Многоцветная Земля
Шрифт:
— Как я уже имел честь объявить вам, — нарушил тишину советник Мишима, — мы транслируем вас в два приема группами по четыре человека. Остальной багаж прибудет вслед за вами через пять минут. Будьте внимательны и постарайтесь вынести его из области действия тау-поля. А теперь я покорнейше прошу первую группу занять места…
Элизабет Орм, не испытывая никаких эмоций, наблюдала за тем, как Брайан, Стейн, Ричард и Фелиция вошли в тесное пространство, окруженное металлической решеткой, и замерли. «У всех есть свои планы, — подумала она, — у всех, кроме меня. Все преследуют какую-то цель — трогательную, смешную или сумасбродную. Я же намереваюсь проплыть над миром Изгнания на своем ярко-красном воздушном шаре, вглядываясь сверху в людей и животных, вслушиваясь в свист ветра и пение птиц, вдыхая цветочную пыльцу и смолистый аромат лесов, запах дымка от костра на равнине. Я спущусь на землю только после того, как почувствую, что и планета подо мной и я сама реальны. Если бы это было возможно… «
Мишима повернул выключатель, и «беседку» со всех сторон закрыли зеркальные стенки. Эйкен Драм в своем золотом костюме, сверкающем и переливающемся, отбрасывающем сотни отблесков на стены и потолок погреба, инстинктивно шагнул вперед.
— Черт побери! Неужели это все? Даже лампы не мигнули!
Драм принялся рассматривать силовые кабели, подобно виноградной лозе выходившие из плотно утрамбованного земляного пола и скрывавшиеся в потолке погреба. Мишима предостерег Эйкена, чтобы тот ничего не трогал. Эйкен сделал в ответ успокаивающий жест. Но ему не терпелось рассмотреть все поближе. Система зеркал приводилась в действие едва заметно двигавшимся механизмом. В узлах решетки немеркнущим светом, как бы с большого расстояния сияли точки.
— Сколько времени потребуется, чтобы транслировать людей отсюда туда? — спросил Эйкен и тотчас же поправился: — То есть я хотел сказать из «сейчас» в «тогда»?
— Теоретически трансляция происходит мгновенно, — ответил Мишима. — Мы поддерживаем поле в течение нескольких минут, чтобы дать возможность путешественникам во времени в полной безопасности покинуть сферу действия тау-поля. И я должен с гордостью сообщить вам: за все четыре года, что мы продолжаем дело, начатое мадам Гудериан, у нас не было ни одного несчастного случая.
— Я хотел бы взять с собой в Изгнание еще одну вещь, — заявил Эйкен. — Не могли бы вы, советник, дать мне описание и чертеж этого устройства?
Не говоря ни слова, Мишима отпер дубовый секретер и достал небольшую книжечку. По его виду было ясно, что отбывающие в плиоцен не в первый раз обращаются к нему с подобной просьбой. Эйкен торжествующе поцеловал книжечку и сунул ее в большой карман под правым коленом своего ослепительного костюма.
Мишима шагнул к пульту управления и включил поле. Зеркальные стенки исчезли. «Беседка» была пуста.
— Все благополучно прошли врата времени. Теперь остальные также могут войти в «беседку».
Клод Маевский поднял свой двадцатикилограммовый рюкзак и вошел в установку первым. «Ты совсем спятил, старый», — сказал он себе и улыбнулся, подумав, что именно эти слова произнесла бы Жен. Повинуясь внезапному порыву, он извлек из кармана рюкзака резную шкатулку из Закопане. Неужели за вратами его ждет самый настоящий плиоценовый мир, милая моя девочка? Или все происходящее лишь чья-то дурацкая шутка и из этой зеркальной клетки мы прямиком отправимся в царство смерти? О Жен, не покидай меня. Будь повсюду со мной…
Сестра Анна-Мария Роккаро последней вошла в «беседку». Виновато улыбаясь, она попыталась втиснуться рядом с Эйкеном Драмом, чувствуя, как твердые инструменты в многочисленных карманах его сверкающего костюма впиваются ей в тело. Эйкен был почти на голову меньше ростом, чем она, почти такой же маленький, как Фелиция, но далеко не такой ранимый. «Он-то выживет, этот Эйкен Драм. Выжили бы остальные! Матерь Божия, услышь мою молитву! Пресвятая Владычица моя Богородица, святыми Твоими и всесильными мольбами отринь от меня, смиренной и недостойной рабы Твоей, уныние, забвение, неразумие, нерадение и все скверные, лукавые и хулительные помышления от окаянного сердца моего и от помраченного ума моего; и погаси пламень страстей моих, ибо нища я и окаянна. И избавь меня от многих и лютых воспоминаний и предприятий; и от всех действий злых освободи меня. Благословенна Ты от всех родов, и славится пречистое имя Твое во веки веков. Аминь».
