Модести Блейз

О'Доннел Питер

— Попросила? — В голосе Вилли послышалось негодование.

— Я не могла ему приказывать. Сантос больше на меня не работает. Разве ты забыл?

— Но он все сделал как положено?

— Он знал, что иначе я переломаю ему руки-ноги. — В ее голосе послышались резкие нотки. — А в чем, собственно, дело, Вилли? Мы же завязали. Хватит. Мы прилично заработали, наша фирма разделилась, и мы с тобой отошли от дел.

— Я и не собирался браться за старое, Принцесса…

— Помолчи и послушай, Вилли-солнышко. — Она почувствовала, как он обрадовался, услышав давнее ласковое

обращение. — У тебя кругленькая сумма в банке и симпатичная пивная на реке. То, чего ты так хотел. Так с какой стати ты вдруг сорвался с места и нанялся делать революцию в банановой республике?

Вилли вздохнул и сказал с горечью:

— Мой менеджер ведет дела лучше, чем я. — Он провел рукой по шевелюре и продолжил: — Нет, не лежит у меня к этому душа, Принцесса. Я уже начал лезть на стенку от этой жизни. Честное благородное слово.

— Ну, а почему ты позволил, чтобы тебя поймали? И главное, почему ты послушно сидел за решеткой? Это же стыд и срам! Ты раньше творил чудеса, причем в одиночку, без помощников.

— Да, когда работал на тебя. Ты мне говорила «давай», и я действовал. Ну, а тут я никак не мог заставить себя собраться. Когда действуешь сам по себе, то получается совсем другой коленкор. Я испугался, что могу дать маху… Но все равно мне, конечно, не следовало сидеть сложа руки. — Он задумчиво затянулся сигаретой. — Нет, так лучше. Мирная жизнь не по мне. Не знаю уж, как это тебе удается жить по-новому… — Добавил он с уважением в голосе.

Модести свернула с шоссе на очередной проселок, точно выполняя указания Сантоса.

— Да и мне это удается так себе, — призналась она ровным голосом. — Впервые за это время я вдруг почувствовала себя человеком.

Вилли повернулся и уставился на нее.

— Ну, так, может, вернемся к прежней жизни, Принцесса? — быстро сказал он. — А что? Сплетем новую Сеть лучше прежней…

— В этом нет смысла. Мы и так добились всего, чего хотели. А когда нет серьезной цели, в тех джунглях трудно выжить.

Вилли мрачно кивнул. Теперь в его мозгу горел тот самый свет и колесики работали слаженно. Он понимал, что она говорит правду.

— Ну, так что же нам тогда делать? — растерянно осведомился он. — Значит, время от времени что-то такое выкидывать?! Ну, да ты ведь сама знаешь, что такое жизнь между подвигами. Все нормально, но только потому, что это просто передышка перед крутыми делами. Без настоящих дел все теряет смысл… Скисшее пиво.

— Мы задолжали Тарранту, — сказала Модести. — Он хочет, чтобы мы поработали на него. Правда, я пока толком не знаю, в чем эта работа заключается.

— Чтобы мы да работали под Таррантом? — В словах Вилли надежда и недовольство смешались воедино.

— Не под Таррантом, а для Тарранта, — поправила его Модести. — Одно поручение. И он не настаивал. И опять-таки насчет «нас» я не уверена. Твое последнее выступление вряд ли восхитит его.

— Но послушай, Принцесса, ты же прекрасно понимаешь… В общем, ты можешь подтвердить Тарранту, что когда я работал с тобой, то таких накладок не было.

— Верно. Но это все в прошлом. Я не могу взять тебя только потому, что мне нужен помощник.

Тебе ведь придется выполнять мои приказы. А ты теперь большой мальчик. Я хочу, чтобы ты был сам себе хозяин.

— Но я этого не хочу. — В голосе Вилли появилось ничем не прикрытое отчаяние. — Если ты не возьмешь меня с собой, я просто пропаду.

— Вилли, но как же быть… — Она была явно обеспокоена услышанным. — Послушай, давай-ка сперва узнаем, чего хочет Таррант. Просто я не намерена рассматривать твое участие как нечто само собой разумеющееся и не позволю этого Тарранту. Короче, я во всем разберусь, а ты жди от меня известий. И, пожалуйста, больше не попадай ни в какие переделки.

— Не беспокойся. Я вообще-то никому не доставлял хлопот.

— Ладно.

Впереди показались огни пограничного пункта. Модести сбросила скорость и обернулась, чтобы поглядеть Вилли в лицо.

Вилли же увидел ту редкую улыбку, появления которой стоило ждать неделю.

— Меня беспокоит сейчас только расписание полетов, — сказала она. — Во вторник у меня назначено одно свидание в Ковент-Гардене.

Глава 3

Музыка Чайковского то нарастала, то угасала. Лебеди уплыли. Зигфрид со своими гостями пустился за ними вдогонку. На сцене в одиночестве остался пьяный Вольфганг.

Первый акт «Лебединого озера» окончился. Опустился занавес, и зрители стали бурно рукоплескать.

Когда Модести Блейз вошла в большой, богато декорированный бар, он был уже заполнен. На ней было светло-зеленое вечернее платье и длинные белые перчатки до локтей. Единственным украшением служил кулон с большим затейливо отделанным аметистом.

Мужчины бросали на Модести взгляды исподтишка, женщины всматривались куда более открыто, но она не обращала на все это ни малейшего внимания. Ее приятно обволакивала пленительная атмосфера театра.

Ее сопровождал загорелый человек лет тридцати в смокинге темно-синего цвета. Его звали Дэвид Уитстон.

— Все идет, как запланировано, — говорил он. — Ронни надеется, что яхта будет готова в Каннах к началу июня.

— И он пригласил тебя?

— Нас. — Его глаза остановились на Модести, отметив ее чуть холодноватый взгляд. — Нас с тобой. На два-три месяца в круиз по греческим островам.

— Очень романтично. Я хотела бы выпить. Бокал красного вина, если нетрудно.

— Не уверен, что у них тут есть красное вино, но… — Он осекся и уставился на пожилого человека, который добродушно смотрел на него. В одной руке у него был бокал с красным вином, в другой — с виски.

— Милая Модести, — сказал Таррант с поклоном. — Я, конечно, старею, но, надеюсь, не утратил дар предугадывать. Не угодно ли красного вина?

— Сэр Джеральд! Как мило с вашей стороны. — Модести взяла бокал. — Вы не знакомы с Дэвидом Уитстоном? Дэвид, это сэр Джеральд Таррант.

— Как дела? — Этот автоматический, не требующий ответа вопрос был задан мужчинами друг другу одновременно.

— Если бы у меня была еще одна рука, мой мальчик, — с сожалением проговорил Таррант, — и я бы знал ваши вкусы, то, безусловно…