Молниеносная война. Блицкриги Второй мировой
Шрифт:
16 июля части авангарда 7-й танковой и 29-й моторизованной дивизий встретились, хотя даже сами немцы считают, что окончательно завершили окружение 16-й и 20-й армий только 26 июля. Однако фельдмаршал фон Бок в своих дневниках указывал, что даже после того оставался разрыв в районе Ярцево и Соловьёво, и сами немцы признают, что значительная часть окружённых выскользнула из котла. Здесь, к сожалению, приходится в очередной раз отмечать полнейшую беспомощность советского командования. Кольцо окружения было замкнуто чисто символически, особенно слабыми были позиции XLVII моторизованного корпуса армии Гудериана. Он растянулся длинной тонкой кишкой, перерезать которую было, наверное, не слишком трудно. В северной части кольца стояла 7-я
Ставка решила попытаться спасти окружённые армии, и была намечена операция по прорыву кольца. Однако план был составлен крайне неудачный, он, словно под кальку, повторял недостатки всех предыдущих. Снова предпринимались какие-то разрозненные тычки с разных сторон. 21 июля создала пять оперативных групп, использовав войска 29, 30, 24 и 28-й новых армий Резервного фронта. Предполагалось нанести концентрические удары в направлении на Смоленск:
— оперативная группа И.И. Масленникова (3 стрелковые дивизии) должна была наступать в направлении Велижа;
— оперативные группы В.А. Хоменко (3 стрелковые и 2 кавалерийские дивизии) и генерал-лейтенанта С.А. Калинина (3 стрелковые дивизии) — с северо-востока;
— оперативная группа К.К. Рокоссовского (2 стрелковые и 1 танковая дивизии) — с востока;
— оперативная группа В.Я. Качалова (2 стрелковые и 1 танковая дивизии) — с юго-востока (со стороны Рославля).
Непосредственное руководство оперативными группами было возложено на генерал-лейтенанта А.И. Ерёменко (с 19 июля командующий Западным фронтом).
Одновременно на южном фланге Западного фронта 21-я армия получила задачу возобновить наступление с целью разгрома бобруйско-быховской группировки противника и восстановления связи с осаждённым Могилёвом (об этом мы уже упоминали), а 13-я армия должна была продолжить атаки на Кричев и Пропойск.
Из полосы 21-й армии по тылам могилёвско-смоленской группировки противника была направлена кавалерийская группа в составе 3 кавалерийских дивизий. Хотелось бы посмотреть, сумели бы отбиться немцы, если бы эти силы были сведены в две группы, не более.
В результате всё кончилось, как говорится, себе дороже. Мало того, что не удалось пробить коридор к окружённым армиям и освободить гарнизон Могилёва, так ещё вдобавок в окружение попала группа Качалова. 5 августа фон Бок доложил об окончании битвы за Смоленск. По утверждениям немцев, они захватили 302.000 пленных, уничтожили и захватили 3205 танков, 3120 орудий, 1098 самолётов.
В этот момент ход событий резко изменился. Я уже писал и не отказываюсь от своих слов: у немцев просто не хватало сил, чтобы успешно вести блицкриг на всём протяжении Восточного фронта, что они упрямо пытались делать. Но последующие решения Гитлера это прямо подтвердили. И опять же, я не отказываюсь от своих слов о том, что Германия не имела шансов на победу в войне с Советским Союзом. Но принятые в начале августа решения лишили немцев даже тени шанса. Дело в том, что 4 августа Гитлер прилетел в штаб Группы армий «Центр». Там он подтвердил своё ранее принятое решение направить 2-ю танковую группу на север к Ленинграду, а 3-ю — на юг к Киеву. Правда, он разрешил фон Боку ограниченное наступление в районе Ельни, так как уверовал, что у русских не осталось никаких серьёзных сил для защиты Москвы. Предвидеть, что вслед за вторым стратегическим эшелоном на фронте появится третий, немцы не могли даже в кошмарных снах. В войне против Польши ошибки стратегической разведки сошли немцам с рук. В войне против Англии они уже обернулись серьёзными неприятностями. В войне против Советского Союза слепота Абвера привела к катастрофе.