Мишима повернул выключатель.
Мгновенная боль трансляции пронзила всех, кто находился в «беседке», и они погрузились в серое марево. Не дыша, с переставшим биться сердцем, они как бы повисли в пустоте, вопия в полном молчании от боли. Столь же внезапно все почувствовали через мгновение тепло и, открыв глаза, обнаружили, что находятся в ослепительном сине-зеленом сиянии. Чьи-то руки подхватили их, голоса настойчиво торопили покинуть сверкающую площадку, которая мгновение назад была «беседкой», и отойти в сторону, подгоняли, чтобы все успели выйти из опасной зоны и вступили в Изгнание прежде, чем произойдет обращение поля.
Часть вторая. ВХОЖДЕНИЕ
ГЛАВА 1
— Давай сюда, парень. Так, хорошо. Отойди немного в сторонку. Мы стражи у врат времени. Мы здесь для того, чтобы помогать вновь прибывшим. То, что ты сейчас немного не в себе, нормально, так и должно быть. Это быстро пройдет. Отдохни, и мы тронемся в путь. С благополучным прибытием в Изгнание! С тобой все в порядке, слышишь? Сейчас мы все отправимся в «Надвратный замок». Там ты отдохнешь. Мы потолкуем и ответим на все вопросы. Пошли.
Боль отступила, и снова вернулась ясность восприятия. Сначала Брайан слышал только назойливый голос и видел ослепительно яркий свет. Он сознавал, что кто-то держит его за правую кисть и предплечье, но кто это был, оставалось неясно — какая-то расплывчатая фигура, на которой он никак не мог остановить свой взгляд. Кто-то другой принялся пылесосом чистить его одежду. Усилием воли Брайан заставил себя сделать первый шаг и, взглянув на собственные ноги, вдруг увидел их вполне отчетливо, обутые в башмаки из грубой свиной кожи на рубчатой подошве. Сначала ноги ступали по влажному граниту, потом — по толстому дерну, с едва проклюнувшейся или недавно посеянной травой. Вот он зашагал по каким-то мелким цветам, похожим на гвоздики. Бабочка с полосатыми, как у зебры, крыльями — то ли парусник, то ли махаон — неподвижно замерла на стебле, усыпанном каплями росы.
— Подождите, — пробормотал он. — Постойте!
Рука, настойчиво увлекавшая его за собой, ослабила хватку. Брайан остановился и осмотрелся вокруг. Солнце, едва взошедшее над горизонтом, заливало ярким светом зеленую долину. Выше, на склонах гор, зелень переходила в золото. Где я? Что это за страна? Танзания? Небраска? Добруджа?
Франция.
Поблизости от себя Брайан увидел гранитные валуны. Они служили чем-то вроде вех, указывая путь к странному на вид, расплывчатому блоку, который висел в воздухе наподобие миража. Мужчины в одинаковой одежде — белых туниках и брюках, перепоясанных синими веревками, — столпились вокруг Ричарда, Стейна и Фелиции. Еще несколько стражей ожидали, когда прибудут остальные члены Зеленой Группы. Поле, создававшее марево на площадке прибытия, исчезло. Брайан не двинулся с места, пока тау-поле не возникло вновь с четырьмя новыми человеческими фигурами, которые стражи поспешно увели на безопасное расстояние от места прибытия.