Молот Эдема

Фоллетт Кен

– Губернатору Робсону он звонил тоже, – сказал Ханимун.

– На настоящий момент у нас нет оснований беспокоиться по поводу серьезных общественных беспорядков, – проговорил Кливер. – Мы получили сообщение о трех налетах в трех районах Сан-Франциско и одном в Окленде, но они носят спорадический характер. Губернатор вызвал Национальную гвардию, но пока в ней не возникло нужды. Однако если будет еще одно землетрясение…

Джуди стало нехорошо.

– Больше землетрясений быть не может, – сказала она.

Все одновременно посмотрели на нее. На лице Ханимуна появилось язвительное выражение.

– У вас имеется предложение?

У нее имелось. Не слишком хорошее, но они в отчаянном положении.

– Мне в голову приходит только одна идея, – проговорила она. – Нужно устроить для него ловушку.

– Какую?

– Сообщите, что губернатор Робсон готов пойти на переговоры, но только лично с ним.

– Не думаю, что он на это купится, – заявил Кливер.

– Ну, не знаю. – Джуди нахмурилась. – Он умен, а умный человек обязательно заподозрит подвох. Но он психопат, а такие люди любят командовать другими, стараются привлечь к себе и своим поступкам внимание, манипулировать обстоятельствами и человеческими жизнями. Его может соблазнить перспектива вступить в переговоры с самим губернатором Калифорнии.

– Насколько я понимаю, я здесь единственный, кто знаком с ним лично, – вмешался Ханимун.

– Верно, – сказала Джуди. – Я его видела и разговаривала по телефону, но вы провели с ним несколько минут в машине. Какое он произвел на вас впечатление?

– Вы дали ему очень точную оценку – умный психопат. Думаю, он страшно разозлился, что не сумел произвести на меня должного впечатления. По его представлениям, я должен был держаться с ним… ну, более уважительно, что ли.

Джуди с трудом сдержала улыбку. Ханимун мало с кем держался уважительно.

– Он прекрасно понимает, какие политические проблемы могут возникнуть, если мы согласимся выполнить их требования, – продолжал Ханимун. – Я сказал ему, что губернатор не может идти навстречу шантажистам. Он об этом подумал заранее, и у него был готов ответ.

– И какой же?

– Он сказал, что мы можем все отрицать. Заявить, что замораживаем строительство электростанции, но это не имеет никакого отношения к угрозе землетрясения.

– А такая возможность существует? – спросила Джуди.

– Да. Я бы не советовал так поступать, но, если губернатор выдвинет данное предложение, должен сказать, что это может сработать. Впрочем, вопрос имеет чисто академическое значение. Я знаю Майка Робсона, он на такое никогда не пойдет.

– Но может сделать вид, что согласен, – сказала Джуди.

– В каком смысле?

– Сообщим Грейнджеру, что губернатор готов объявить о замораживании строительства, но только при определенных условиях, поскольку ему необходимо заботиться о своей политической карьере. Он хочет лично переговорить с Грейнджером, чтобы обсудить условия.

– Верховный суд разрешил представителям правоохранительных органов, – вмешался Стюарт Кливер, – использовать в данном деле обман, мошенничество и хитрость. Единственное, что нам запрещено, – угрожать подозреваемым, что мы отберем у них детей. И еще: если мы пообещаем им, что их не будут преследовать по закону, наше обещание останется в силе. Но то, что предлагает Джуди, мы сделать можем, и это не будет нарушением закона.

– Отлично, – сказал Ханимун. – Не знаю, что у нас получится, но попробовать придется. Валяйте.

Пастор и Мелани ехали в Сакраменто на помятом «кадиллаке». Стоял солнечный субботний день, и в городе было полно народу.

Включив радиоприемник сразу после полудня, Пастор услышал голос Джона Правдолюба, хотя время для его ток-шоу еще не подошло.

– Специальное сообщение для Питера Шобери из средней школы Эйзенхауэра, – сказал Правдолюб.

Шобери был человеком, у которого Пастор отобрал удостоверение личности, чтобы принять участие в пресс-конференции ФБР, а в школу Эйзенхауэра якобы ходила Роза. Пастор понял, что сообщение адресовано ему.

– Я прошу Питера Шобери позвонить мне по этому номеру, – продолжал Правдолюб.

– Они хотят заключить с нами сделку, – сказал он Мелани. – Мы победили!

Пока Мелани ездила по центру города среди множества других машин и тысяч людей, Пастор позвонил с ее мобильного телефона. Он решил, что, даже если ФБР сможет проследить звонок, вряд ли им удастся отыскать их машину среди других.

Сердце отчаянно билось у него в груди, когда он вслушивался в гудки.

Я выиграл в лотерею и пришел, чтобы забрать свой приз.

Трубку взяла женщина.

– Алло? – осторожно спросила она.

Может быть, в ответ на сообщение Правдолюба ей позвонил не один десяток придурков, подумал Пастор.

– Это Питер Шобери из школы Эйзенхауэра.

Она ответила мгновенно:

– Я соединю вас с Элом Ханимуном, заместителем губернатора.

Да!

– Но сначала мне необходимо убедиться в том, что это действительно вы.

Западня!

– Интересно, как вы это сделаете?

– Вы не назовете мне имя юной журналистки, которая была с вами неделю назад?

Пастор вспомнил, как Роза сказала: «Никогда не прощу тебе, что ты назвал меня Флоренс».

– Флоренс, – устало сказал он.

– Я вас соединяю.

Нет, не западня, просто мера предосторожности.

Пастор внимательно разглядывал улицы, опасаясь увидеть патрульных или машины с агентами ФБР. Ничего – только туристы и люди, занимающиеся субботними покупками. Через минуту он услышал низкий голос Ханимуна:

– Мистер Грейнджер?

– Вы готовы принять разумное решение? – не теряя времени, спросил Пастор.