Мои крылья – твои крылья

Кузнецова Дарья Андреевна

От центра города в разные стороны ведут пять главных проспектов, от самого сердца до Границы, отделяющей город от лепестков,и дальше, связывая мир в одно целое. Там можно Границу пересечь, а в остальных местах – только пощупать.

Она есть и в лепестках, опоясывает их там, где нет моря или точек соприкосновения с соседями, но там, где мы жили, добраться до неё было очень трудно, а меня мучило любопытство. Я удовлетворила любопытство,только когда мы с Лисом перебрались сюда, и оказалась разочарована: просто мутно-белая стена, непрозрачная, чуть тёплая и

твёрдо- упругая. И, конечно, никакого прохода в Шестой лепесток, сказочное благодатное место, я не нашла.

Совершенно непонятно, как это происходит, но в Сердцевине не тесно, хотя расти ей некуда. Существует мнение, что, когда

кто-то решает приехать сюда и поселиться, другой собирает вещи и перебирается в один из лепестков.

Сейчас всё это нас, конечно, не интересовало, а мы – почти не интересовали окружающих. Лишь иногда нас провожали напряжёнными взглядами, обычно деморы или венги, но никто не пытался задеть или заговорить. Наверное, брачный стихийный узор и наши лица были достаточно красноречивы.

Ну ладно, моё лицо, потому что Исао, как обычно, хранил спокойствие. Но зато держал меня за руку – легко и осторожно, когда мы просто шли по улице, крепко и надёжно – когда мне вдруг хотелось пройтись по парапету набережной или совершить что-то ещё в том же духе.

На узком пешеходном мосту, где мы остановились посмотреть на уток, нас накрыл дождь. Я хотела бежать под ближайшую крышу, но Исао только усмехнулся, молча обнял меня и расправил крылья, укрыв нас от воды и ветра. Крупные капли разбивались и скатывались по сотканным из воздуха полупрозрачным перьям, окутывали лёгкой туманной взвесью. Я немного полюбовалась этим необычным зрелищем, представляя, как всё может выглядеть снаружи, а потом венг приподнял меня, поставил на бордюр для удобства и поцеловал,и пoдобные мелочи потеряли смысл.

Мы долго целовались на пустой улочке, отделённые живым ветром от ливня, а ливнем – от всего горoда. потом ещё дольше стояли, обнявшись, никуда не спеша и и о чём не волнуясь. И это было волшебно.

Я с удовольствием прижималась к любимому мужчие – мужу, Творец, я не скоро смогу к этому привыкнуть! – и думала о том, какой он всё-таки замечательный и как мне с ним повезло. При всех его достоинствах, он, оказывается, еще и романтичный...

Дождь быстро стихал. Мимо кто-то быстро процокал каблуками, какая-то женщина в отдалении зычно позвала некоего Яна, и очарование момента стало ослабевать.

– И часто вы используете крылья подобным образом? – спросила я, немного отстранившись и запрокинув голову, чтобы взглянуть а лицо венга. Крепко обнимать его за талию при этом не прекратила, мне вообще не хотелось выпускать его из рук. И чтобы он меня выпускал – тоже.

– Чаще, чем ты думаешь, – отозвался Исао. – Например, это часть брачного обряда. Да и за его пределами тоже… У нас не принято при посторонних показывать чувства, но не испытывать их невозможно. И иногда проще сделать так.

Пойдём? Дождь вроде бы стих.

– Пойдём, -

ответила я. И потянулась к его губам за новым поцелуем.

Потом мы, конечно, покинули приглянувшийся мостик и двинулись дальше. Исао по дороге заботливо укрывал меня крылом от мелкого моросящего дождя, который не хотел стихать вот так сразу, и такая трогательная забота отзывалась в груди щемящим трепетом.

Вернулись домой мы поздним вечером. Тёмная прихожая в первый момент показалась прекрасным местом, чтобы ещё немногo задержаться для oчередного поцелуя, но воплотить эту мысль я не успела: услышала отголосок негромкого разговора через приоткрытую кухонную дверь. Вряд ли Лис беседовал сам с собой, поэтому я встревоженно поспешила туда за венгом.

Волнение оказалось преждевременным, а гость – нестрашным. Линос сидел за кухонным столом напротив Омера Левия, с которым играл в карты.

– Ну наконец-то вы! – возмущённо попривeтствовал нас брат.

–  Где вас носило столько времени?!

– Не бурчи, – отмахнулась я. – Я же тебе написала, что мы идём гулять и будем поздно.

– Бросив кафе и вообще всё? – скептически хмыкнул он.

– У них явно был повод, – Омер иронично усмехнулся. – Это я вовремя зашёл… Когда вы успели?

– Результат суда Сердца, - пояснил Исао.
– Ты что-то узнал?

Садись, я сделаю чай, - обратился он уже ко мне.

– Опять суд Сердца?
– тяжело вздохнул амфир. – Рискуешь.

– Ух ты, а что это за художество? Я тоже такое хочу! – заинтересовался Лиc, разглядывая мои руки.

– Подрастёшь – получишь, - Омер рассмеялся. – Пока ещё мал.

– Это брачный узор, - сжалилась я.
– Поскольку у нас обоих воздух, он выглядит вот так.

– А-а-а… – не в силах выдать что-то членораздельное, Лис потрясённо уставился на меня.

– Я сейчас всё объясню, – спокойно пообещал Исао.

Я бы, может, опять придумала себе какую-нибудь пугалку и повод для беспокойства, но венг пресёк это в самом начале: заварив чай и выставив на стол всё необхoдимое, не просто сел рядом со мной, но взял за руку, чем сразу снял значительную часть вопроcов.

Рассказ под чай много времени не занял. Исао педантично начал с самого начала, то есть с явления Приаса и его притязаний, пересказал и принесённые Кругосом новости. Я от себя добавила деталей, что поженили нас просто потому, что я одна показалась недостаточно благонадёжным опекуном для Линоса.

– Чуть-чуть я, значит, опоздал со своими предупреждениями,

–  задумчиво протянул Омер.
– Прыткий оказался тип, не повезло тебе с новой роднёй, - поддел он венга.

– Ты знаешь, почему oн вдруг пожелал вернуть Айолу и Линоса?

– Знаю. Видишь ли, приграничные горные территории обоих лепестков пострадали не только от сражений, но и после, когда Творец перекраивал мир. Сейчас вдоль возникшей Границы сильно изменился рельеф,идут бесчисленные тяжбы. А отец этой парочки очень удачно оказался приверженцeм старой традиции, у них есть кровная связь с землёй. Как мне