Мне приснилось, что…
Шрифт:
Это здание оказалось чёртовой больницей. Со злым лицом, одновременно полная радости от того, что она снова сможет наказать кого-то якобы по делу, меня встретила мой психиатр – Ирина Владимировна. И ещё несколько неприятных мне людей. Этой радости ей скрыть не удастся. Я ничего не понимала и сильно напряглась. Меня отвели в очень тесную комнату с диваном и столом. Оказалось, что она меня никуда не отпускала, стала мне предъявлять, почему я ушла без спроса. Я была просто шокирована. Я прекрасно понимала, что отпросилась у неё лично, и она разрешила. Более того, в этот момент я пожалела, что не поздоровалась с женщиной у входа, ведь Ирина Владимировна наверняка наблюдала из окна, и это был для неё очередной повод кидаться на меня. «Ну Ирина Владимировна…» – плевать ей было. Я уверена, что она специально всё это устроила, чтобы была хоть какая-то причина
31.08.20
Свобода в тепле зелёного
..ты нашёл в себе силы, чтобы уйти оттуда, где не хочется находиться, и убежать в тёплые дворы, гулять там по пыльным дорогам, двигаясь навстречу солнцу, и сиять так же, как асфальт вокруг
Тема свободы никогда не была для меня интересной. Даже само слово меня отталкивает, потому что нынче всё, что с ним связано, это что-то серьёзное и страшное, связанное с политикой, ущемлением прав, в общем, целая груда неприятного. Но несколько снов, приснившихся мне в разные периоды времени, дали мне возможность взглянуть на это слово по-другому. Я не говорю о свободе, описанной выше. Я говорю о свободе души.
Свобода души – совсем другое понятие для меня, и, как оказалось, очень важное. Это невероятное светлое чувство, питающее собой все остальные, а иногда даже порождающее новые, которых у тебя раньше не было и которых не хватало.
Мы с классом, и в целом с какой-то группой не совсем знакомых мне людей, находились загородом. Это было невероятно солнечное лето, у нас большая открытая территория с плавными холмами-волнами, сухими песочными дорогами и крупными, не очень частыми деревьями. Это не ограждённое место с зелёными просторами, а город совсем рядом, в пешей доступности, с маленькими уютными дворами.
Здесь стояло небольшое двухэтажное здание, делящееся на два помещения с отдельными входами. Две маленькие двери, в которых даже мне приходилось наклоняться, стояли почти вплотную друг к другу, и их было легко перепутать. Одно помещение учебное, не совсем для этого подготовленное, поэтому парты там стояли кое-как в углу тесного этажа. Нас было пять человек, но мы всё равно теснились. Остальное пространство занимала старая мебель, какие-то пыльные вазы, бумаги и просто мусор. Я немного опоздала и села на своё место. Проходил урок алгебры, в тишине класса ходила наша учительница, с очень консервативными взглядами, строгая, которую я недолюбливаю, которую не ожидала встретить здесь, ведь она ведёт другой предмет. Я медленно начала выкладывать нужные вещи из рюкзака на стол, и тут она, глядя свысока, подходит ко мне. Это был ожесточённый конфликт, её пожилые губы дрожали от возмущения, ведь я не просто опоздала, я даже ничего не написала в тетради, на моём столе не было учебника. Я была в ужасе, какого чёрта, как она смеет, я ведь только пришла и без того переживала об этом, а меня обвинили буквально на пустом месте. Злости и возмущения во мне было больше, чем обиды и страха, я не стала дослушивать её крики. Ещё больше меня обидело то, что в соседней комнате у другого класса выпускной, хоть и простенький, но выпускной.
Когда я выходила из класса, совесть и мои оставшиеся вещи заставили меня вернуться. Я всё-таки умудрилась перепутать двери и случайно увидела, как в том помещении все веселятся. Успели ли меня поймать, но я сама вернулась в класс, и мне до боли обидно и неприятно, что в то время, как я учусь и работаю, кто-то развлекается. Я окончательно вышла из себя в этой пыльной тишине и просто ушла, жутко нашумев, расталкивая на своём пути старый хлам.
Я смутно помню, как шла после этого, словно эмоции переполняли меня настолько, что я ничего не слышала и не видела вокруг себя, кроме дороги, ведущей куда подальше отсюда. Только переступив порог гадкого здания, я ощутила большое облегчение, и, не думая ни о чём, пошла вперёд по зелёной траве сквозь тёплый и приятный воздух. Погода стояла необыкновенно хорошая – ни ветра, ни дискомфорта. Абсолютно чистое небо ловило лучики солнца, и я вместе с ним.
Ближе к городу деревья встречались чаще, были пышнее и гуще. По дороге я успела встретить такую же заплутавшую девочку, и дальше мы пошли вместе, но мне было настолько по-хорошему безразлично на всё вокруг, что я почти забывала про неё, и мы молча шли в этой солнечной тишине.
