Молот империи. Часть 4
Шрифт:
Воняло гарью и яйцом. Несколько деревьев горело. Стрельба не прекращалась. Ещё несколько минут и нам всем хана.
– Господин генерал! – рядом со мной залёг Воронов. На лице кровь, но это не его. – Там вход в шахту. Если останемся здесь…
Та-та-та!
Кто-то из залёгших рядом со мной закричал от страха, прижимая голову руками к снегу, будто хотел закопаться в снег сильнее.
Но прожекторы начали гаснуть, один за другим. Видно, как пули высекали искры. Теперь шахоход палил вслепую.
Но недолго.
В небо взмыли красные сигнальные ракеты.
– … если останемся здесь! – кричал Воронов. – Её Высочество убьют!
– Знаю. Надо атаковать.
Я ненавидел такие атаки, почти без шансов на успех. В любой ситуации всегда можно было придумать что-то иное.
Но не сейчас. Перед нами шагоход, стоящий недалеко от укрытия, где спрятали Громову. Вражеская пехота скоро обнаружит этот ход.
– У нас у каждого свой долг, верно? – спросил я. – Мои друзья остались там, следуя своему, может быть уже мертвы. А я не с ними, я здесь, потому что у меня свой долг. И они бы меня поняли. Надо же, генерал-цареубийца рассуждает о долге. Долбанная, мать её, ирония.
– И у нас свой долг, – побледневший Воронов кивнул. – Если мы его отвлечём, вы же сможете зайти…
Та-та-та! Свист осколков над нашими головами.
– … вы же сможете подойти к нему поближе и…
– Бесполезно, Игнат. Там дух, это защита от способностей Небожителя. Лучшая защита. Я бы его сжёг, но не смогу.
Снаряды из автопушки прошли совсем рядом с нами. Каждая секунда и нас остаётся меньше.
– Мы атакуем, – Воронов теперь уже был белый. – Небольшой шанс, но это всё, что есть.
– Подождите. У нас ещё остались козыри.
Я достал амулет. Он почти не светился.
– Ну давай же, дух. Напрягись ещё разок. Пусть она нас услышит, она же может вызвать метель, как тогда. Надо ей напомнить. А мы вызовем что-нибудь другое. Давай!
Стекло будто прикипело к ладони. Ещё одна атака, самая безрассудная. Я скинул шинель и засучил рукава. Не должно мешать ничего. Татуировки цепей светились в темноте. Но больше этим я никого не удивлял.
Та-та-та!
Кто-то раненый закричал. Кто-то наоборот замолчал. Не знаю, сколько нас осталось. Паладин не стрелял из главного калибра, снаряды к нему наверняка кончились.
Рядом с нами в овражек прыгнул штурмовик и достал чехол, висящий на боку. Как кто-то, кто собирает оружие, он достал из чехла волынку с чёрным кожаным мешком и начал приворачивать к ней трубки.
Никогда не думал, что сдохну под этот адский звук.
Амулет раскалился и засветился. Снаряды из автопушки прошли над нашими головами, снеся ещё пару деревьев.
– Передайте всем нашим! – кричал Воронов. – Готовимся к атаке. Именем Её Высочества! Передайте всем! Нужно отвлечь их, чтобы генерал Загорский, чтобы сам Молот империи ударил магией Небожителя!
Гвардия Варга тоже готовилась к решающему броску. Надо ускоряться самому, чтобы не терять элиту так рано. Чем раньше успею, тем больше их останется.
Взрыв!
Это главный калибр?
Ещё один.
Нет. Это раскат грома. Зимой, в горах. Красная вспышка молнии ударила вперёд, поджигая деревья рядом с позициями засевших врагов.
А потом ветер задул сильнее. Морозный, он продувал мой мундир и меня самого. Ветер поднимал снег, становясь сильнее, и завывал ещё громче, чем автопушки. Видимость снижалась моментально, но огромный силуэт Паладина ещё видно. Его освещали горящие ели.
Выстрелы стихли.
– Пора, – шепнул я. – Был рад служить с вами, Игнат. И дайте мне гранату.
– Взаимно, генерал Загорский. Держите – Воронов протянул мне гранату деревянной ручкой вперёд. Я засунул её за пояс. – Если мы умрём, пусть наши духи найдут путь домой в этой темноте.
Темнота, да. Темнота и свечи.
Я сжал кулаки. Предплечья потяжелели, толстые красные цепи туго обжали мне замёрзшую кожу.
– Гвардия, в бой! – заорал Воронов.
Прямо в ухо мне заорала волынка, глуша ещё сильнее, чем взрывы.
– В бой! Вперёд! А-а-а! За императрицу! – штурмовики и стрелки, которые всё равно уже ничего не видели, чтобы стрелять издалека, рванули вперёд.
– За Яна Варга! – вторили им лыжники в маскхалатах из гвардии Янека.
Та-та-та!
Я видел, как шрапнель взрывается впереди и сечёт осколками тех, кто поднялся. Волынки орали со всех сторон, громким эхом отражаясь от гор.
Побежал я сам, по дуге, чтобы держаться в стороне от выстрелов. Чтобы смог подобрать ближе. Не знаю, что буду делать. Но всё равно я обязан там оказаться.
Люди умирали, чтобы я смог дойти.
Видимость едва ли метров десять-двадцать. Снег уже засыпал всё, включая тела и упавшие деревья. Я бежал, перепрыгивая через них на инстинктах и удаче.
Силуэт Паладина всё равно видел. Он палил по нашим, по основным силам. Чем дольше бегу, тем больше их умрёт.
Волынки стихли. Или это ветер усилился?
Я бежал. Рядом со мной начали свистеть пули. Кто-то меня засёк. Но за моей спиной послышались отчётливые щелчки винтовочных выстрелов. Не знаю, как снайперы кого-то видели, но они меня прикрывали.
Та-та-та!
Заряд шрапнели ударил куда-то позади меня. Выстрелы винтовок смолкли.
Зараза! Споткнулся и начал терять равновесие.
Если падать, то с пользой.
Я вытянул руку и красная цепь, разбрасывая искры, рванула вперёд. Она обмоталась вокруг дерева и с силой рванула меня следом. Там я едва в него не врезался и упал в снег.
А так выходит быстрее.
Тихо. Волынки заткнулись. Это конец?
Они заревели с новой силой. Начали хлопать дымовые шашки, в небе появились следы зарева красных сигнальных ракет. Зачем наши их пускают?