Младший сын князя. Том 2
Шрифт:
— Что ж, тогда вопросов нет. Спасибо большое, — поблагодарил я сестру, после чего обратился к Борею. — Прошу прощения, что заставил ждать.
— Ничего страшного, — спокойно ответил Борей. — Вы сегодня оказали мне и моему роду такую поддержку, что эти несколько минут ничего не стоят. Тем более, я увидел хорошее отношение к собственным слугам, что в наше время, на самом-то деле, нечасто встретишь.
О как интересно. Он решил заострить внимание именно на моём отношении к слугам. Только непонятно, зачем именно?
Показать,
До конца это мне не было понятно, но я не стал заострять внимание. Всё равно нас ждёт долгая дорога, глядишь, и в разговоре с ним пойму, о чём шла речь. Ну а если нет, то нет.
— Мне приятны ваши слова. Тем не менее, где же, собственно, сам транспорт?
— Так вот же он. Прошу к вниманию, — бодро сказал Борей и ладонью указал на…
Нет, это было что угодно, но точно не магокар или даже автомобиль. Об этом кричало всё моё нутро. При этом, судя по изменившемуся выражению лица Тимофея, он ощущал себя примерно так же, как и я.
Хотя уже немного погодя, я подметил, как его глаза словно прикипели к указанной машине и пробегали по её обводам, будто ребёнок, увидевший очень навороченную игрушку на витрине магазина, с которой очень хотелось поиграться. На удивление, очень точная аналогия получилась, учитывая, что из тебя представлял «магокар»… Хотя я бы назвал его чудом военной инженерии на колёсах.
— Ну уж нет! При всём уважении к роду Суворовых, я рядом с этим драндулетом не поеду! — тут же высказала своё мнение сестра, хотя её никто и не спрашивал. — Он же будет как черепаха передвигаться!
Глава 18
То, что сестра назвала это чудо техники драндулетом, не то чтобы далеко от правды, но… Очень тяжело оценить по-другому шестиколёсный внедорожник, произведённый полвека назад. На нём имелась такая толща брони, что он, скорее, имел родство с бронетранспортёром или даже танком.
Вот как вообще Суворову разрешили разъезжать на подобном транспорте в столице?
То, что он при такой толще брони вообще мог передвигаться, вызывало во мне только уважение к инженерам, проектировавшим всё это, ведь смогли сделать так, что это ещё и ездит. Причём в такой машине ты будешь чувствовать себя, действительно, как в танке.
Это я очень хорошо понимал, благодаря неожиданно появившимся ярким воспоминаниям Евгения.
В них меня перенесло далеко в русские горы, где царила непогода. Сквозь бушующую метель было сложно видеть что-то дальше собственного носа, а от холода на ресницах собирались маленькие частички льда.
Магия огня слуг и специальная одежда, что не позволяла теплу выходить, не спасала Евгения от лютой зимы. Даже мысли о том, что наконец его
Вот ещё будто назло, от отца требовалось личное присутствие, чтобы решить вопрос с добычей руды в тех заснеженных горах. И поскольку, будучи главой рода, Дмитрий Львов был человеком, разумеется, довольно занятым — ждать окончания метели он не стал, чтобы затем просто долететь до места назначения на вертолёте.
Как нетрудно догадаться, единственный транспорт, который смог бы справиться с такими жёсткими условиями севера, стала «Черепаха».
Казалось бы, всего-то четыре часа дороги, что может пойти не так? Может, если ты всю жизнь катался в бизнес-классе, и тут внезапно оказался в самом худшем экономе, какой только возможно придумать. Да и то его таковым можно назвать с натяжкой.
Спинки сидений ощущались настолько жёсткими, будто их выбили из камня. Печка внутри машины практически никак не спасала от холода. Каждая кочка или небольшой камень каким-то образом заставлял машину трястись, хотя это казалось невозможным — ну как машина, чей вес близился к десяти тоннам, может вообще от такого трястись?! Она же просто должна была раздавливать любое препятствие на своём пути.
Даже места в машине было столько, что приходилось всем сильно тесниться. Не шло и речи о том, чтобы хоть немного вытянуть ноги вперёд. И это с максимальной скоростью — тридцать километров в час.
Одним словом, машина полностью оправдывала своё название. «Черепаха» ехала со скоростью черепахи.
Когда же Евгений наконец-то оказался в городе, то к своему ещё большему разочарованию понял, что из развлечений, только музей военной техники. Собственно, ему пришлось провести там около шести часов своего времени, пока отец разбирался с делами рода, куда Евгения, собственно, не приглашали, чтобы не мешался.
Уже в музее он сделал для себя вывод, что ехать в танке и то удобнее, чем в «Черепахе». И что более худшего способа провести время с отцом уже не придумаешь.
Мне лично на комфорт в таких ситуациях было по большому счёту наплевать. Да, комфорт — штука приятная, но я прошёл через войну и мне не привыкать к суровым условиям жизни. Поэтому даже если бы в машине вообще не было сидений, например, я бы не стал строить из себя недовольного, если бы это было нужно для дела. Для дела действительно можно и потерпеть.
— Прошу прощения, но чем вам не нравится мой австриец? — выбил меня Борей из моих мыслей, а точнее, нахлынувших воспоминаний.
— Тем, что это самый медленный магокар из всех, что я видела и знаю, — со спокойной интонацией ответила сестра, однако в её голосе проскальзывала неприязнь к самой машине.
— Прошу прощения, — Суворов-младший деловито скрестил руки на груди и приподнял левую бровь, — но это не та «Черепаха», что вы, должно быть, себе представляете. Мы подвергли её модернизации