Мои уродства меня украшают
Шрифт:
Мы остались с великаншей одни, она сидит на кухонной тумбе, конфеты больше не ест. На ее лице какое-то странное выражение, не могу понять какое.
— Так все твои слуги мертвецы?
— С мертвецами легче работать, может и тебя сначала умертвить? — Улыбаюсь кровожадно, но мой специфический юмор не цепляет ее. Великанша слазит с тумбы и подходит к двери.
— Ты что-то говорил об экскурсии. Может, пропустим ее и сразу перейдем к камере в подвале? Я как-то устала от твоего общества. — Голос холодный, расчетливый, смотрит на меня как на падаль. Ну, великанша, ну, гадина!
— Раз женщина просит, так и быть. —
Самая большая комната распланирована под мою огромную коллекцию необычных образцов в банках, я собирал ее долгие годы, некоторые экземпляры стоили не то, что целое состояние, были уникальны в своем роде. Открыл дверь, защищенную несколькими уровнями магической защиты и задумался о том, что от физического воздействия я как-то ничего не придумал. Ведь правда, чего стоить открыть дверь в мою лабораторию великанше? Думаю, она ее двумя пальцами способна вынести. Ладно, об этом подумаю позже на досуге.
Открыл дверь и вошел во внутрь, с удовольствием смотря на ряды стеллажей с банками разных размеров в мягкой голубой магической подсветке.
— Что это? — Услышал вопрос великанши за спиной.
Что бы попасть в камеры, нужно пройти всю эту комнату, так что я без ответа двинулся через ряды колб.
— Что это? — Повторила великанша, когда я почти дошел до двери, и мне пришлось обернуться. Она стояла сначала ряда и смотрела на одну из банок, при этом на ее лице было выражение ужаса.
— Моя коллекция, примечательных экземпляров природы. Не волнуйся, придет время я и для тебя колбочку приобрету. Хотя нет, таких больших колб не существует, так что у тебя их будет несколько. — Кто же знал, что бесстрашную великаншу так испугают какие-то тела в физ. растворе? Как говорится, это я удачно зашел!
Великанша смотрит на меня очень долго, а после чего вдруг тихим голосом говорит:
— Это же дети.
Дети? Какие еще дети? Сделал несколько шагов к ней, чтобы посмотреть, что это ее так впечатлило. Смотрит на полку с необычными эмбрионами, как будто там не знаю, что. Она хоть биологию в школе или где она там училась, изучала? Лично мне кажется она арифметику выучила только для того что бы уметь считать деньги. Кстати, было бы не плохо достать обратно свое родовое кольцо, которая эта наглая особа украла.
— Это просто эмбрионы, а не дети. — С насмешкой говорю ей, до чего же она глупая.
Она поворачивается лицом ко мне, ее глаза блестят, мне даже кажется, что она сейчас заплачет. Может просто показалось?
— Зачем? Зачем хранить их в банках?
— Ты что тупая? Они же стоят денег. Вот тот эмбрион, помесь эльфа и орка стоит целое состояние. Ты таких денег в глаза никогда не видела, не то, что в руках держала. — Снисходительно улыбаюсь, свою коллекцию я обожаю, и продавать не собираюсь, но только так можно донести до тугодумной великанши, с чем она имеет дело.
— Из-за денег? — Говорит шепотом великанша, смотря в пол, и я понимаю, что дело труба. Резкий выпад и от еще одного заживления своей черепушки, меня спасает только из ниоткуда взявшийся Отто.
Вот люблю я этого парнишку, волей случая, оказавшейся в рядах
Она делает еще один выпад, пытаясь обойти парнишку, но у нее не получается. Весомый кулак великанши почти ударяет его, в последнее мгновение остановившись.
— Отто! Отойди! — Кричит она, пытаясь нанести еще один удар, но мой слуга не слушает ее. — ОТТО!!!
В ее крике что-то личное, в том, как она смотрит на моего слугу, говорит об этом. Она его знает? Нужно это проверить.
— Он не скажет тебе и слова, великанша. Я решил, что одной замечательной детали его тела лучше находится в такой баночке. — Улыбаюсь, но мне не смешно, я просто слежу за ее реакцией, а она была весьма бурной.
Великанша резко хватает шарф Отто и сдирает с его шеи, я позволяю ей увидеть то, что скрыто под ним и иллюзией, разрубленный позвоночник. При жизни у него были жабра. Увы, к тому моменту, когда я нашел его, кто-то другой уже лишил тело этой замечательной детали. Похоже, великанша знает об этой особенности телосложения Отто, и его самого соответственно.
— Отто… — Шепчет она, и маленькая молочная слеза стекает по ее щеке.
Кажется, я теперь знаю, как заставить ее плакать. А то ведь гадал, как получу такой редкий и необычный ингредиент как ее слезы. Довольно улыбнулся, мне понравилось видеть ее такой сломленной, жалкой, слабой какой-то.
— Чудовище! — Оскорбляет, но я воспринимаю это как комплемент. Да, я чудовище, великий и страшный некромант и что с того? Как же приятно видеть страх в глазах людей, которые тебя презирали, но в ее глазах нет страха. В ее глазах разочарование, такое яркое и ощутимое, что моя улыбка исчезает.
Ее руки дрожат, плечи опущены, передо мной не страшная сильная великанша, передо мной просто девушка. От чего-то становится кисло, мне не интересна обычная девушка. Какой толк от того, что я запру ее в камере, если она пришла туда сама, добровольно? Чувства победы нет, чувства триумфа тоже. Мне скучно, безумно скучно. Она скучная, особенно теперь.
— Отведи ее в камеру. — Равнодушно командую, мне не нравится, что интересная игрушка сломалась так скоро.
Отто делает несколько шагов к ней, а потом вдруг вместо исполнения команды, одной рукой хватает огромный стеллаж и толкает на меня. Как бы я не пытался поймать магией и руками драгоценные колбы, большинство все равно разбилось, встретившись с полом. Моя злость подпитала силу и поднять кладбище у меня получилось в разы легче, чем раньше.
На улицу я вышел как раз в тот момент, чтобы увидеть великаншу и Отто в окружении моей восставшей армии. Да, две сотни трупов, разной степени разложения повставали с могил и решили устроить радушный прием моей гости и одному предателю. Неужели она думала, что я просто так ограничивал ее свободу в доме? Здесь я сильней в разы, чем кто-либо еще.