Молчаливый мужчина
Шрифт:
Кроме того, киски.
— Мне этот тоже понравился.
Он улыбнулся и погладил мою скулу указательным пальцем.
И было это немного больше, чем все.
* * *
Я вытянула вперед обе руки, упираясь ладонями в изголовье кровати, с каждым его толчком у меня изо рта вырывались звуки, вызванные непрекращающимся оргазмом.
Мо стоял на коленях позади меня.
Его бедра были такими массивными, что ему пришлось трахать
Это означало, что я ничего не могла делать, только держаться за изголовье кровати, пока он двигался позади меня.
Как только я выходила из очередного оргазма, как не понятно, попадала в новый, потому что каждый его толчок, вызывал взрыв ощущений на моем клиторе. Сейчас пыталась сдержаться, хотя бы на несколько секунд.
Но Мо понял, видно ему это не понравилось, он протянул руку и ущипнул мой чувствительный комок нервов.
Я вскрикнула, захныкала и снова кончила.
— Черт возьми, да, Лотти, — прорычал он и его сильные бедра вонзились в меня.
Внезапно он низко наклонился, и мои закатившиеся глаза встали на место, тело сотрясла судорога.
— Да, бл*дь, детка, — проворчал он, опустив меня на живот, нависнув сверху и трахая до конца.
Боже, как мне нравилось слушать, когда он кончал.
Хотя я предпочитала смотреть.
Но, учитывая, что была большая вероятность того, что трахая меня, он проделал вмятину в кровати в мой размер, но я воспринимала это как должное.
После того как он кончил, начал медленно уменьшаться, нежно легко двигаясь внутри, почувствовав его губы, двигающиеся от конца моего плеча вверх, затем он зарылся лицом мне в шею.
— Сладкая киска, — пробормотал он, оставаясь внутри меня. — Милое маленькое тело. Красивые волосы. Сладкие сексуальные звуки. Вкусный запах. Серьезно, ох*ительный секс. Моя милая Лотти.
— Не говори так, когда я не могу тебя поцеловать, — пробормотала я в подушку.
И почувствовала его улыбку, затем почувствовала, как его язык стал исследовать область за моим ухом.
— Не делай таких вещей, когда я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой после того, как кончила пятнадцать раз, — приказала я, все еще бормоча в подушку.
Он ущипнул меня за мочку уха, отчего по моему телу прокатилась дрожь, и спросил:
— Пятнадцать?
— Не знаю. У тебя огромный член. А ты — настоящий электродвигатель. И трахаешься как танк. Я теряю счет времени, когда занимаюсь с тобой сексом. И не знаю где я. Не знаю, находимся ли мы все еще в моей спальне. Я даже не знаю, какой сейчас год.
Я почувствовала то чувство, которое, как поняла, мне очень нравилось, услышав его глухой, гортанный смех, прежде чем он выскользнул из меня, приподнялся, перекатился вместе со мной, осторожно накрыл меня своим телом, перенеся свой вес на предплечье,
Мне пришлось задрать голову, чтобы поймать его довольное выражение лица, но с тем, что я получила только что, я не возражала против затраченных сил.
— Мы все еще в твоей спальне, — сообщил он мне.
— Какой сейчас год?
— Милая, глядя на твою тугую попку, и как твоя более тугая киска принимает мой член, я без понятия. Надеюсь, я буду трахать тебя десятилетия.
— Я не об этом. Мы не сможем завести детей, если ты десять лет будешь заниматься со мной сексом в презервативе. Через десять лет моя способность забеременеть может кануть в Лету.
Это его не испугало.
Нисколько.
Не моего Мо.
Он наклонился ближе, коснулся губами моих губ, отодвинулся на дюйм и спросил:
— Короче, сколько ты хочешь?
— Семь тысяч, но я возьму две-три и семь тысяч кошек.
Его тело засмеялось, задвигалось, когда изо рта послышался смех, мне это снова понравилось, а потом он сказал:
— Я не кошатник.
Ох-ох.
— Ты не любишь кошек?
— Брать или оставлять кошек, в основном оставлять. Я собачник.
Хорошо.
Это становилось проблемой.
Я попыталась ему донести всю серьезность этой проблемы, обхватив руками его лицо, потребовав:
— Только не говори об этом Тексу.
Он повернул голову, поцеловав в ладонь (вот так, еще чуть-чуть), и повернулся ко мне.
— Клянусь Господом, не буду упоминать о кошках.
— У тебя есть собака?
— Я слишком много работаю, чтобы заводить собаку.
С этим пора заканчивать, так как я могу позаботиться о собаке, и у нас будет одна (или две, или четыре).
Хотя ему также придется смириться и с кошками (двумя или четырьмя).
— Аксель показался мне милым, — заметила я.
— Аксель — хороший парень.
— Он сказал, что вы друзья.
— Так и есть. Как я уже сказал, Аксель хороший парень.
— У тебя много дружбанов?
— Команда Хоука. И еще старые школьные приятели, с которыми я поддерживаю связь. Моя семья.
Я откинула голову на подушку.
— Твоя семья?!
— Мама и четыре сестры.
Четыре?!
— У тебя четыре сестры?! — Спросила я.
— Ага.
— Ты самый старший?
— Самый младший.
Я уставилась на него.
Тогда спросила:
— Ты самый младший среди четырех сестер?
— Ага.
— ОМойБог.
Мне показалось это невозможным.
Ни один человек его роста не мог быть самым младшим или самым молодым.
— Все, кроме одной, замужем, — поделился он. — У всех, кроме той одной, есть дети. У меня всего пять племянниц и племянников.
Мне это понравилось.
Мне безумно это понравилось.