Модельер
Шрифт:
– Люди часто не понимают того, что скрыто от их зрения, – пробормотал он. – Я всегда считал, что вы привлекательны, но теперь вижу, как вы красивы. Гнев красит вас, Аликс.
Он наклонился к ней ближе. Стали видны морщины вокруг ярко-голубых глаз, лопнувшие капилляры на гладких щеках, увядшая кожа вокруг чувственного рта, складки на шее, которые не могла скрыть гордая посадка головы. Другие женщины, возможно, и не замечали возраста Анри, но Аликс исходящая от него чувственность отталкивала. Поставив бокал на стол, она встала.
Но Анри не так-то
– Вы так не похожи на тех глупышек, что постоянно навязываются мне. У вас острый ум и прекрасное тело.
Прежде, чем Аликс поняла, что он собирается сделать, его лицо резко приблизилось, и она ощутила его жаркие губы на своих губах. От удивления девушка не попыталась высвободиться, и он, расценив это как согласие, поцеловал ее еще раз мягкими мокрыми губами. Изо всех сил упершись руками ему в грудь, она попыталась оттолкнуть стареющего Казанову. Но прежде, чем это удалось, дверь открылась и вошел Поль.
Анри не спеша отстранился от Аликс и удивленно посмотрел на сына:
– Почему ты не постучал, Поль?
– Я не знал, что ты занят. Я зайду попозже.
– Не надо, – резко сказала Аликс. – Я ухожу.
Казалось, презрение сквозило в каждой черточке лица Поля и лучше всяких слов говорило, что именно он думает о ней. Аликс нашла в себе силы попрощаться и с достоинством уйти, хотя в душе страшно негодовала. Ее переполняла неприязнь к Анри и досада на то, что Поль стал свидетелем столь пикантной сцены. Понял ли он, что Анри поцеловал девушку против ее воли, или младший Дюваль счел, что она еще одна в списке побед отца?
В офисе ее ждал Питер, и, отодвинув в сторону свои личные проблемы, она сосредоточилась на предстоящем неприятном разговоре.
– Думаю, ты видел статью Джейми Хантера?
– А кто ее не видел? – с улыбкой отозвался он.
Аликс не улыбнулась в ответ, решив, что он не собирается облегчить ей задачу. Ну что ж, будь по-твоему, Питер.
– Это ты? – требовательно спросила Аликс. – Ты кормишь сплетнями Джейми Хантера?
Продолговатое лицо Питера вытянулось еще больше.
– Рад столь высокому мнению. Твоя вера в мою честность просто...
– Перестань кривляться! Этот разговор тяжел для нас обоих. Но я должна знать правду. Мне бы не хотелось, чтобы это был ты. Я изо всех сил стараюсь убедить себя в этом, но ты такой странный последнее время, а потом... ты тратишь столько денег...
– Думаешь, это я сталкиваю тебя в реку в обмен на денежный улов?
– Может, тебе не кажется, что ты делаешь... что-то ужасное. – Она чувствовала себя совершенно несчастной. – Поставлять пикантные новости репортерам – не такой уж большой грех...
– Но ты считаешь это ужасным? – настаивал Питер, отметая попытки как-то оправдать его. – Ты считаешь, что это ужасно, – задумчиво повторил он, – и думаешь, будто я этим занимаюсь. К сожалению, должен разочаровать тебя, Аликс. Это не я.
Словно огромный груз свалился с плеч, и вздох облегчения вырвался из груди девушки.
– Ты мне веришь? – удивился Питер.
– Конечно.
– Оказывается, ты очень доверчива. Если бы ты спросила меня раньше, откуда я беру деньги...
– Я пыталась, но... Ты знал, что я тебя подозреваю?
– Трудно было не заметить. – Он, казалось, несколько успокоился.
– Тогда почему ты не...
– Потому что терпеть не могу выставлять свои проблемы напоказ. Я взял деньги взаймы, – продолжал он медленно. – Их дал мне Анри Дюваль. – Не обращая внимания на раскрытый от изумления рот Аликс, он продолжал: – Я встретил его как-то в театре, где мы с Флер слушали «Дон Жуана». Он был с Диной, мы вместе выпили кофе. Когда девушки ушли попудрить носики, он заметил, как я пересчитываю деньги в кошельке, и предложил мне взаймы сколько нужно. Он был настойчив и тут же выписал чек.
– О, Питер! Ты не должен брать взаймы у клиента.
– Да мне его тогда просто Бог послал, хотя я и не понимаю, почему он это сделал. Он сказал что-то типа «молодой человек должен радоваться жизни» и спросил, знает ли леди Брендон, что я встречаюсь с ее дочерью. Когда я сказал «нет», это, казалось, его развлекло. Видимо, они не жалуют друг друга.
– У Анри весьма развито чувство юмора, – сказала Аликс. – Ты должен вернуть эти деньги как можно скорее. Я займу тебе их.
– Нет необходимости. Я и сам пришел к такому выводу и решил продать дом. Найду помещеньице попроще.
– Но ты столько средств и усилий на него потратил.
– Ну и дурак. – Улыбка далась Питеру с трудом. – Мы больше не встречаемся с Флер.
– Почему?
– Леди Б. неожиданно появилась в доме своей золовки. Она обвинила тетку Флер, что та покрывает племянницу, и запретила ей встречаться со мной.
– И как послушная дочь, она покорилась.
Он удрученно кивнул.
– Я просил ее выйти за меня, но она... она отказалась. – Питер помолчал. Ему явно трудно было говорить. – Она призналась, что любит меня... но... Думаю, она не хочет быть женой бедного. Она выйдет за жирного миллионера, даже если это разобьет ей сердце. – С трудом справившись с волнением, он продолжал: – Теперь у меня ничего не остается, кроме работы. Я не очень-то нагружал себя в последний месяц.
– Да нет, это я обычно жду от людей полной отдачи, – призналась Аликс.
– Это-то мне сейчас и нужно. Работа, работа и работа.
Откровенный разговор с Питером поднял настроение Аликс, и вечером, отправляясь с Марком в театр, девушка чувствовала себя значительно лучше. Аликс не собиралась говорить о Дювалях и о работе. Но когда они уселись в кресла, ее внимание привлекла пара запоздавших зрителей. Она сразу узнала Флер, на редкость хорошенькую, в белом шифоне. Ее сопровождал мужчина с бычьей шеей и грубым красным лицом, лет под пятьдесят, плотный – казалось, его вечерний костюм набит им до отказа. Усаживая Флер в кресло, он держал ее за руку как собственник, и Аликс догадалась, что это и есть Джек Бичхем.