Мои путешествия. Следующие 10 лет
Шрифт:
09:37. Поставил грот, зарифлен на одну полку. Скорость – 7 узлов. Паруса хлопают и как будто сбивают с неба звезды. Они сыплются на палубу и засоряют глаза. Темнота скрывает океан, и яхта как будто летит по воздуху.
Нельзя спать
16 октября 1998 года. Атлантический океан
11°25’ с. ш., 45°37’ з. д.
09:14. Ветер не прекращается. Вот уже вторые сутки я не спал и пяти минут. Нельзя. Часто налетают шквалы. Нельзя их прозевать и яхту положить парусами на воду. Волны идут без какой-либо системы,
Я влетел в черную дыру
17 октября 1998 года. Атлантический океан
11°45’ с. ш., 45°28’ з. д.
05:00. Да, я влетел в эту черную дыру. Иду на север, назад. Ничего не получается. Идет дождь. Ветер не меняется. Надо ждать и только ждать. А это очень тяжело. Тяжело и физически, и морально. Часто налетают шквалы. Я поставил самый малый штормовой стаксель. Звоню Иринушке на кафедру.
Начинает темнеть, в небесах появились первые звезды. В детстве я любил книги о путешествиях и часто подолгу разговаривал в рыбном цеху с рыбаками, которые побывали в других странах.
Здесь что-то есть, что управляет не только океаном…
19 октября 1998 года. Атлантический океан
11°08’ с. ш., 44°19’ з. д.
Черная дыра. Я не могу выйти из нее. Это что-то страшное. Я раньше никогда так не боялся, как сейчас. Страшно то, что ты бессилен. Яхта не может слушать тебя. Здесь что-то есть, что управляет не только океаном, атмосферой, но и тобой, теми живыми существами, которые попадают сюда.
Бутылка, брошенная в океан сегодня с письмом к моей жене Иринушке, может плыть столетиями и не доплыть до берега. Здесь дыра, ветер крутит на месте, течение ходит по кругу, сложно выйти из нее.
09:45. Ветер восточный, большая зыбь. Иду курсом 170°–180°. Сегодня по телефону говорил с корреспондентом «Московской правды». И, как обычно, я слышу от всех представителей прессы: зачем ты пошел в море, кому это надо? Мой ответ такой:
– Потому что я люблю ходить под парусом. Потому что я люблю море.
Не стреляйте в пианиста
22 октября 1998 года. Атлантический океан
06°56’ с. ш., 40°54’ з. д.
06:00. Утром налетел шквал. Порвался фал стакселя. Сейчас остался последний фал. Его надо беречь. Он перетирается в блочке на мачте, а туда я не смогу добраться – слишком высоко.
Я знаю, что в России от меня ждут победы. Но, как говорится в старом американском анекдоте, «не стреляйте в пианиста – он играет как умеет!» Так вот и я: ведь я же не гонщик, соревноваться с профессионалами мне очень сложно. Для этого надо много лет регулярно участвовать в гонках высокого класса.
09:29. Поймал небольшую туну. Бросил за корму блесну и подумал: дай бы Бог поймать туну, а не дораду или барракуду [48] , они жесткие, а тунец более или менее нежный. И вот попался. Сейчас варю уху и уже сделал сасими. Плохо, что нет хлеба. Но я открыл вино. Сейчас будет пир на весь океан.
Дождевая вода мягкая
26 октября 1998 года. Атлантический океан
05°56’ с. ш., 36°05’ з. д.
09:00. Ровно месяц, как я в пути в океане, а еще не дошел до экватора. Вот я влип так влип. Пошел дождь. Я стал под грот и помыл голову и себя, как под душем. Так приятно от пресной воды. Дождевая вода мягкая.
48
Барракуда – морская хищная рыба отряда кефалеобразных, морская щука.
Я не спортсмен
28 октября 1998 года. Атлантический океан
03°46’ с. ш., 34°28’ з. д.
04:00. Я думал к 18 ноября прийти в Кейптаун и сделать жене подарок. Но нет, не пошло. Вот уже больше месяца, а я еще не пересек экватор. Значит, так Богу угодно.
Сегодня ночью к яхте подплывал кит. Я услышал запах, начало вонять тухлой рыбой. Выбежал на палубу, а возле борта всплывает и погружается кит. Так кит плыл рядом минут десять, затем отошел в сторону. Только он ушел, подошли дельфины. Стая. И начали выпрыгивать из воды, и на палубу посыпались летучие рыбки. Это дельфины их гоняют, а они вылетают из воды и ударяются о парус. Я их начал хватать и бросать за борт снова в воду. Так что ночь была веселая, некогда скучать.
Ночью говорил по телефону с редакцией телепрограммы «Доброе утро». Меня спрашивали, почему я проигрываю. Разве я похож на спортсмена? Мне больше доставляет удовольствие смотреть на птиц, на рыб, китов и дельфинов, чем занимать какие-то спортивные места.
09:30. В небе чужие звезды и непривычно опрокинутый лунный серп. В своих кругосветных плаваниях я ищу истину. Здесь, возле экватора, лучшее время суток – это утренние часы, когда воздух освежает последним дыханием ночного ветерка. Солнце круглый год всходит здесь почти точно в шесть утра и заходит в шесть вечера. Первые лучи солнца ласкают тело, а потом к обеду оно будет палить, как лазерным лучом. Позже, по мере того как солнце все выше поднимается над горизонтом, отдавая свое тепло океану, наступает палящий зной, и от него никуда не деться. На палубе печет солнце, а в каюте духота, как в бане.
Идет дождь – теплый ливень. Я стою под парусом, с него вода льется как из ведра. Струи чистой небесной воды гладят нагое тело, душе привольно. Я наслаждаюсь, чувствую себя бодрее, когда тело обдувает струями свежего ветра с дождем.
13:30. Ох, какая была долгая ночь! Кромешный мрак.
Волны, волны, волны…
30 октября 1998 года. Атлантический океан
01°13’ с. ш., 33°59’ з. д.
06:00. Ветер встречный, не дает идти на юг, сносит на запад. Здесь на яхте мышцы всегда в работе, душа открыта впечатлениям.
Как тяжело, нет попутного ветра. Что делать? Сейчас позвоню Иринушке. Пусть ее голос успокоит меня. Я не могу уснуть. Как будто время перестало существовать.
10:00. Океан бесконечный, небо и вода сливаются вместе далеко на юг, где чуть заметной линией был намечен горизонт. А ведь там, за горизонтом, экватор. Я попробовал мысленно перенестись за экватор. Когда еще пересечет линию экватора моя яхта!
Идет непрерывная борьба с нескончаемыми шквалами. Волны высокие, волны низкие, волны крутые и волны пологие, косые волны и волны на гребнях других волн.