И вот она, моя свобода души – я с собой с мире и согласии, я ушла оттуда, где не хотела находиться, и ушла туда, где жизнь воспринимается совсем по-другому. Помню, что немного всё-таки беспокоилась о том, что меня потеряли, что будут ругаться и будут искать. Но эти мысли быстро испарялись в лучах приятнейшего солнца, и я продолжала просто наслаждаться собой и окружающим меня миром, не думая ни о чём. В глубоком и спокойном уголке моего сознания держались мысли о том, что здесь совсем рядом живёт Катя Вас., дочка моей любимой учительницы, и в крайнем случае я смогу «спрятаться» у неё, если меня начнут искать, а я не буду хотеть, чтобы меня дёргали на эту тему. Потому что сегодня у меня сложный день, и я наконец дошла до разумного спокойствия, которое пока слишком нестабильно, чтобы хоть как-то его трогать. Самое важное в такой ситуации – не путать это спокойствие с счастьем, потому что для меня счастье – это целый комплекс разных приятных чувств, а почти любые чувства, особенно в большом количестве, вызывают у меня стресс. Наверное, счастье и заключается в спокойствии, но всё же это совсем разные понятия.
Ведь это спокойствие души – рациональное отсутствие этих самых чувств, не приводящее ни к плохому, ни к хорошему. Это состояние – моя возможность отдохнуть, не думая и не чувствуя.
Не знаю, почему так важна Катя Вас., но именно с ней ассоциировалась эта дорога, и так я её и запомнила.
Именно на этой дороге я впервые чётко осознала эту свободу, и от этого осознания мой разум стал ещё чище и спокойнее в тот момент. Это прекрасный двор с длинными панельными домами по бокам и открытым видом «спереди» и «сзади». Тесный, но уютный путь, кажущийся более открытым засчёт низких домов. Солнце было утреннее, почти у самого горизонта оно светило через вход на этот путь, и абсолютно всё здесь залито светом.
Это – свобода в тепле зелёного, в летней пыли на траве, в чистоте голубого неба. Я иду по этому необычному длинному двору, по его середине тянется узкая дорожка с дырами в виде ромбов, какие обычно бывают на парковочных зонах, сквозь них проросла сочная тёплая трава, и я бесшумно иду в маленьких туфельках. По бокам – бледно-серый от пыли асфальт, и в ряд стоящие небольшие машины, блестящие на солнце и горячие от его лучей. Иногда на земле можно было увидеть причудливый солнечный блик. На некоторых машинах тонкий слой пыли, изредка мерцающий на свету, как снег. Где-то эта пыль стёрта в виде незамысловатых каракулей. Невообразимо тепло, словно солнце светило несколько дней без перерыва. И кажется, что вся эта пыль – это солнечная пыль, оседлый на природу свет, кажущийся чем-то абсолютно безвредным и не грязным.
В одном из других снов я гуляла совсем рядом с этим местом, в тени деревьев я внезапно вспомнила о нём, думала, а не сходить ли мне туда. И уже привычно называла его «Кат. Вас. дорогой», и эта свобода вновь наполняла меня.
***
Стояла очень-очень тёплая погода, почти жаркая, но всё же очень комфортная. У меня не лучшее настроение, я иду злая, холодная, с грустным безразличием на лице. Зато иду красивая. Сквозь тёплый воздух города я иду строгая, в чёрной юбке и белой футболке. Мой шаг очень быстрый, каким он часто бывает, когда я ощущаю себя серьёзной. Мы гуляем с моим знакомым, к которому я отношусь холодно и агрессивно. Мы идём вместе, но я будто иду одна, будто у меня не осталось сил реагировать на его присутствие.
Обычный грустный рабочий день, хоть и выходной для меня. Мы решили зайти в магазин, кажется, за чем-то вкусненьким. Кафель за стеклёнными ходом буквально светился от солнца, и создавал сильный контраст, находясь рядом с обычным офисным светом и тенью. В маленьком прохладном помещении было всего понемногу – инструменты, еда, одежда. Увидев простенькие, но симпатичные обои по хорошей цене, я вспомнила, что бабушка просила их купить. Взяла их, пару шоколадок и пошла на кассу. Там я случайно встретила бабушку, и она почти сразу спросила меня про обои, купила ли я их. Напряжение в тот день держалось во мне постоянно, и тут я сорвалась: грубо, вызывающе сказала, что нет, не купила. Естественно, купила, но её вопрос был настолько неуместным для меня, что я уже просто забила и повела себя так, как захотела. Она не поняла моего возмущённого сарказма, и начала отчитывать меня за безответственность бла-бла-бла… я ушла. Быстро ушла. Даже на такую стрессовую ситуацию у меня не было сил реагировать. Я бы не назвала это свободой, но это было действительно то состояние, которое могло наконец меня к ней привести.