Молниеносная

Saber es Poder

В этих отчетах не было ничего утешительного. Признаки активности и оживленности прослеживались на всей территории Эрудиции. Его ребята не раз видели, как толпа Эрудитов, словно клонированных от одного робота, вносили и выносили в главное здание многочисленные герметизированные ящики. То, что в них была та самая разработка очередного моделирования Джанин, почти не ставилось под сомнение, однако его отряду удалось проследить место отправления необычного груза. Выяснилось, что подобные поставки получали Лидеры всех пяти фракций, не только Бесстрашия, уже больше двух недель.

Разослав сообщения с просьбой разузнать

детали подобных поставок всем доступным в его распоряжении шпионам, жившим во фракциях, он получил неутешительный ответ: это действительно новое моделирование и вакцинация, добровольная, но чаще принудительная, уже началась под предлогом распространения нового вируса, обнаруженного Эрудитами с тех пор, как революционеры попытались проникнуть за Стены.

Это была такая чушь, что Фор поначалу только язвительно рассмеялся, но игнорировать сей факт было нельзя. Может статься, что им придется сражаться не только с режимом тирании Джанин, но и иметь дело с зомбированным населением города. А этого допускать никак нельзя: если с оплотом Эрудиции, напичканном всевозможными охранными системами и предателями-Бесстрашными они могут справиться за счет перевеса в численности, то с ордой зомби им такого шанса никто не предоставит. Это не было сомнением в силах своих бойцов, просто Фор откровенно понимал, что никто из них не станет сражаться с обычными жителями, пущенными на манер «пушечного мяса» отвлекать от главного здания Эрудиции.

С этим надо было что-то делать, и тревогой он нехотя поделился с ближайшими своими командирами.

Питер, слишком окрыленный и нервный от мысли о предстоящем восстании

(и возвращении трис из лап джанин)

не принял его слова всерьез и не слишком беспокоился о возможных осложнениях при операции. Парень заявил, что Эрудиты, в любом случае, не успеют привить новую разработку всем жителям до начала восстания.

Эрик и Кристина отнеслись к угрозе более осторожно. Не сговариваясь, они оба предложили небольшую операцию, рассчитанную на проникновение в самый тыл Эрудиции и последующее отключение аппарата управления моделированием. Правда, Кристина сказала нечто более важное, что заставило Фора всерьез рассмотреть этот вариант, как вполне приемлемый: все это время Калеб, увязавшийся за ним из Эрудиции, активно пропагандировал Сопротивление, пытаясь достучаться до своих товарищей по фракции. Вполне возможно, что парню удастся заполучить необходимые координаты местонахождения главного компьютера, что, несомненно, облегчит их задачу.

Предложение Эрика взять парня с собой на эту операцию Фор обдумывал долго. С одной стороны – он может быть практически полезен, ведь кто, как не этот парнишка знает все дорожки в Эрудиции и умеет управлять компьютерами Джанин. Но с другой… Если с ним что-то случится, простит ли Трис мужа? Ведь несмотря на её упорное нежелание идти на контакт с братом, она никогда не переставала любить его, а потеря единственного кровного родственника может стать серьезным ударом.

Все же, поколебавшись, он дал согласие на участие Калеба в саботаже. Сам парень был просто счастлив стать полезным и уже пару дней торчал в тренировочном отсеке, вместе со всеми отрабатывая удары и стреляя из пистолета.

Все-таки, все складывается не так уж и плохо, если все получится. Жаль, что Фор тоже пессимист.

***

Дав своей голове немного отдыха,

командующий штабом Сопротивления сидел в своей комнате и вспоминал одну незначительную деталь, бросившуюся ему в глаза. Когда Лидер Бесстрашия и его сотрудники входили в рабочий кабинет, Крис как-то резко дернулась от Эрика, который нечаянно задел девушку рукой. Сам Лидер, если и заметил эту реакции, то лишь криво усмехнулся, невозмутимо устраиваясь за столом, а вот Крис все заседание не спускала с Эрика недоверчивый настороженный взгляд.

Возможно, ему стоило поговорить с Кристиной. Может, она подозревает что-то неладное или существует вероятность, что Эрик вновь предаст их, переметнувшись на сторону Джанин.

Пожалуй, ему стоит поговорить с девушкой прямо сейчас, пока она еще не ушла.

***

Это был самый неловкий разговор в жизни Кристины! Сначала она мялась на месте, как желторотая девчонка, пытаясь объяснить Фору, что волноваться не о чем и это её собственные заморочки. Но муж Трис был слишком наблюдателен, чтобы не понять причины её проблемы.

Огромных трудов Крис стоило урезонить разбушевавшегося командира и не дать ему разобраться с Эриком за «изнасилование молоденькой девочки». Впрочем, всю правду она ему тоже не смогла сказать, лишь признала, что сама напросилась, и все это время спала с Эриком по собственной воле.

Когда Фор узнал о причине такого грубого обращения Эрика, он как-то сразу стих и больше не пытался наброситься на Бесстрашного. Он лишь хмуро покачал головой и оставил Кристину в одиночестве также внезапно, как и нашел.

Да что, мать вашу, произошло там у угрюмого качка с этой татуированной?

***

Маленький Марк удобно устроился на переднем сиденье огромного рычащего грузовика между своей матерью, которая насвистывая, но не попадая ни в одну ноту, без особых усилий вела грузовик, и Трис, которая, к своему вящему неудовольствию, машин никогда водить не умела, - для Бесстрашных всегда ходили сумасшедшие поезда, а последние четыре года она и вовсе передвигалась по поверхности только ползком и под покровом ночи.

Гейб, к радости блондинки, ехал на соседнем грузовике.

Трис удивляло, что маленького мальчика совсем не смущает огромный железный тарахтящий монстр, в кабине которого (Трис готова была дать руку на отсечение) он никогда не сидел. И, тем не менее, он с любопытством оглядывал желтое одеяло песков, изредка задавая вопрос Регине или Трис. В основном вопросы были безобидные, вроде «Что мы будем делать?» или «А я увижу твой старый дом?», на которые Регина с легкостью выдавала самые честные ответы, на которые была способна в данной ситуации. Но тут неугомонный малыш завозился и приподнялся на сиденье, заглядывая в накрытую тентом заднюю часть, из которой ясно были видны уменьшающиеся стены Нового Рима.

– А когда мы вернемся? – Внезапно раздался высокий детский голосок.

Регина напряглась. Она не была готова дать ответ даже себе, тем более, что ответить сыну, она точно не знала. Вместо этого она лучезарно ему улыбнулась и начала рассказывать о прабабушке, к которой Марк совсем скоро приедет погостить.

Дети на то и были детьми, чтобы тут же забывать о том, что вызвало их любопытство, переключаясь на новые интересные истории. Тот же прием работал и с Марком, который даже раскрыл рот от удовольствия, слушая рассказы матери.