Мое личное Чудовище

Кутузова Елена

– Ты – гениальный писатель. А я – руководитель, каких поискать. Каждый звездит на своем месте!

Логика была железной, но именно благодаря ей мы оставались подругами уже больше шестнадцати лет.

– Не забудь в салон записаться! – напомнила Ольга перед тем, как отключиться.

Но об этом я и сама не забывала. Укладка, макияж, маникюр… На встречу с читателями Гелла явилась во всеоружии.

Народу, как всегда, было немало. Я улыбнулась: это хорошо. Читатели – это не только деньги. Это – живая энергия, которая так необходима для творчества. Именно она позволяла мне кидаться в самую гущу событий,

ввязываться в самые жуткие авантюры… наподобие вчерашней. А теперь, когда я задумала новую, «подпитка» была нужна как воздух.

– Потрясно выглядишь! – Ольга вручила мне букет. Я вздрогнула, увидев среди белых лилий алую розу. К счастью, она пахла химией и ничем не угрожала.

Пока собирались желающие пообщаться с автором, мы еще успели выпить по чашечке кофе из автомата. Я выбрала черный без сахара: жесткая диета обязывала, тем более что свою «поблажку» я уже истратила на круассан.

Наконец, пришло время выступления. Больше часа я рассказывала о творческих планах, вспоминала уже написанное и отвечала на вопросы. А потом, глядя на цепочку потянувшихся за книгами людей, поняла, что раньше, чем через пару часов, не освобожусь. С одной стороны, я устала: общение всегда отнимало много сил. С другой, меня переполняла радость: читают! Любят! Значит, не совсем пропащий я человек, могу еще что-то сделать в этой жизни! И эта поддержка окрыляла. Да еще Ольга перед уходом протянула конверт:

– Держи, это на завтрашнюю схемку. И не спрашивай, кому я продала душу, все равно не скажу!

Все-таки хорошая у меня подруга! И я – счастливица!

Читатели шли и шли. Я спрашивала имя и писала несколько приятных слов на форзаце. Гора цветов рядом со мной росла, кто-то принес ведро с водой, чтобы они не вяли. А меня мутило от запаха химической зелени и хотелось вышвырнуть букеты в окно. Ну, или хотя бы унести в соседнюю комнату. Что-то подсказывало, что смотреть в сторону цветов я еще долго не захочу.

Но очередная читательница, назвав свое имя, вдруг протянула бархатную коробочку для украшений. Мне часто дарили мягкие игрушки и что-то, сделанное своими руками, обычно это были браслеты в стиле «Пандоры» или что-то из бисера. Но в этот раз на алой подушечке, зажатый специальными держателями, лежал золотой кулон. Мне даже пробу искать не пришлось, металл обладал мощнейшей аурой, от которой покалывало кончики пальцев.

– Простите, я не могу… – подняла глаза на женщину, лихорадочно соображая, как смягчить отказ.

Подарок на самом деле был жутко дорогой, антиквариат… Я не могла определить век, но кулон явно сделали еще до революции.

– Пожалуйста, не отказывайтесь! – мягкая рука легла поверх моей, не позволяя вернуть коробку.

– Но это же… фамильная драгоценность?

Женщина покачала головой. Спокойная улыбка осветила лицо:

– Нет. Вернее, он на самом деле очень старый, но не фамильный. Если посмотрите в каталоге, то найдете еще с полсотни точно таких же. Поэтому очень прошу – примите его. Он защитит вас… в ваших мирах.

Женщина казалась искренней, и мне оставалось только поблагодарить её за подарок. До конца автограф-сессии коробочка пролежала на краю стола, а потом я кинула её в сумочку. Цветы оставила в магазине – забирать их было выше моих сил. Администратор и продавцы заверили, что букеты не отправятся на помойку, а украсят квартиры. Я представила, как эти женщины радостно спешат домой, и загрустила: меня никто не ждал. Только роза…

Она заставила меня вернуться. Нужно было как можно скорее распутать все узелки и решить все задачки: заклятье начало действовать, и я уже опасалась за свой рассудок. Тело требовало мужчину так, что голова кружилась, не помогли даже занятия на беговой дорожке и ледяной душ. В результате я весь вечер просидела в кабинете, наблюдая за аурой цветка. Попытки воздействовать были безуспешны.

В кровать отправилась далеко за полночь. Простыни казались горячими, а подушки – комковатыми. Я знала причину – хотелось секса, и от отсутствия мужчины меня начало потряхивать. Можно было, конечно, повторить утренний подвиг или вообще воспользоваться вибратором, но это означало уступить снова, а мне хотелось покончить с этой гадостью как можно скорее. Медитация немного успокоила, и я смогла провалиться в беспокойный сон.

Сегодня туман между могильными плитами казался пропитанным кровью – совсем как аура розы. Но по-прежнему из темноты не доносилось ни звука, даже мои шаги оставались беззвучными. А потом я почувствовала движение: в полной тишине из зыбкого марева выступили закутанные в балахоны фигуры. Ноги тут же стали ватными: я их узнала, именно эти люди едва не убили меня пятнадцать лет назад. Собрав в кулак всю волю, я кинулась прочь, перескакивая через могилы и с трудом избегая столкновения с надгробиями.

Фигуры двинулись следом. Бросая короткие взгляды назад, я видела, как они не торопясь плывут в кровавой дымке, и казалось, они и сами – призраки. В какой-то момент я сама в это поверила и отвернулась, чтобы не смотреть, не видеть, забыть… И тут же вышедшая из-за облаков луна отразилась в глазах поджидающего впереди существа. Те призраки гнали меня прямо на это чудовище! Поняв, что засада не удалась, оно заревело, и лунные отблески заплясали на влажных клыках.

Но я ничего не услышала, вокруг все так же стояла мертвая тишина. Только что-то ударило в грудь, сшибая с ног. Миг – и я лечу в пустоту, радуясь знакомой могиле. Только почему-то дна все не было.

Проснулась от собственного крика. За окнами занимался рассвет.

Пластиковый стул на балконе промок от росы, но я не обратила на это внимания: мысли занимали ночные кошмары. Что-то слишком часто они приходят. Неужели роза – привет из прошлого? Кладбищенская вонь, маскирующаяся за сладким ароматом, прямо на это указывает. С другой стороны, цветок подарили Ольге…

Холодная рука сжала сердце так, что оно забыло, как биться. Я вспомнила, кто помешал ритуалу, кто поднял панику и привел взрослых.

Теперь сердце колотилось, как сумасшедшее. Оградить подругу, спасти, отвести беду… Но сделать я это могла, только пройдя весь предназначенный мне путь. Все, что оставалось, – надежда на то, что я успею разгадать намерения врага раньше, чем он нанесет последний удар.

***

На съемочную площадку я заявилась во всеоружии: прическа, макияж, темная одежда. Гелла умела себя преподнести, так что меня узнали. Слух о неожиданной гостье пронесся ураганом, и вскоре работа группы была почти парализована. Даже ведущая попросила сделать селфи.