Молох Империи. Дилогия

Валидуда Александр Анатольевич

Кримец посмотрел на него.

– Скорее, целая вечность. У нас, наконец-то, есть перехват. А главное, у нас теперь полно аппаратуры. Скоро мы прижмем к ногтю этих неуловимых уродов.

На его губах заиграла мечтательная улыбка.

***

Первых двух сигналов будильника хватило, чтобы вырвать

Хертвига из сна. Он на ощупь вырубил будильник и посмотрел на табло. Шесть ноль-ноль.

В комнате было темно. Плотно закрытые жалюзи не пропускали свет восходящего солнца.

Рядом спала Клара Унге. Хертвиг невольно полюбовался ее прекрасным обнаженным телом, во сне журналистка всегда раскрывалась. Беззвучно, чтобы не разбудить ее, он вылез из постели и пошел в ванную.

Холодный душ мигом прогнал остатки сна и придал бодрости. Потрогав отросшую щетину, Хертвиг нанес на нее растворяющую пенку, через минуту уничтожившую едва пробившуюся поросль.

Шесть двенадцать. Хертвиг уже полностью оделся и в последний раз взглянул на Клару. Она все еще спала, широко раскинув руки.

Покинув гостиницу 'Лучезарную', Хертвиг брел по ожившим улицам Екатеринаслава – столичного города Новой Русы, основанного вдовствующей императрицей еще первой династии. Город пробуждался, люди спешили на работу. Екатеринаслав был именно городом, мегаполисов в Русской Империи не было.

Хертвиг подал знак пролетающему мимо такси.

– Лихославльский космопорт.

Водитель, одетый в форменный мундир и даже с фуражкой с шашечками на околыше, кивнул и поднял гравитакси, встроившись в верхний эшелон движения.

Гостиница, где остановились журналисты, размещалась в пригороде Екатеринаслава. Лихославль же, где имелся ближайший космопорт, находился на севере от столицы. В другое время суток полет отнял бы десять-пятнадцать минут. Но теперь раннее утро – час пик и иногда создавались воздушные пробки, которые, впрочем, довольно быстро ликвидировались полицейскими регулировщиками и патрулями. Централизованной системы контроля воздушного движения в империи не любили, но во многом благодаря ей пресловутые пробки возникали редко и не надолго. Впрочем, успешная борьба с заторами в воздухе – это не единственная заслуга системы контроля, главным ее достижением являлось сведение аварийности практически к нулевому уровню.

Гравитакси доставило пассажира к семи.

Расплатившись полтинником, Хертвиг зашел в закусочную, которая только-только открылась. Заведение оказалось автоматизированным. Хертвиг занял столик и огляделся. Он был единственным посетителем. Вызвав на экран меню, он заказал тушеное мясо с картофелем-пюре и салат с непроизносимым названием.

Всего через пять минут пневмоканал явил на стол два подноса, герметично накрытые крышками. Хертвиг снял их и с большим аппетитом принялся уплетать свой заказ. Салат с трудным названием оказался довольно вкусным, но определить его ингредиенты было затруднительно. Одно несомненно – в салате присутствовала сметана и укроп, а вот что это за бело-красные хрустящие и островатые овощи для него осталось загадкой. Еще один ингредиент вероятно был огурцом, слышал он как-то про такой овощ, но другие 'штуковины' даже внешне не определялись. Однако все это не важно, главное, что вкусно.

Закончив трапезу, он сунул в прорезь рублевую ассигнацию, дождался когда автомат выплюнет на стол гость монет на сдачу и покинул закусочную.

В распоряжении еще пропасть времени. Но Хертвиг специально прибыл пораньше. Вчера он вышел на одного из местных торговцев оружием. То, что он хотел приобрести, по местным меркам являлось слишком серьезным, поэтому, не исключено, что тот хмырь стуканул на него местной полиции.

Хертвиг остановился в ста метрах от питейной 'Дюна', где была назначена встреча. Кругом ничего необычного заметно не было, только редкие пешеходы и роботы-погрузчики катили к летному полю.

Сам космопорт находился дальше. Здесь же был квартал магазинов, кафе, баров и злачных мест, которые никогда не пустовали, забитые техперсоналом и космофлотовской братией со многих миров галактики.

Хертвиг зашел в один из магазинчиков и, делая вид, что осматривает товары и иногда покупая какую-нибудь ненужную мелочь, наблюдал за 'Дюной' весь следующий час.

Так и не заметив ничего подозрительного, он, наконец, переступил порог бара. Внутри было темно и накурено, видно всю ночь здесь велось довольно оживленное общение. Официантка уносила пустые бутылки и бокалы, другая подметала осколки стекла и пыталась оттереть пятна крови. В противоположном углу двое молодцев отпихнули поломанный стол и поставили на его место новый.

Хертвиг подошел к стойке.

– Что желаете? – осведомился мордатый прислужник, зачем-то натирая тряпкой и без того чистый стакан.

– Бокал пива, темного.

– 'Старожигулевское', 'Коронное', 'Коростенское', 'Астра'?

Хертвиг пожал плечами.

– Давайте 'Астру'.

Получив бокал с густой пеной, и отхлебнув, он поинтересовался:

– Похоже, жаркая была ночка?

Прислужник улыбнулся.

– Они никогда не изменятся.

Хертвиг занял столик, стоявший вплотную у стены в дальнем углу, как раз так, чтобы обзор был свободен. Когда пиво было почти допито, напротив уселся лысый и широкоплечий тип с перебитым носом.

– Ты что ли Шворик? – спросил Хертвиг, сравнив словесный портрет с внешним видом лысого.

Тот кивнул, внимательно изучая собеседника.

– Как ты меня узнал? – снова спросил эмиссар.

– Гибон, мне тебя подробно обрисовал.

Не смотря на серьезность ситуации, Хертвиг припомнил, как вчера вечером ради интереса ввел в местную инфосеть запрос на слово 'гибон'. И неожиданно был 'атакован' изображениями смешных приматов с рыжеватой шерстью и черными мордочками, содержавшимися в столичном зоопарке. Только подписи на славянице почему-то показывали в слове два 'Б' вместо одной.

– Что у тебя для меня есть?

– Весь заказ.

– Посмотрю.

– Деньги вперед.