Мийол-алхимик
Шрифт:
(Да, Мийол тоже не видел, кого они там почти поймали — что не мешало ему через Полоза Фокусировки Шёпота отслеживать невидимку по издаваемым звукам. Так-то отдельный амулет на невидимке должен был звуки гасить, но против специализированного живого сенсора только и мог, что частично заглушать вибрации.
Например, сердцебиения невидимки призыватель не слышал — хотя у не защищённой цели вот так, шагов с сорока, обычно различал его с лёгкостью).
Внезапно, хотя и ожидаемо, жертва Эшки перестала дрожать и замерла, даже не дыша. Или, вернее, задышав намного медленнее и глубже. Знакомый эффект: концентрация адреналина превысила пороговую величину, так что паника перешла в глубокий обморок.
— Так. Похоже, готово. Я пошёл.
— Может, приспустить яхту?
— Да не, зачем? И так справлюсь…
Мийол и в самом деле обошёлся без манёвров: спрыгнул со слипа, включая старый талисман, после чего один из Беркутов Урагана, что кружили около яхты такими же невидимками, как и сама леталка, доставил его к земле. Поближе к цели.
Там, не теряя времени, призыватель воспользовался сигилом, чтобы нащупать и отключить магию предметов, используемых беглецом. Прежде всего талисман Невидимости Среднего Круга. Оказалось, что фамильяр довела до обморока (и расслабления сфинктеров… фу-фу-фу!) крепкого блондинистого мужчину лет тридцати на вид. Но разглядывал его Мийол лишь по остаточному принципу, а основное внимание уделил экипировке.
Талисман невидимости — долой. Амулет, заглушающий звуки — долой. Обруч с головы, что несёт какую-то незнакомую магию ментального типа — долой. Браслет с чарами отпугивания насекомых и браслет с чарами, маскирующими запах — аналогично. Оружие — два разноразмерных ножа, боевой и разделочный — туда же, вместе с ремнём и парой фляг, пристёгнутых к нему. На тряпице, развёрнутой рядом с телом, понемногу росла настоящая горка разных вещей: артефактов и простой, но качественной и недешёвой экипировки.
Раздевать обделавшегося беглеца призыватель не стал. Лишний раз прикасаться к нему, к его липкой от холодного пота коже, не хотелось даже в перчатках. Однако Мийол крепко и очень тщательно связал его руки (пара петель вокруг локтевого сустава — поддерживающая петля вокруг запястья — подтянуть правую руку к левому боку и, прокинув шёлковую струну за спиной, точно так же примотать левую руку к правому боку; вывернуться из таких пут быстро не смог бы даже Мастер Начал, а пленник, как ощущал призыватель, вообще не был Воином… и даже для одного из Охотников казался хлипковатым, с небольшим избытком веса).
В качестве финального штриха Мийол скрутил из полотенца импровизированный кляп и затянул его крупным узлом на чужом затылке. Не, ну мало ли? Если эти ребята взрывают себя, чтобы не попасть в плен — надо предпринять меры против откусывания языка и разгрызания искусственных зубов с ядовитой начинкой. А отличать такие зубы от нормальных — ну, он просто маг, причём молодой, ни разу не ветеран шпионских игрищ. Подготовка его по этой части сугубо теоретическая, причём без вмешательства Ригара могло не быть и того.
Проще оттащить пойманного на холм к остальным, чтобы Шак проверила его на всякие ядовитые сюрпризы в разных неожиданных местах.
Как по заказу, спустя минуту после оформления кляпа, когда призыватель упаковывал всё снятое с пойманного в пространственный короб, пленник очнулся и задёргался, мыча сквозь помеху во рту нечто невнятное.
— Что, ожил? Отлично. Сам пойдёшь, значит, не придётся тащить засранца.
— Ыуи еа!
— Не-не-не. Даже не проси.
Закрыв короб и закинув его лямку на одно плечо, Мийол использовал Укрепление с Усилением долгими, вздёргивая пленника на ноги за узел кляпа. Одной рукой, не просто демонстрируя превосходящую физическую силу, но ещё и подавляя психологически (удивительно, сколько всяких вроде как мелочей можно извлечь из отцовых наставлений…). И поволок вверх по склону, не особо замечая сопротивление — быстро сошедшее на нет, к слову.
В эмоциональном плане блондин после вспышки протеста свалился в какое-то отупелое смирение. Не удивительно так-то: Эшки выжала из него если не весь адреналин, то большую его часть. Сейчас он даже при самом горячем желании не смог бы испугаться или возмутиться, так что впадение в прострацию явилось вполне ожидаемым результатом.
— Ага! — оживилась при приближении пары Гимеко, этак нехорошо посверкивая глазами. — Всё-таки изловился злыдень! Чудно, чудненько! Только вот зря ты ему в пасть запихнул эту штуку — как же он будет с нею языком-то работать?
— Не зря, — мотнул головой Мийол, подставляя ногу и не столько опуская, сколько швыряя пленника на колени перед группой Охотников.
Кстати, пока он возился со своей добровольно взятой задачей, Глинорукий успел вытащить из тела посторонний предмет и даже пройти через детоксикацию (по крайней мере, «чемоданчик смерти» снова стоял в сложенном виде) — видно, яд на клинке оказался не из самых заковыристых. Но полностью залечить рану, конечно, не успел и теперь сидел, медитируя для большего эффекта от Усиления лечебного. Вот перед ним-то, собственно, призыватель и поставил на колени своего пленника.
— Почему это? — забавно надула щёки Веселуха.
Мийол объяснил свои резоны — насчёт откушенного языка и фальшивых зубов. После чего попросил Шак о проверке на сюрпризы. Та молча кивнула и спустя пару минут сказала:
— Вроде бы чист. За бинарные и более хитрые смеси не поручусь, но простеньких вещей, типа цианидов, при нём нет точно.
— А что насчёт языка?
— От него прямо-таки разит страхом… и ещё кое-чем, — раздувая ноздри и предвкушающе скалясь, сказал Точильщик. — Сомневаюсь, что в нём достанет крепости на самоубийство, да ещё таким жёстким способом. Но для надёжности можно заменить полотенце не сильно толстой верёвкой. Чёткости речи это ему не добавит, но зато и незаметно откусить язык не позволит.
— Логично, — сказал призыватель. — Сейчас поправим… кстати, давайте договоримся, кто именно станет вести допрос. Заранее, чтобы порядок был. Гимеко?
— Нет-нет, — шало ухмыляясь, открестилась Веселуха. — Я девушка несдержанная, могу по ходу… процесса сделать что-нибудь не то.
Для надёжности она даже отшагнула назад и спрятала руки за спину.
— Кто изловил, тот и развлекается, — высказался Точильщик. — А ты, глубокоуважаемый, уже хорошенько поразвлёкся с ним. До мокрых штанов.