Многомерная Плесень
Шрифт:
— Как ты однажды сказала, я всего лишь железяка, — невозмутимо заметил Сократ, и мне захотелось ему врезать. — Так что следовать протоколу — мой долг.
Ух! Как жаль, что он только голограмма!
И ногой по фейсу не заехать.
— То есть я вот уже которую неделю подыхаю в ужасном кошмаре, а ты как ни в чем не бывало следуешь протоколу?! — Я вскочила со стульчика так резко, что тот перевернулся и с грохотом упал.
— До твоего совершеннолетия осталось не так уж много, так что, учитывая тяжесть сложившейся ситуации, я могу в некоторой степени нарушить протокол…
— Ты давно уже мог это сделать!!! — взорвалась я.
— Я
— Как?! Та тварь пытается меня убить! Как мне справиться со столь могущественным псиоником, если я не обладаю псионическими силами?!
— Извини.
***
Получив информацию о первой ступени развития псионических способностей, я начала тренировку. Все было до невозможности просто: что бы ни происходило, это надо наблюдать. Однако невероятно простое оказалось невероятно сложным, особенно учитывая тот факт, что та тварь начала меня мучить, до того как я приступила к дисциплинированию ума.
Когда-то давно на Старой Земле, еще во времена первой версии Homo sapiens, были ученые, которые называли себя бихевиористами. Они вывели формулу поведения: стимул — реакция. То есть реакция — это следствие стимула. Потом формулу развили, внеся в нее третью составляющую: стимул — обработка информации — реакция.
Стадия обработки информации — это то, что отличает разумные формы жизни от неразумных. Чем разумнее существо, тем сложнее работа центральной нервной системы на этой стадии. Жизнь животных предельно проста, у них на определенные стимулы есть набор реакций, заложенный инстинктами. Страшно — убегать, вкусно — жрать, привлекательно — сношать и так далее. Чем на более высокую ступень развития поднимается биологический вид, тем сложнее у него стадия обработки информации между стимулом и реакцией. Вся суть первой ступени и состояла в том, чтобы развить осознанность на этой стадии, то есть как можно полнее задействовать неокортекс.
Стимулом может быть любое чувство, инстинкт, ощущение, желание или побуждение. Можно действовать примитивно, как животные, выражая чувства и побуждения по поводу любого стимула. Когда-то даже использовались техники выражения застарелых эмоций, как способ освобождения от них. Однако этот метод становится проблемой, когда выражение определенных чувств входит в привычку, особенно если в этом замешаны негативные эмоции.
Кроме того, человек, который сразу же выражает каждый порыв и удовлетворяет любую потребность, никогда не накопит достаточно псионической энергии для развития способностей. Это путь в бытие животного, разумным формам жизни лучше его избегать. Если говорить о моем случае, то выражением «моего» желания выйти из космолета был бы выход наружу и смертельная доза сероводорода. Как видите, привыкать к столь примитивному поведению опасно.
Второй способ решения данной проблемы можно назвать подавлением. Если у той или иной формы жизни начинает развиваться разум, она периодически задумывается о том, что такое хорошо и что такое плохо. После чего пробует жить в соответствии с этим пониманием, что, к сожалению, не всегда получается. Особенно на заре развития разумности, когда интеллект еще слаб и осознанности мало, а инстинкты сильны. Подавление приводит к некоторым проблемам с психикой, но это только побочный эффект перехода от животного к разумной форме жизни. Если говорить о моем случае, то второй стиль поведения — как раз то, чем я занималась, противостоя «своему» желанию выйти наружу.
Как видите, и выражение, и подавление — крайне непродуктивные линии поведения. Есть еще сублимация или трансформация грубых и деструктивных побуждений в полезные и социально приемлемые. Вследствие применения методов сублимации можно стать деятелем искусства, после чего вместо грубых чувств и инстинктов испытывать вдохновение и радость творческого процесса. Но я не представляю, как можно сублимировать желание выйти из космолета, которое к тому же еще и навязано мне враждебной формой жизни. Поэтому данный путь, может, и хорош в некоторых ситуациях, но в моем случае абсолютно неприменим.
Четвертым и последним способом поведения является растворение стимула в осознанности. Все, что нужно, — это заменить привычку волочиться за приятным и сопротивляться неприятному на привычку наблюдать и то и другое.
Это надо просто наблюдать!
Если приучить себя внимательно наблюдать ощущения в теле, чувства, мысли и состояния ума, рано или поздно любые стимулы, будь то желания, чувства, инстинкты или зловредные влияния, потеряют власть над сознанием. Все эти явления просто растворятся в осознанности, ведь они не что иное, как иллюзии. Начать проще всего с наблюдения дыхания, что я и сделала.
Как жаль, что раньше я не знала, что любое сильное побуждение — это просто приглашение к развитию осознанности. Я пыталась бороться со «своим» стремлением вдохнуть ядовитый воздух, воспринимала его как что-то нежелательное. А это просто тренажер для развития осознанности, а значит, и псионических сил. Чем большие трудности мы преодолеваем, тем сильнее становимся.
Не поддаваться побуждениям, не подавлять их, не впадать в негативные эмоции по поводу их наличия, а просто отстраненно наблюдать. Только так возможно увидеть, что любые страсти ума не более чем иллюзия. Но до того — кропотливая исследовательская работа по препарированию собственного сознания. Предельно ясно понять каждое психическое явление, найти его источник — вот главная задача в этой работе.
Получив информацию о том, как исследовать сознание, я многие дни и недели просиживала в своей каюте неподвижно. Неподвижность тела ведет к спокойствию ума, а спокойствие ума — источник великого понимания и мудрости. Много часов подряд я наблюдала, как желание вдохнуть смертельную дозу сероводорода возникает в уме, усиливается, а потом неизбежно слабеет и… исчезает!
Все эти мысли, чувства и желания приходили и уходили, а я оставалась. Так, раз за разом я переживала на собственном опыте тот факт, что природа всех явлений — непостоянство. Сократ говорил, что понимание непостоянства всех вещей ведет к развитию мудрости. И вообще, он все это время всячески меня поддерживал и подбадривал, так что мне даже стало стыдно за то, что я тогда на него накричала.
Промежутки между исчезновением «моего» желания выйти наружу и появлением нового такого же становились все больше. И они были восхитительны! Конечно же, мне сразу захотелось испытывать их снова и снова, но Сократ предостерег от привязанности к переживаниям в медитации. Медитативный опыт тоже надо просто наблюдать, не цепляясь и не сопротивляясь.
Слово «медитация», конечно же, следствие недоразумения, дословно оно переводится как «размышление», что не имеет никакого отношения к истинной медитации. Однако так уж сложилось исторически, что мы пользуемся именно таким термином: говорим «размышление», а имеем в виду кое-что совершенно противоположное.