в облике…
Чтимая Клеаро плевать хотела на всю эту мишуру. В прыжке с разбега.
Мийол и Луцес сидели в мезонете у последнего, в том самом кабинете с Тремя Костяками. И тут течение разговора прервало появление девицы лет примерно пятнадцати на вид, коротко стриженой, лёгенькой и тощенькой. Невесомые сандалии телесного цвета создавали впечатление, что она боса, а платьице до середины бёдер из голубой газовой ткани, весьма прозрачной, лишало всяких иллюзий в вопросе нижнего белья.
Отсутствует это самое бельё. Полностью.
С сияющей широкой улыбкой и тихим радостным взвизгом сие скудно облачённое создание повисло на шее у вскочившего навстречу Луцеса, не забывая болтать ногами.
— Лу-лу! Бесценненький ты мой! А ну, быстренько знакомь нас, негодник!
— Подмастерье Мийол из Жабьего Дола, базилар Сарекси, — пробормотал эн-Слиррен, глядя куда-то вдаль. Руки его висели вдоль тела, как плети. — Мастер Клеаро инь-Слиррен, почётный супренсор Навтрул. Будьте знакомы.
Прозвучало скорее как «будьте прокляты».
— Очень рад знакомству, — сказал призыватель с толикой сомнения.
Спустя пару секунд чтимая прабабушка слезла с Луцеса… и в знакомой манере повисла на Мийоле. Болтая ногами и… мнэ… ёрзая. Призыватель совершенно рефлекторно подхватил её, как обычную девушку: левой рукой за талию и правой… ниже.
— Чувствую, что очень рад, — заключила Клеаро, продолжая ёрзать (правда, менее активно). — Я, знатчица, тоже. Очень.
— Бабу… ля! — полушёпотом возопил Луцес. — Ты опять?!
Мийол отвёл взгляд от глаз изображающей малолетку инь-Слиррен. С некоторым трудом отвёл, надо заметить: вот уж где-где, а во взгляде у неё никакого озорства не плескалось; а в том, что плескалось — немудрено было утонуть.
— Скажи, друг мой, — спросил он, — какой смысл рваться к вершинам и становиться магом-мастером, если при этом нельзя вести себя так, как захочется?
— Во-о-от!
Клеаро моментально соскочила наземь, прошлась по кабинету танцующей походкой и замерла, положив отставленную руку на череп гнома, а другую указующе направив на Мийола.
— Во-о-от! — повторила она. — Мудрый мальчик всё правильно понял. Нету смысла! Не-ту! А ты, бесценненький мой Лу-лу, — указующая рука переменила направление, — мог и подыграть своей бабуле. Хоть разочек! Мог бы? Мог!
Луцес душераздирающе вздохнул и накрыл лицо ладонями.
— Разочаровывает, — без улыбки сказала Клеаро, глядя на Мийола.
— Все мы временами разочаровываем близких, — не без труда выдавил призыватель.
От серьёзной версии чтимой прабабушки, переставшей маскировать ауру и объём резерва, у него по спине, ломая лапками ледок, маршировали колонны невидимых мурашей. Фоном плыло осознание: инь-Слиррен прямо сейчас что-то этакое, комплексное и тонкое, делает с его гормональным фоном при помощи своего сигила… а сигил Мийола, худо-бедно позволяя это воздействие отследить, ни в коей мере не помогал его остановить.
— Но, — сказал призыватель, продолжая продавливать волей сопротивление собственной праны, внезапно повысившей вязкость, — разве мир, полный точных копий наших предков, не был бы скучен и мёртв?
— Точные копии уже живущих тоже могут разочаровать.
— Лишь в том случае, если взятые за образец не нравятся сами себе.
— Интересненько, — губы Клеаро разъехались в неестественной, какой-то резиновой улыбке. — Если точная копия не хороша и неточная тоже не хороша… что или кто принесёт довольство?