Моё тело — тюрьма
Шрифт:
Мурашки пошли по коже, и с бьющимся сердцем она подошла к колонне, которая была обложена зеркалами. Впервые
Впервые в жизни она увидела себя. Чётко и ясно. Зрение на миг замутилось, и Кира поняла, что плачет. Плачет от счастья, хотя никогда не верила, что это действительно возможно, а не просто выражение для красного словца.
В автобусе она сидела и рассматривала людей. Ей удалось уговорить офтальмолога, что ей хорошо и никакого дискомфорта она не ощущает, и это было правдой.
Ей хотелось видеть.
Больше!
Мир оказался так прекрасен. Так чёток.
У пассажиров на другом конце автобуса были пуговицы на одежде, носы, брови, глаза, улыбки или выражение «печали на челе» — Кире было интересно всё. Цвет обивки, замершие на оконном стекле морозные узоры, хмурая кондуктор с чёрной сумкой через плечо. Она даже вышла на две остановки раньше, но не чтобы зайти в магазины, а чтобы пройтись по кружному пути вдоль проезда и видеть! Зимний бор, сосновые иголки покрыты белым инеем. Каждая! Множество мелочей, которые она не могла разглядеть. Она снова плакала и благодарила судьбу, что сейчас это ей доступно.
Врач предупредила, что она может устать от непривычной нагрузки на мозг из-за количества визуальной информации, но, вспоминая эти слова, Кира лишь фыркнула. Может быть, это и так, но неужели можно добровольно отказаться от этого? От этого мира!
— Не волнуйся об этом, Кира, — сказал ей Грим, снова подслушавший мысли. — Уж с чем-чем, а с этой задачей твой мозг легко справится. Меня же он выдерживает… Да и твоё восприятие изначально расширенно. Возможно, ты будешь хуже ощущать чужие эмоции или ауры, придётся на этом сосредотачиваться, но видеть будешь лучше.
— Это замечательно! — засмеялась она, закружившись на пустынной тропинке в лесу. — Я согласна на такую компенсацию.
Нагулявшись вдоволь, Кира зашла в общежитие, заранее предвкушая. Можно будет посмотреть свои фотоальбомы. Сходить в гости к одногруппницам, чтобы на них посмотреть, тем более она как раз сделала им фотографии, во время сессии забив остаток плёнки с Рождества «студенческими буднями» и забрав после похода за линзами напечатанные фотографии.
То ли так совпало, то ли её шаги были услышаны, но двери в «трёшку», мимо которой надо было пройти, чтобы попасть в свою комнату, открылись, и на пороге стоял Миша, преграждая путь. Кира с интересом разглядывала «проявившегося» соседа.
— Чёткий пацан, — пробормотала про себя Кира, поздоровавшись: — Ещё раз привет, Миша.
— Слушай, Кира, — и не думал уступить ей дорогу Миша. — Я спросить тебя хотел…
Щёки с россыпью розовых прыщиков покраснели.
— Спрашивай, — недоумённо позволила она.
— Ты утром… Ну… Кексы приносила. И про любовь что-то сказала. И я… спросить хотел, — парень стал почти пунцовым. — А почему ты мне кексы дала?
— Ну, ты же сам сказал, что любишь кексы, — удивлённо переспросила Кира, старательно разыгрывая непонимание. — А я бы их всё равно выкинула. Я-то кексы не люблю.
Парень что-то ещё хотел сказать, но Кира перебила.
— Ты мешаешь мне пройти, извини, но мне жарковато в зимней одежде стоять.
Миша кивнул и пропустил её к комнате. Не оборачиваясь, хотя чувствовала, что сосед так и стоит возле двери, она открыла замок и вошла, тут же закрывшись.
— М-да… попадос. Ещё один.
— Похоже, что твоих шуток порой не понимаю не один только я, — ехидно прокомментировал Грим. — Думаю, ты ему нравишься.
— И что? — нахмурилась Кира, снимая дублёнку. — Я много кому нравлюсь, мне, может, разорваться теперь или всех обслуживать? Переживёт Миша.
Вспомнились все её друзья. В августе, после десятого класса она отправилась в районный математический лагерь. Всё для подготовки к поступлению. В лагере случилась её «первая влюблённость» в мальчика из района — Женю, который отжигал на дискотеках и оказывал ей знаки внимания, а также она подружилась с Митей из их городка, только из другой школы. Митя был умным, особенно хорошо разбирался в математике и даже занимал первые места в олимпиадах по этому предмету. После окончания лагеря Митя начал ходить в гости, а потом и приводить трёх своих друзей: Артёма, Антона и Вадима. С каждым из них сложилась своя история, достойная какой-нибудь книги, но в конечном итоге их дружба «треснула», так как Митя и Артём в неё влюбились и потребовали выбрать кого-то из них. А Кира ни одного не видела рядом с собой не как друга, тем более любой её выбор разорвал бы и дружбу парней, и это было неправильно.
В итоге она вообще стала встречаться с Владом, и, узнав об этом, друзья стали угрожать ей полным разрывом общения, если она продолжит в том же духе «предавать их». Но Кира на провокации не поддалась и в итоге сказала, что если они считают её чем-то вроде трофея или бессловесной вещи, которой можно командовать, то им точно не по пути. Год одиннадцатого класса и так был очень напряжённым из-за будущих экзаменов, и Кире хватало нервотрёпки.
Так что окончательный и бесповоротный разрыв произошёл примерно в феврале. В том же месяце Кира стала девушкой Влада: до этого они просто гуляли и общались на околоинтеллектуальные темы, а их признания в любви друг другу произошли вообще в мае…
— Не хочу об этом думать, — помотала головой Кира. Сердце опять защемило. — Зря я стала смотреть фотоальбом. Тут сначала Митя, Артём, Антон с Вадимом, а потом везде мы с Владом.
Артём учился в первой группе. И за всё время учёбы ни разу даже не поздоровался, делая вид, что Киры не существует. Впрочем, было похоже, что Артёма отчислили за неуспеваемость, так как по слухам, гуляющим по общежитии, тот занимался тем, что активно общался с городскими девушками и участвовал в гулянках, а не учился. По крайней мере, на лекциях в новом семестре Кира его ни разу не увидела.