Молчание Соловья
Шрифт:
Первые упоминания о фактах биографии Вадима Лещинского со ссылкой на неофициальные источники относились к самому трудному и драматичному периоду эпохи Великих Экономических потрясений – начальному – и содержали в себе целый ряд противоречий и недомолвок. Одни утверждали, что еще, будучи студентом – при этом не упоминалось, какого именно вуза – юный Лещинский тяготел к идеалам демократии и был даже замечен во время известных событий девяностых годов на московских баррикадах с автоматом Калашникова наперевес. Другие возражали, что именно в тот период Лещинский активно развивал бизнес на Дальнем Востоке, таская на своих плечах через российско-китайскую границу баулы с китайскими термосами и контрафактными «адидасами».
Первый
Лещинского, сделавшего свой первый солидный капитал на специях и приправах, окрестили Уксусным Королем. Это звание прочно приклеилось к нему и продолжало сопровождать его некоторое время даже после того, когда путем, казалось бы, невероятных, стремительных слияний и поглощений он практически на пустом месте в кратчайший срок создал свою Корпорацию.
В весьма неспокойные периоды дележа сфер влияния и рыночных сегментов Лещинскому удавалось успешно отбивать атаки рейдеров на свои особо прибыльные предприятия. Ему самому был свойствен атакующий стиль во всем, чем бы он ни занимался, и даже коррупционно-чиновничий аппарат испытывал трепет при одном упоминании о его имени. Правда, случилось как-то раз одна тёмная история.
Возглавлявшее региональную контрольно-счетную палату лицо, занявшее этот пост в результате череды скоропостижных кончин своих крайне болезненных предшественников, предъявило Корпорации серьёзные претензии относительно законности созданных Лещинским благотворительных фондов. В прессу стали просачиваться невероятные слухи о том, что под прикрытием этих фондов отмывались огромные деньги весьма сомнительного происхождения, и кто-то из особо ретивых местных депутатов в своем публичном выступлении попытался даже увязать имя Лещинского с торговлей оружием и наркотиками. По всему было видно, что у истоков механизма, в одночасье заработавшего против молодого и удачливого предпринимателя, стояли очень серьезные лица.
Конкуренты потирали руки. На лакомые куски мысленно уже поделенного пирога открыли рот и государственные структуры. Их желудочный сок начал выделяться особо интенсивно после того, как Лещинского все же упекли в следственный изолятор.
Оглядев скромный интерьер помещения, в котором он оказался, оценив пробелы в его санитарно-гигиеническом содержании, Лещинский затребовал у охраны ведро с водой и под восхищенные возгласы надзирателей вымыл заплеванный пол камеры своим белоснежным пиджаком от Роберто Кавалли. Завоевав таким способом расположение сотрудников пенитенциарной системы, Лещинский умудрился, находясь под следствием, получить в свои руки ценный компрометирующий материал на своих противников. На первом же судебном заседании, войдя, как говорится, в кураж, и, опираясь на упрямые факты добытого компромата, он произнес столь зажигательную речь, в которой обличал прогнившую насквозь коррупционную систему, ставшую настоящей «цитаделью беззакония», что был моментально оправдан и стал называться с тех пор в народе не иначе как «Гудвин – Великий и Ужасный».
Нимб, витавший над знаковой личностью Лещинского, озарял своим волшебным светом практически все, к чему имел отношение финансовый магнат, в том числе и деятельность его Корпорации. Крупнейшие предприятия и фонды могли, закрыв глаза, под честное слово участвовать вместе с «Элефантом» в самых невероятных проектах, и никогда об этом не сожалели. И даже крутые менеджеры из РАО АЭС не пользовались у девушек Нурбакана таким же успехом, какой умел завоевать безусый компьютерщик-практикант только потому, что он работал в «Элефанте».
Если бы не финансово-промышленный бизнес, Лещинский вполне мог бы сделать солидную карьеру в бизнесе модельном. Этот сероглазый брюнет относился к тому типу мужчин, которым невероятно идет трёхдневная щетина, распахнутая на груди чёрная шелковая рубашка, золотая цепочка и взъерошенные в тщательно продуманной небрежности волосы. Лицо его было утонченно и красиво. Правда, линия рта могла бы показаться излишне мягкой и женственной. Но это с лихвой компенсировали твердый, решительный подбородок, аскетические щеки, и сильный, пронзительный взгляд из-под низких ровных бровей.
Лещинский был худ, стремителен и порывист, а движения его и походка настолько легки, что казалось – основные усилия он прилагает главным образом лишь для того, чтобы не оторваться от земли и не воспарить на невероятной высоте. Его манера одеваться и стиль поведения всегда были в моде у молодых мужчин, а фирма, производящая часы «Фрэнк Миллер» сэкономила огромные деньги на рекламе во всем регионе, потому что «Фрэнк Миллер» носил сам Лещинский.
Как-то раз, выступая на одном из городских телеканалов, Лещинский упомянул, что в юности не пил пива, да и сейчас не особо жалует этот напиток. В народе поговаривали, будто вслед за этим значительная часть подростков Нурбакана перешла исключительно на лимонад, что поставило на грань банкротства региональное торговое представительство одной крупной пивной марки. Другая показательная история была связана с изданием ежегодно обновляемого справочника «Лицо бизнеса», в котором опубликовали биографический материал о Лещинском и несколько фотографий из его личного архива, среди которых были армейские (Лещинский сдает зачет по стрельбе. Лещинский выполняет упражнения на брусьях. Лещинский готовится спрыгнуть с парашютом). После этого военкомат, уже несколько лет подряд недовыполнявший план по призыву, был взят в плотную осаду мальчишками, для которых служба в армии стала пределом юношеских мечтаний. Они хотели быть похожими на Лещинского: также метко стрелять и лихо разбивать ладонью сразу несколько кирпичей.
В то время, когда вся чиновничья номенклатура меняла теннисные ракетки на белые балахоны для занятия дзюдо, в Нурбакане началось повальное увлечение снукером. И нет особой нужды объяснять – почему.
Однажды спортивный комментатор одного из специализированных изданий Даша Кикс в своей статье под заголовком «Дуэт коварства и изящества» написала: «Вадиму Лещинскому удалось сделать с помощью бильярдного кия то, что сделала в свое время с помощью скрипки Ванесса Мэй – придать своей игре глубокую чувственность на грани эротизма. И если вспомнить досужее утверждение о том, что многие женщины считают главным сексуальным органом мужчины его интеллект, то Лещинский сумел использовать снукер – игру джентльменов и аристократов – как веский аргумент в пользу этого утверждения на все сто пятьдесят процентов».
Говорят, что именно после знакомства с публикацией Даши Кикс оперная мега-звезда Princess изменила график своего мирового турне и приехала в Нурбакан, где в тот момент проходили встречи по снукеру. Она расположилась в ложе для VIP-персон, окруженная переводчиками и телохранителями, и с непроницаемым лицом следила за игрой Лещинского: как он, весь в черном, медленно ходит вокруг стола, прищурившись, оценивает расположение шаров, или сидит в стороне, ерошит на макушке волосы и пьет минеральную воду маленькими глотками, слегка морща нос от шипучих пузырьков.