Могила без памятника
Шрифт:
«Ах, вот, оно что! Наша с Ирой ложь об Игоре завела так далеко, что теперь из игры неизвестно как выйти. Попробуй ей сейчас признаться – прямо с перрона по скорой увезут» – дошло до Сергея.
Отчитывая Сергея, обычно доброе лицо Марьи Андреевной раскраснелось от негодования, Сема стоял рядом с ней, смотрел на отца и улыбался. Сергей знал почему – маленькие дети любят, когда их родители получают взбучку от бабушек и дедушек. Обычное детское злорадство – не все им, как говорится.
– … можно же сделать так, как поступает большинство порядочных мужчин – хотя бы раз в неделю встретиться с детьми? Игорёк, я никогда не думала, что ты такой! Ты же любил Таню с Семой. А как ушел к другой женщине, так всех забыл. Ира вчера простыла и попросила меня отвезти Сему в детский сад. Мне не трудно, но ведь у ребенка есть отец! А то наделал детей, а мы должны отдуваться за тебя. Тебе вечно все мешало – тогда мотоклуб, сейчас институт. Совесть-то надо иметь! Так что, сынок, подумай над моими словами и не будь эгоистом!
Марья Андреевна взяла Сему за руку и, повернувшись, они быстро пошли к эскалатору. Сергей проводил их взглядом, уже хотел сесть в вагон подошедшего поезда, но передумал и бросился догонять.
– Я провожу вас до Семкиного садика, заодно вспомню, где он находится, - сказал Сергей, подбежав к ним.
– Ты не опоздаешь на работу, сынок?
– Нет, мам.
– Тогда пойдем, покажем.
«Когда ложь длится долго, начинаешь в нее верить. Мне уже действительно порой мерещится, будто Марья Андреевна и Николай Львович мои родители, хотя они моего возраста. Опасно это – вживаться в роль…» – поймал себя на мысли Сергей.
Берестовы вышли из метро и направились в сторону детского сада. Снег поскрипывал под тремя парами ног, порывы февральского ветра кидали им в лицо мелкие колючие снежинки. Сема шел посередине между отцом и бабушкой, периодически дергая Сергея за руку – не поспевал за взрослыми.
– Поедем в горы на выходные? На санках покатаемся, – вдруг предложил Сергей мальчику.
– И Таню возьмем?! – сразу загорелся Сема.
– Обязательно!
Марья Андреевна улыбнулась сыну.
– Вот и правильно! Съездите. Только гору не слишком крутую выбирайте.
– Можно я Семена заберу после работы и отвезу домой? Ира не будет против? – спросил Сергей.
– Глупости спрашиваешь, сынок! Конечно, можно…и даже нужно.
– Ура! – закричал Сема и запрыгал от радости.
«Как он похож на меня нынешнего, просто удивительно. Такой же нос, такие же брови. Мне ведь было столько же, как и Семке, когда я попал в детдом» – подумал Сергей, глядя на веселого мальчишку, и в памяти вспыхнул далекий, но очень яркий эпизод из детства. Это был самый первый день пребывания в приюте. Он еще не освоился, и ему стало страшно ночевать среди незнакомых детей. Нянечка никак не могла уложить маленького Сережу спать. Он отмахивался от чужих рук и плакал, забившись в угол кровати. Нянечке ничего не оставалось, как сходить за Оксаной и попросить успокоить брата.
– Дурашка, ты чего ревешь? Мы же завтра увидимся. Всегда будем вместе и я никому не дам тебя в обиду. Спи, давай, – уговаривала его Оксанка.
Серёжа вытер слезы рукавом пижамы и залез под одеяло. Сестренка гладила его по голове, пока он не уснул. В тот момент Оксана казалась ему необычайно взрослой, хотя ей самой было всего десять лет.
Сестра ушла, но Сережа, не успев толком заснуть, проснулся оттого, что на соседней койке мальчик, уткнувшись в подушку, громко всхлипывал. Из-за чего плакал тот мальчик, он понял потом – от зависти…
– Ну, вот мы и пришли, – сказала Марья Андреевна, остановившись возле типичного для детских садиков двухэтажного здания. – Второй этаж, левое крыло, третья группа.
Сергей довел их до дверей и, сославшись на то, что уже опаздывает на работу, поспешил назад к станции метро. Сергей почувствовал как хорошее настроение, словно пьянящее вино, теплом разливается по всему телу. Такого с ним уже давно не было, а тут душевное равновесие вернулось, как будто никуда и не уходило. Он бежал и не замечал ничего вокруг. Перебегая дорогу, не заметил приближающий автомобиль. Послышался громкий шелест шин тормозящих колес и Сергей обернулся. Отскочить назад не успел. Слава богу, водитель попался опытный. Он еще заранее заметил выскочившую на проезжую часть человеческую фигуру и затормозил вовремя. Тем не менее, машина, скользя юзом по льду, все равно крылом слегка стукнула Ларина в бедро. Сергей упал, но сразу поднялся и начал отряхиваться. Злой, но испуганный водитель вылез из машины, подскочил к нему и крикнул:
– Куда ты несешься?! Ноги-руки целы?
– Все цело. Я задумался и не увидел вас. Простите уж меня, – улыбаясь, извинился Сергей.
– Задумался он… потом людей в тюрьму садят из-за таких как ты… Ну, раз улыбаешься, значит все в порядке, – успокоился шофер.
– Я улыбаюсь, потому что несколько минут назад стал отцом.
– Отцом?! Поздравляю! Только внимательней будь на дороге, а то понянчиться не успеешь, – подобрел водитель.
– Спасибо! – засмеялся Сергей и неспешно, чуть прихрамывая, направился в сторону станции.
PS. В этом месте мне хотелось бы поставить точку. Только жизнь героев на этом не заканчивается и продолжается независимо от автора. Как она сложится? Выйдет ли когда-нибудь Игорь Берестов? Как будет жить Сергей Ларин дальше? Не знаю. Поживем – увидим…