И всё-таки решение Гитлера понять никак невозможно — если бы фон Бок продолжал наступление силами танковых групп Гота и Гудериана, несмотря на все их потери, сохранялись определённые шансы. Рассуждения неких «культовых
Только сейчас немецкие генералы в полной мере оценили протяжённость и глубину нового театра военных действий. И тут же в высшем командовании вспыхнули споры — что делать дальше. 7 августа встретились начальники штабов ОКХ Гальдер и ОКВ Йодль, чтобы обсудить дальнейшие планы. Генерал Варлимонт не без ехидства замечает, что подобное совещание проводилось впервые. Три дня понадобилось генералам, чтобы выработать единую точку зрения — нужно наступать на Москву. 18 августа ОКХ готовит меморандум для командующего сухопутными силами фон Браухича. В нём открытым текстом говорится, что оставшихся сил хватит для наступления только на одном направлении, и этим направлением должно стать московское. Однако немецким генералам не хватило смелости общими усилиями постараться разубедить Гитлера. Единственным, у кого хватило вредности характера протестовать, снова стал Гудериан, который утверждал, что его дивизии слишком измотаны для броска на юг. Однако с фюрером не сильно поспоришь, и 21 августа Гитлер принимает окончательное решение — направить танки на юг и на север, а не на Москву. Он заявил, что это совсем не новое решение, и действительно, впервые об этом он заявил ещё 8 июля.
«Я уже совершенно ясно и недвусмысленно заявлял об этом с самого начала операции. Главной задачей, которой следует решить до начала зимы, является не захват Москвы, а оккупация Крыма на юге, а также промышленного и угольного бассейна на Донце».
Это дополнение к директиве № 34 было представлено фон Браухичу для ознакомления с ним командующих группами армий. Мы можем твёрдо заявить: 21 августа молниеносная война на Восточном фронте завершилась. Немцам ещё удались несколько блицопераций, завершившихся очень успешно, но вот войну они проиграли окончательно и бесповоротно.
27 июля началась перетряска командования Группы армий «Центр» с учётом предстоящих операций. У Гота отобрали почти все танковые дивизии, передав их Группе армий «Север», а в утешение повесили ему на шею 9-ю армию, так как заболел её командующий генерал Штраусе. 2-ю танковую группу переименовали в армейскую группу «Гудериан» и погнали-таки на юг. Пришлось ему отводить душу. Стремительный Гейнц лично возглавил переданный ему из 4-й армии IX армейский корпус и в районе Рославля соединился с XXIV моторизованным корпусом фон Швеппенбурга, окружив части советской 28-й армии. После этого армия Гудериана двинулась на юг. С ней должна была взаимодействовать 2-я армия фон Вейхса, но тот наступал на Гомель очень неспешно. Гудериан уже успел отрезать остаткам Центрального фронта пути отхода, когда фон Вейхс добрался до Гомеля. XXIV и XLVII моторизованные корпуса продолжали двигаться дальше на юг, и перед ними не было никаких сил Красной Армии. 30 августа Сталин приказал Брянскому фронту Ерёменко ликвидировать прорыв, но этот приказ так и остался благим пожеланием. Генерал с немалой обидой пишет:
«Атаки противника носили по-прежнему ярко выраженный авантюристический характер. Прорвавшись на каком-либо участке фронта, гитлеровцы всеми средствами пытались создать видимость полного окружения наших частей. Мчавшиеся по дорогам мотоциклисты и танки вели беспорядочную стрельбу. За танками, как правило, на машинах двигалась пехота. Война в этом районе шла по дорогам и вдоль дорог. Лесов и болот враг избегал. Мотоциклисты и танки «прочёсывали» огнём лежащие на их пути леса, не нанося этим огнём нашим частям существенного урона».