Моё счастье в твоём
Шрифт:
– Ника, ты что, серьёзно? Ты набросилась на девушку Марка и выдрала ей клок волос?!
Когда она произнесла это, ей стало смешно. Любимая сестра умела её удивлять. Лика всегда ругала Монику за то, что та порой ведёт себя бесцеремонно и говорит то, что думает. Но на самом деле она завидовала ей белой завистью: про себя Лика с горечью осознала, что будь она на месте сестры, то убежала бы подальше от обидчиц.
– Ну да, а что мне ещё оставалось делать? – тоже с улыбкой ответила Ника.
До этой секунды раздражённая и злая на постепенно
Она вспоминала, как, с силой открыв занавеску душевой, накинулась на ничего не подозревающую Лизу. Сейчас ей даже стало немного жалко блондинку. Наверное, та про себя прокляла всё на свете, осознав, что наговорила гадостей про человека, который находился в это время в паре метров от неё.
– Значит, вы голые там дрались, что ли?! – начав представлять эту картинку, Лика захихикала. – Ну ты даёшь, сестра! Всегда задашь трёпку обидчику.
– Так, только не надо теперь всю жизнь вспоминать это и рассказывать всем, что я накинулась на голую блондинку в душе. Я, вообще-то, была в полотенце, правда, оно всё промокло. Но, самое главное, что, когда я ворвалась, а она обернулась, я увидела такой ужас в её глазах, что тебе и не снилось. Она ещё сразу начала орать: «Ненормальная, ты что делаешь», а я хотела ударить её по лицу, но она стала размахивать своими длинными руками, а потом отвернулась, чтобы закрыть воду. Тогда я вцепилась ей в волосы, а у неё они, кстати, тоже длинные. Боже, она так орала! Хотя я, по-моему, тоже что-то кричала. Что-то типа: «Ты кого назвала страшной, овца», – высказалась Моника с довольной улыбкой.
Смех, который всё это время нарастал у Лики, вырвался наружу. Ей было так смешно, что она даже согнулась пополам. Представив эту, с одной стороны, ужасную, а с другой – забавную картину, в которой её маленькая и милая на первый взгляд сестра впивается в волосы длинноногой красотке, Лика попыталась произнести сквозь смех:
– Ника… это же жесть… как ты… как ты вообще додумалась до такого!
Моника засмеялась вместе с ней.
– Блин, я тебя обожаю, – сказала Лика.
Она встала, подошла к Нике и присела к ней на кровать. Ей захотелось обнять эту маленькую, но такую храбрую драчунью. Ей вспомнилось детство – она нередко разнимала сестру с каким-нибудь соседским мальчишкой.
– Подожди, а что потом-то? – не разнимая объятий, она тревожно посмотрела Нике в глаза.
– А потом… Когда вокруг уже другие девушки собрались, а подруга этой Лизы оттолкнула меня, я её наконец отпустила. Долговязая увидела, что у меня в руках клок её белобрысых волос, схватилась за голову и выбежала из душа. Когда я вышла в раздевалку, то увидела, что она стоит у зеркала и что-то истерично орёт. Она так рыдала, Лика… Увидев меня, она было кинулась ко мне, но подруга стала держать её. Она орала: «Убирайся отсюда и никогда не приходи! Чтобы я тебя тут не видела», – ну и всё в этом духе. Я ей что-то отвечала, даже не помню что. Я побросала всё в сумку, быстро оделась и вышла…
Голос Моники стал серьёзным. Лика внимательно слушала сестру.
– Ты знаешь, это мне сейчас смешно, – продолжала Моника, – а тогда я еле сама сдерживала слёзы от обиды. И даже не из-за глупых слов этой дуры. А из-за того, что существуют на свете такие, как она. И ещё из-за того, что я в очередной раз не смогла справиться с эмоциями и полезла драться. Пообещай, что никому не скажешь, особенно маме. Она и так заподозрила неладное, увидев, что я села в машину с мокрой головой. Пришлось сказать, что в зале фен сломался.
– Конечно, не скажу, дорогая, – пообещала сестра.
Сёстры ещё долго сидели на кровати и обсуждали сегодняшнее утро. Они сошлись на мнении, что либо Марк не разбирается в девушках, либо он сам не такой уж хороший парень, каким показался при первой встрече.
Лика рассказала об их разговоре на балконе и призналась, что ей было с ним очень комфортно.
– Вчера мне казалось, что между нами пробежала искра, иначе зачем бы он оставил свою толстовку. Он должен за ней вернуться, – говорила она.
Моника поняла, что сестра снова настроила себе воздушных замков, в одном из которых живут она в роли принцессы и Марк – в роли принца.
Вдруг раздался стук в дверь.
– Девчонки, это Марк. Можно заглянуть? – услышали они и переглянулись.
«Сейчас что-то будет», – с тревогой подумала Моника и опередила сестру:
– Да, конечно, входи.
Марк зашёл в комнату – у него было серьёзное лицо, от утренней широкой улыбки не осталось и следа. Глядя на девочек, он сказал:
– Меня ваша мама пустила, сказала, что вы у себя.
– Класс, интересно, а с каких это пор ты являешься к нам без приглашения? Мы уже одна большая семья? – попыталась с шуткой спросить Ника, но получилось у неё это грубо.
– А с каких пор ты кидаешься на людей? – Марк просверлил взглядом Монику.
Повисло молчание. Лика не знала, куда себя деть, и, решив разрядить обстановку, весело сказала:
– Привет, Марк! «Давненько» не виделись, – она улыбнулась, но поняв, что это не сработало, и Марк до сих пор стоит мрачный у двери, сказала: – Заходи присаживайся, может, чаю или кофе? – Она встала и указала Марку на диван.
– Кофе, – холодно ответил молодой человек и направился к дивану.
Лика вышла из комнаты и с грустью вздохнула, осознавая, что из-за своего гостеприимства пропустит всё самое интересное.
Монике не хотелось играть в молчанку, и она подошла к Марку, встав напротив него. Парень поднял глаза на эту милую девочку в домашних клетчатых шортах и поношенной, но, видимо, очень любимой футболке, на которой красовалась надпись «Forever young».
– Слушай, я знаю. Это было… не очень-то красиво, – начала она, – но если бы ты знал…