Молодые боги
Шрифт:
Но вдруг понял, что сквозь муть вижу два красных глаза совсем рядом; приблизив свое лицо, Анубис дохнул на меня, и сразу чувства, ощущения, жизненная сила – все вернулось с необычайной яркостью. Вырвавшись из хватки бога, я вскочил на ноги, стараясь и сохранить невозмутимость и осмотреться.
Статуя снова была статуей – бог сидел на троне, сложив руки на мускулистой груди. Послушники шагнули в стороны, а передо мной появился жрец – его впалые глаза буравили меня пристальным взглядом.
– Назови свое новое имя, – глухо, даже без вопросительной интонации
Я задумался было, но тут перед глазами появились сразу четыре надписи: гражданин, перегрин, вольноотпущенник, раб.
– Гражданин… – негромко произнес я. Неужто это вариации выбора?
«Поздравляем с изменением социального статуса!»
«Вы теперь гражданин Империи!»
Вновь передо мной материализовались различные варианты имен, причем имен типично римских. Но не трехсоставных, а плебейских, без третьего когномена.
– Марк Юний, – не особо задумываясь, произнес я.
«Поздравляем с изменением социального статуса!»
«Марк Юний, вы теперь адепт культа Анубиса!»
«Бог Анубис – ваш истинный покровитель!»
Привычная форма сообщения в этот раз была дополнена:
«Ваш предыдущий социальный и имущественный статус [Евгений Воронцов, аркадианец, Раб Квинта Остория Джонса] предан забвению в мире смертных. Внимание! Не распространяется на избранных, героев и детей богов!»
Пока я знакомился с мелким шрифтом, процедуру инициации уже проходил Кельтилл. Не зря принцесса решила подождать у выхода – смотреть на то, как бог забирает вместе с кровью прежнюю жизнь, было действительно нелегко.
Когда Кельтилл поднялся, вопрос выбора встал передо мной. И вариантов оказалось два: вольноотпущенник и раб Марка Юния.
И зачем мне раб? Может быть, если я сделаю его вольноотпущенником, он будет служить с большей преданностью? А может, он и вовсе варварский рекс, и получится вместе с ним вернуться в леса Галлии и… а имя ему какое выбрать?
«Поздравляем с изменением имущественного статуса!»
«Рекс из Галлии теперь ваш преданный раб!»
«Предыдущий социальный и имущественный статус Рекса из Галлии [Кельтилл из Агединкума, раб Квинта Остория Джонса] предан забвению в мире смертных. Внимание! Не распространяется на избранных, героев и детей богов! Внимание! При огласке предыдущего социального и имущественного статуса Рекса из Галлии ответственность будет нести его владелец!»
Может быть, идея с вольноотпущенником была не так уже и плоха.
Рыжеволосые Талия и Далия получили имена Тэя и Вэя – фантазии у меня катастрофически не хватало. А вот с Радамантом возникли проблемы.
Когда карлик прошел процесс инициации, имя он себе выбирал самостоятельно.
Как это так получается, он не мой раб?
«Поздравляем
«Перегрин Радагаст из Арморики теперь ваш преданный спутник!»
Сделка земная
– Почему так долго? – раздраженно поинтересовалась принцесса, уже пританцовывающая от нетерпения. Я лишь пожал плечами, взглядом выразив недовольство – ведь задерживаться в темном помещении подземного храма никто не собирался.
– Как тебя зовут? – поинтересовался, прервав открывшую рот девушку. Видно было, что она хотела ответить резкостью, но в последний момент сдержалась.
– Юлия.
– Приятно познакомиться, – дежурно произнес я, обращаясь к ее спине – легко сбежав с крыльца, Юлия уже шагала прочь. Ускорив шаг, последовал за ней, лишь коротко оглянувшись и убедившись, что Рекс, рабыни и семенящий короткими ножками карлик двигаются следом. Вновь замелькала череда тесных переулков, по которым нас вела принцесса. Как она только ориентируется? Уличного освещения нет, темень хоть глаз выколи. Шли недолго – у одного невзрачного, покосившегося крыльца пятиэтажного, будто с силой стиснутого соседними строениями, дома Юлия остановилась.
– Ждите, – бросила она рабам и жестом поманила меня за собой.
Только за спиной захлопнулась дверь, как я оказался полностью во мраке. На улице хоть и было темно, но мелькали блики факелов и чадящих кое-где светильников, а через нагромождение балконов сверху пробивался мягкий свет луны. Столь немногочисленных и скудных отсветов там хватало, для того чтобы хоть как-то ориентироваться. Здесь – стоило захлопнуться входной двери – темнота стала кромешной. Неожиданно почувствовал, как Юлия взяла меня за руку и повела вперед. Двигалась она медленно – судя по всему – на ощупь. Заскрипели рассохшиеся ступени, и мы начали подниматься по кривой и ненадежной по ощущениям лестнице.
На третьем этаже Юлия потянула меня в сторону и распахнула дверь, заходя в комнату. На пороге она отпустила мою руку – осталось только озираться, бессмысленно вглядываясь в темноту. Из-за стен раздавались странные стоны, неразборчивые голоса, приглушенные крики, а Юлии слышно не было. Я уже хотел окликнуть ее, но передо мной вспыхнула лампада, ярко осветив небольшую комнату.
Юлия поставила светильник на пол и подошла к сундуку – единственному предмету мебели в комнате, не считая узкой кровати. Открыв крышку, девушка достала охапку скомканных вещей и кинула в меня.
– Переодевайся, – деловито произнесла она и, не дожидаясь реакции, сама принялась раздеваться.
Меня хватило лишь на то, чтобы мельком бросить взгляд на вещи в руках: белоснежная туника, широкий кожаный пояс и калиги – высокие кожаные сандалии. Юлия в это время кинула в открытую крышку сундука перчатки, плащ, пояс, куртку и присела, одним легким движением расшнуровывая завязки сапог.
Под курткой у нее ничего не было. Когда девушка изящно изогнулась, снимая штаны, я невольно сглотнул. Нижнего белья под штанами тоже не имелось.